«Страница истории: Франция и Россия объединяются против Германии»
Канал „Zeitung und Zeit“, Дмитрий Кошацкий
«4-го января 1894-го года вступил в силу т.н. «Франко-русский» или «Оборонительный» союз между царский Россией и Третьей французской Республикой. Он обязывал к взаимопомощи в случае возможного нападения Германии, Австро-Венгрии или Италии, стран т.н. «Тройственного союза» на одного из участников договора. После заключения франко-русского союза Германия сама оказалось между двумя возможными фронтами — ситуация, которую Бисмарк хотел избежать любыми способами» — пишет газета.
«Поводом для сближения России и Франции был отказ от продления тайного русско-немецкого «Договора перестраховки», запланированного на 1890-й год. Этот пакт обязывал партнёров к нейтралитету, если кто-то из них подвергнется нападению со стороны Франции или Австро-Венгрии, но оставлял свободу действий для нападения Германией на Францию или Россией на Австро-Венгрию.
Однако Лео фон Каприви, сменивший на посту рейхсканцлера Бисмарка после его отставки новым кайзером Вильгельмом II, не видел необходимости в союзе с Россией, который, по его мнению, мог спровоцировать Россию на агрессию против немецкого союзника Австро-Венгрию. Кроме того, немецкая общественность всё больше и больше воспринимала Россию как противника. С другой стороны, российская общественность переносила на Германию своё отношение к Австро-Венгрии. Из-за диаметрально противоположных интересов на Балканах между Веной и Петербургом отношения настолько обострились, что возможна было даже война. Обязательства, данные в тайном, не отвечающим духу времени договоре, всё равно не смогли бы быть исполнены.
Но более серьезную причину охлаждения отношений между России и Германией нужно искать в экономических отношениях. Под давлением больших сельскохозяйственных поместий к востоку от Эльбы (Западная и восточная Пруссия, Померания, части Силезии — сейчас земли входит в состав Польши или России) Германия ввела таможенные пошлины на импорт зерна. Этим был нанесен удар по российскому экспорту пшеницы, за счёт которого Россия хотела финансировать свои честолюбивые планы модернизации. В результате Россия усилила торговый оборот с Францией, экономика которой неожиданно быстро восстановилась после выплаты репараций 1871-го года. Военные круги Франции и России использовали ситуацию и стремились форсировать заключение военного союза.
В июле 1891-го года французская эскадра посещает Кронштадт, в 1893 российская флотилия наносит ответный визит в Тулон. Пикантная деталь: во время официальных мероприятий играли гимны, и офицеры русского царя стояли по стойке «смирно», когда звучала Марсельеза и произносились слова:
Дрожите, тираны, их слуги
Отбросы разных слоёв
Дрожите! все злые потуги
По заслугам получат своё!»
В более ранний статье «Почему Германия потеряла дружбу России» газета детально пишет о причинах, имевших фатальные последствия для Европы:
«В своих «Записках из Киссенгера» (1877) Отто фон Бисмарк сформулировал основные тезисы своей внешней политики: достижение «такой ситуации, в которой все державы, кроме Франции нуждаются в нас, а коалиции против нас становятся невозможными в силу отношений этих держав друг с другом».
Уже в то время в Российской Империи считали, что Германия должна более дружески относиться к России — особенно в балканском вопросе. Но пока пост рейхсканцлера занимал Бисмарк, России мирилась с этим положением.
Но как только Бисмарк был уволен, следующий рейхсканцлер, фон Каприви, отказался продлевать «Договора перестраховки». С обезоруживающе честностью он внёс в протокол слова о том, что « невозможно жонглировать пятью стеклянными шарами, если можешь держать в руках только два» и добавил «прочность союза значительно ослабевает, если он не пользуется общественной поддержкой». При этом имелись в виду либералы. Для немецких либералов Россия была символом отсталости, для российской оппозиции французская республика была почти иконой в сравнении с автократией царя.
Отчуждение имело драматические последствия, когда как будто великая держава Россия проиграла войну Японии, а царь усмирил революцию только с помощью больших внутриполитических уступок. Воспользовавшись этой мнимой слабостью Австро-Венгрия аннексировала Боснию-Герцеговину, которую оккупировала с 1878-го года. Когда Россия высказала свой протест, Германия поддержала Австро-Венгрию. Тогда обе немецкоязычные империи смогли поиграть мускулами и захватить престижную добычу. Но европейская система взаимной безопасности 1878-го года получила трещину. Что более важно — агония, в которой якобы находилась Россия, сменилось экономическими реформами, а усилившийся приток французского капитала подстегнул модернизацию невиданных масштабов».
Спасибо за внимание!
„Zeitung und Zeit“ ©, 2018.
Перепечатка только с согласия автора.