1935-1939: Jazz Recap
https://t.me/ColtranespottingКонтекст
Америка продолжала страдать от невзгод Великой Депрессии, и несмотря на то, что худшие времена были уже позади, восстановление экономики шло не так быстро. Вторая половина 30-х началась с создания WPA — Управления общественных работ США — программе, на своём пике трудоустроившей более 3 миллионов человек. Помимо очевидных достижений, таких как снижение безработицы и огромное число законченных инфраструктурных проектов, программа оказала беспрецедентное влияние на американскую культуру, предоставив заработок более 40,000 художников, музыкантов, актёров театра и писателей. Программе даже посвящали песни, пусть порой и саркастического характера. При этом золотой век Голливуда продолжался, и индустрия кино процветала без всяких программ госпомощи. Даже в трудные времена до 80 миллионов американцев посещали кинотеатры минимум раз в неделю. Поняв всю значимость кинематографа для американского самосознания, консервативные группы добились принятия этического кодекса, известного как кодекс Хейса, устанавливающего нравственную цензуру. Впрочем, самым важным медиа по-прежнему оставалось радио, имевшее колоссальное влияние на американцев. Влияние это лучше всего иллюстрирует легенда о панике, которую якобы посеял радиоспектакль по «Войне миров» Уэллса, принятый многими слушателями за реальную сводку новостей. Тем временем по другую, уже тоже важную в контексте развития джаза, сторону Атлантики всё чётче вырисовывались черты грядущей глобальной катастрофы. И если прошедшую в 1936 берлинскую олимпиаду бойкотировали лишь пара стран, то начавшаяся к концу пятилетки война затронула в итоге не просто каждую страну, но и каждого отдельного жителя Старого Света.
Музыка
Легендарный концерт оркестра Бенни Гудмана в калифорнийском зале "Паломар" обозначил начало новой эры — эры Свинга. Впрочем, если отбросить антураж, и рассмотреть это событие сугубо с музыкальной точки зрения, то станет понятно, что ничего принципиально нового смена эпох не привнесла. Характерное биг-бэнд звучание начало формироваться задолго до того, а если что и изменилось в действительности, так это восприятие джаза широкой публикой. Свинг стремительно становился самым популярным стилем в стране, и граница, отделяющая его от поп-музыки, вскоре окончательно стёрлась. Отсюда и возникшие в это время феномены — рождественский джаз, как пример попытки сделать из джаза функциональную музыку, или джаз-адаптации классических произведений, заискивающие перед консервативной аудиторией. Чем плотнее джаз срастался с мейнстримом, тем труднее становилось большим оркестрам, что называется, "двигать музыку вперёд". Обратной стороной долгожданного коммерческого успеха была необходимость удовлетворять вкусам менее искушённых слушателей, с трудом воспринимающих всё новое. Какой уж тут творческий поиск! Поэтому всё самое интересное в джазе конца 30-х происходило в камерном формате. Ведущие руководители оркестров стали один за одним создавать "бэнды внутри бэнда" — группы, включающие обычно от трёх до семи музыкантов из "большого" состава (как правило, ведущих солистов и ритм-секцию). К слову, к концу 30-х саксофон окончательно потеснил трубу и кларнет в качестве ведущего соло-инструмента, а ударники и басисты, доселе остававшиеся в тени, стали чаще выходить на передний план. Получили распространение и относительно новые инструменты — электрогитара и вибрафон. Нью-Йорк по-прежнему оставался столицей джаза, но внутри него стали появляться новые центры притяжения. Главный из них —52я улица, на которой расположились сразу несколько известных клубов, быстро стал излюбленным местом эстетов, модников, кутил и самих музыкантов. Здесь в предрассветные часы, когда в зале не оставалось случайных людей, яснее всего проступало будущее джаза. В другом конце Манхэттена открылось Cafe Society — самое демократичное место в городе, в котором качество обслуживания не зависело от цвета кожи посетителя, а джаз отбрасывал интонацию наигранно-наивного эскапизма, начав наконец сознательного давить на главные болевые точки своего времени. Если звучавший на радио свинг-мейнстрим — это нарочито-безобидные тексты (апогеем этого подхода стало засилье интерпретаций популярных детских песенок), то Cafe Society — это Билли Холидей, поющая про кровавые сцены линчевания. Тем временем в Европе тоже происходили важные изменения: местным музыкантам наконец удалось перерасти младенческую фазу подражания своим заокаенаским коллегам (не слишком удачного) и создать уникальное направление внутри джаз-традиции. И пусть пока подобные удачи ограничивались единичными случаями, вроде появления джаза-мануш, само понимание того, что европейский джаз может двигаться собственной дорогой, быстро распространилось среди критиков и музыкантов.
Индустрия
Первые годы Великой Депрессии "выкосили" фактически все небольшие рекорд-компании, выпускавшие джаз. Весь рынок звукозаписи оказался в руках трёх мейджоров — образовавшихся в результате консолидаций RCA Victor и Columbia (CBS), а также примкнувшего к ним новичка Decca. Именно менеджменту Decca, подписавшему на щедрых условиях многих звёзд эры свинга и при этом снизившему цену на записи, нужно поставить в заслугу восстановление продаж пластинок. Вторым "спасителем" следует признать музыкальные автоматы, которые быстро распространились по стране (в одном 1938 было продано 120,000 новых устройств) и стали основным источником продвижения новых записей. К середине 30-х лейблы начали экспериментировать и с форматом, впервые выпустив джаз-альбомы. Напомню, термин ”альбом” в то время значил именно что альбом — под твёрдой обложкой слушателей ждали несколько страниц-вкладок с пластинками. К концу десятилетия на фоне оживления рынка стали появляться и новые лейблы, выпускавшие записи, на релиз которых не решались мейджоры. Среди самых заметных из них — Blue Note, стоявший за возвращением Беше и возобновлением интереса к новоорлеанскому стилю, и Commodore, отважившийся на выпуск Strange Fruit. Доступные даже для небогатой аудитории записи, музыкальные автоматы, радиостанции, ставящие джаз-пластинки в эфире, — всё это пусть и помогало делу популяризации джаза, но негативно сказывалось на работе малоизвестных музыкантов, которым всё труднее становилось найти работу. С другой стороны уже добившиеся определённого статуса артисты теперь могли рассчитывать на совершенно иной уровень организации выступлений. На сцене самой "намоленной" нью-йоркской площадки — Карнеги-Холла — впервые прозвучал джаз, чего ещё за пять лет до этого представить было решительно невозможно. Ещё более удивительным был факт нахождения на этой сцене музыкантов разного цвета кожи. Впрочем, до других городов Америки прогрессивные взгляды ещё не добрались, и каждая вторая попытка интегрированного концерта завершалась унизительными выходками зрителей или представителей власти.
Герои
Бенни Гудман — всего за несколько лет превращается в руководителя самого популярного оркестра страны, "профессора свинга" и, к собственному неудовольствию, объекта обожания для множества шумных фанатов. Именно он выводит джаз на сцену Карнеги-Холла, именно он организует первый крупный интегрированный концерт, именно он выпускает первый в истории джаза альбом и именно он становится главным популяризатором камерных форматов.
Джин Крупа — звёздный ударник за спиной Гудмана отличается харизмой и страстью к эффектным выступлениям, что предсказуемо нравится молодым фанатам свинга, но столь же предсказуемо не вызывает энтузиазма у Гудмана. После серии конфликтов уходит от Бенни, чтобы основать собственный оркестр.
Тедди Уилсон — молодой пианист становится частью трио Гудмана и сам, пусть и не без помощи верившего в него Джона Хаммонда, подписывает контракт с Brunswick. Его умение найти подход даже к самым непростым характерам и вовремя уйти в тень превратит многочисленные сессии под его лидерством в калейдоскоп звёздных солистов.
Лайонел Хэмптон — своим участием в камерных ансамблях Гудмана добивается славы и признания, проделывает схожий с Уилсоном путь, но в отличие от того, примерив роль лидера, уже с трудом позволяет кому-либо затмить себя на записи.
Билли Холидей — становится популярной благодаря своим записям под руководством Тедди Уилсона, по полной отрывается в Гарлеме со своими закадычными друзьями Лестером Янгом и Баком Клэйтоном. и вскоре уже выпускает пластинки под собственным именем. Яркий старт омрачают неудачные творческие союзы: присоединившись сначала к оркестру Каунта Бэйси, а потом к бэнду Арти Шоу, Билли нигде надолго не задерживается.
Каунт Бэйси — после смерти Бенни Мотена собирает остатки его оркестра в собственную группу, перевозит её в Нью-Йорк, где Джон Хаммонд быстро нарекает его новым мессией джаза.
Лестер Янг — новый гений тенор-саксофона показывает себя одинаково ярко, и играя поверх отрывистых риффов биг-бэнда, и вырисовывая лёгкие фигуры в камерном формате, и обволакивая голос своей подруги Билли Холидей утончённым облигато.
Луи Армстронг — возвратившись из Европы, в очередной раз начинает с нуля и перерождается в полноценную поп-звезду: контракт с Decca, щадящий график концертов, регулярные роли в заметных кинофильмах... с миром джаза Сатчмо соприкасается всё меньше и меньше.
Коулмен Хокинс — ещё один "возвращенец", вдоволь попутешествовав по Европе, приезжает домой уже другим, намного более зрелым музыкантом с собственным ни на кого не похожим стилем импровизации.
Сидни Беше — не добившись успеха с собственным ателье, возвращается в студию, впервые примерив на себя роль полноценного лидера и быстро доказав, что за годы молчания не только не растерял мастерства, но и поднакопил множество ярких идей.
Элла Фицджеральд — за пять лет проходит путь от робкой девчушки, постеснявшейся танцевать, а потому запевшей на любительском конкурсе талантов, до лидера одного из лучших оркестров Нью-Йорка, доставшегося ей после смерти её наставника Чика Уэбба.
Дюк Эллингтон — с трудом пережив смерть матери, предприняв попытку создания большой композиции в её честь и болезненно отреагировав на неблагосклонную оценку своего творения со стороны критиков и слушателей, впадает в отчаяние, из которого выходит ещё более сильной личностью, наконец найдя в себе силы разорвать грабительский контракт с Ирвином Миллсом.Джанго Рейнхардт — становится первым по-настоящему значимым европейцем в джазе, вплетая в него цыганские мотивы и собственную технику игры.
Томми Дорси — прямо на сцене разругавшись со своим братом Джимми, основывает собственный оркестр, ставший образцом белого коммерческого джаза.
Эдди Дёрхэм — самый скромный из всех музыкантов, стоявших у истоков звучания Бэйси, продолжает экспериментировать с аранжировками, первым осознава потенциал электрогитары в джазе.
Плейлист
50 главных песен пятилетки