...

- Вот ты где, - Повелитель Ночи опустился на пол рядом с Калибаном, скрестив ноги и неудобно согнувшись. В тесном ответвлении вентиляции ему было тесновато: очень уж рослым он был даже для тощих и длинных Повелителей Ночи. - Далеко же забрался. А до меня все равно добило. 

Калибан, привалившийся к стене и обнявший колени, отвел взгляд в сторону. 

 - Простите, - хрипло выдавил он. Хотя и не понял, про что сержант говорил. 

 - Прощаю, - сержант вытащил из кармана сигареты, прикурил одну. - Куришь?

 - Н-нет. 

 - И не кури. Та еще дрянь... - вопреки своим словам, Повелитель Ночи затянулся так, что разом сгорела почти треть сигареты. - Я сказал Чезаре, что позанимаюсь с тобой, так что за побег можешь не беспокоиться. 

Калибан покосился на огонек сигареты. Повелитель Ночи молчал и курил, сидя рядом, и разглядывал пятно на стене - то ли плесень, то ли грязь, Калибан не мог понять. 

 - Можно спросить?

 - М?

 - Про что вы говорили? Что... до вас добило? 

 - Да спать нихера не могу, - спокойно объяснил Повелитель Ночи, - пока ты тут сидишь и рыдаешь в уголке. Я телепат, мне по мозгам бьет. Вот и пришел посмотреть, что с тобой и кто тебя обидел. 

 - Меня никто не обидел.

 - Я вижу. Я Каас, кстати. Вы еще со мной не занимались. Но скоро будете, - Каас выдохнул ароматный дым колечком. Калибан невольно засмотрелся - и пропустил, как костистый палец с острым ногтем бупнул его в нос, как маленького. - Ну, рассказывай давай, что случилось и почему мы тут сидим вместо того, чтобы спать спокойно. 

Калибан обиженно посмотрел на нахального сержанта, взявшего уже вторую сигарету. Но от того веяло таким непоколебимым спокойствием и странной уверенностью, что Калибан неожиданно даже для себя сказал: 

 - Я вижу, как они все умрут. И знаю, что ничего не исправить. 

Каас стряхнул с сигареты пепел.

 - Провидец, значит. 

 - Провидец, - резко кивнул Калибан. - И вижу. Знаете, как неприятно? Когда знаешь, что будет, и даже помешать не можешь... а я не хочу, чтобы они... они моя команда! И мои товарищи! А мне говорят... - он сжал кулаки, не заметив, как зачастил. 

Его слушали с той же спокойной уверенностью, и это побуждало выговариваться. Говорить, говорить и говорить, чтобы образы, царапающие изнутри, вырвались на свободу не только в его записях, чтобы разделить их хотя бы с кем-то, кто... кто, наверное, поймет, ведь тоже псайкер, все же. Хоть и не провидец, а телепат. 

 - И кто тебе сказал, что помешать не можешь? - дослушав сбивчивые признания, поинтересовался Каас спокойно. Как-то незаметно для себя Калибан перекочевал к нему под бок, и длинная худая рука уютно обнимала за плечи. 

 - Ну, наставник...

 - Аменхотеп? Тьфу, дали ж родители имечко. Тысячник наш, короче?

 - Да. 

 - Слушай его больше, - посоветовал Каас, гася сигарету о ближайшую стену. - Нет, он хороший колдун, и спец отличный, но у него, как у всех просперианцев, однобокий взгляд. Учат своей системе они хорошо - но только своей. А все остальное воспринимают в лучшем случае как забавную безделицу. В худшем - вообще не воспринимают. Так что ты учись и слушай, конечно, но всегда имей в виду - их пути не единственные, и их система далеко не совершенство. Только Аменхотепу не говори, что я так сказал, а то он меня с дерьмом сожрет. В смысле, не одобрит мое воспитание растущей молодежи. 

Калибан невольно хихикнул, представив себе ругань в исполнении всегда вежливого наставника. Чуть крепче прижался к худому боку сержанта. 

 - А вы не разбираетесь в прорицаниях? - спросил он. 

 - Чего не дали, того не дали, - с сожалением заметил Каас. - Может, предвидение было бы полезнее, но увы, именно этого мне не досталось. Так что разве что могу скатать тебе снежок. Хочешь?

 - Хочу.

Калибан не очень ждал, но спустя пару минут Каас в самом деле вручил ему белоснежный, похрустывающий, плотно скатанный снежок. Второй такой остался у него в ладони, и Каас откусил от него, как от яблока. Калибан посмотрел на него и осторожно надкусил свой. От холода заломило зубы, но все равно показалось необыкновенно вкусно. Может быть, просто из-за самой ситуации. Ну кому еще доводилось сидеть с чужим сержантом в вентиляции и грызть сделанный им снежок?

 - Подуспокоился? - поинтересовался тот самый чужой сержант, хрустя снегом. - Пойдем? В следующий раз ты не в вентиляцию забивайся, а сразу приходи, что ли. Я сюда едва пролез. Лучше уж сидеть где-нибудь в каюте, там хоть чисто. 

Калибан кивнул, продолжая обкусывать свой снежок. После этого судорожного выговаривания и спокойного совета стало в самом деле как-то... легче. 

Но про почудившийся ему в тишине вентиляции шорох оперения он промолчал.