Знаменитые хейтеры: что великие писатели говорили друг о друге
Марина Флёрова
Марк Твен
...о Фениморе Купере:
«В творчестве Купера имеются некие недостатки. В одном только „Зверобое“ на скромных 2/3 страницы Купер совершил 114 преступлений против литературы из 115 возможных».
...о Джейн Остин:
«Я не считаю, что у меня есть право критиковать других авторов, и делаю это, лишь когда меня попросту трясет от ненависти. Мне часто хочется критиковать Джейн Остин — ее книги сводят меня с ума настолько, что я не могу с собой совладать. Каждый раз, когда я читаю „Гордость и предубеждение“, мне хочется выкопать ее труп и вдарить ей по черепу ее же берцовой костью».
Уильям Фолкнер
...о Марке Твене:
«Писака, которого в Европе не посчитали бы даже четверосортным, нарядивший литературное старье в новую одежду местного производства, чтобы заинтриговать людей поверхностного и ленивого ума».
...об Эрнесте Хемингуэе:
«Он не в состоянии использовать слова, способные заставить читателя заглянуть в словарь».
Эрнест Хемингуэй
...об Уильяме Фолкнере:
«Несчастный Фолкнер. Неужели он действительно думает, что большие мысли идут от больших слов?»
...об Уильяме Фолкнере:
«Вы когда-нибудь слышали о человеке, который бы пил на работе? Это Фолкнер. Он иногда этим грешит — я могу с точностью указать на страницу, когда он уже выпил свою первую рюмку».
...о Джеймсе Джойсе:
«По-моему, он просто идиот, я думаю, что его книга (роман „Улисс“. — Прим. ред.)еще причинит большой вред нашей стране. Я снова перечитаю ее, чтобы дать вам точный ответ. Но не обязательно есть целую тарелку струпьев, чтобы узнать, что это струпья. Надеюсь, он покончит жизнь самоубийством».
Гюстав Флобер
...о Жорж Санд:
«Большая корова, полная чернил».
Иван Бунин
...о Максиме Горьком:
«Вот уже сколько лет мировой славы, совершенно беспримерной по незаслуженности, основанной на безмерно счастливом для ее носителя стечении не только политических, но и весьма многих других обстоятельств — например, полной неосведомленности публики о его биографии».
...о Владимире Маяковском:
«Маяковский останется в истории литературы большевицких лет как самый низкий, самый циничный и вредный слуга советского людоедства, по части литературного восхваления его и тем самым воздействия на советскую чернь».
Владимир Набоков
...о Федоре Достоевском:
«Его полное отсутствие вкуса, монотонный анализ страдающих от фрейдовских комплексов героев, а также то, что он полностью погряз в трагических злоключениях человеческого достоинства, — всем этим тяжело восхищаться».
«Дешевый любитель сенсаций, вульгарный и невоспитанный».
...об Эрнесте Хемингуэе:
«В умственном и интеллектуальном плане он безнадежно юн. Ненавижу его истории о колоколах, мячах и быках» (в оригинале лучше: «about bells, balls, and bulls». — Прим. ред.).
...о Николае Гоголе:
«Когда я хочу, чтобы мне приснился настоящий кошмар, я представляю себе Гоголя, строчащего на малороссийском том за томом „Диканьки“ и „Миргорода“: о призраках, которые бродят по берегу Днепра, водевильных евреях и лихих казаках».
...о Томасе Манне:
«Крошечный писатель, писавший гигантские романы».
...об Уильяме Фолкнере:
«Летописец початков кукурузы. Считать его произведения шедеврами — абсурд. Ничтожество».
...о романе Бориса Пастернака «Доктор Живаго»:
«Ненавижу. Мелодраматично и дурно написано. Считать его шедевром — абсурдное заблуждение. Пробольшевисткий роман, исторически неверный. Жалкая вещь, неуклюжая, тривиальная, мелодраматичная, с избитыми ситуациями и банальными совпадениями».
...о Максиме Горьком:
«Потрясающая посредственность».
...о Николае Чернышевском:
«Его судьба трогательна, его работы смехотворны».
...о Жан-Поле Сартре:
«Даже хуже, чем Камю».