– Здравствуйте.
Paste traveller– Здравствуйте. Вот ваш талон на двухдневный сон.
– С-с-спасибо, – заплетающимся языком говорю я. Я не спал уже три года, и теперь представляю, как нырну под теплое пуховое одеяло и зароюсь лицом в подушку…
Я тупо смотрю на розовый талон, который протягивает мой начальник, но вдруг резко спохватываюсь и выхватываю его.
– П-последнее…уберите корову из моего кабинета…
– Корова? – удивленно спрашивает начальник. – Какая корова? Ты давно принимал антигаллюциногены? А энергетики?
– Давно. Не люблю их.
– Советую поскорее лечь. У тебя уже начались галлюцинации. Иди-ка ты сразу в городскую спальню.
Я медленно выхожу из кабинета и спускаюсь по лестнице. Киваю жующей какие-то бумаги в коридоре корове. Выхожу на улицу.
Медленно иду. Весь мир кажется каким-то ненастоящим, нарисованным. Таким он всегда мне видится, когда я ничего не принимаю. А теперь и не нужно. Два дня сна! Я специально не спал три года, чтобы накопить эти драгоценные сорок восемь часов. Дедлайн, правки, отчет – обо всем этом можно теперь забыть. Хотя бы на два дня перестать существовать.
***
Я потерял талон.
Черт.
Я стою в своей квартире. Прокручиваю в голове случившееся. Иду по Алексеевской, сворачиваю на Изумрудную…Все это время я не проверял, где мой талон. Захожу в Городскую Спальню, залезаю в карман. Проверяю другой. Снова лезу в этот. Нигде нет. НЕТ! ТАЛОНА НЕТ!
– Нет талона! – я кричу что есть мочи. Я весь дрожу и опускаюсь мешком на пол. Закрываю глаза. Я готов уснуть прямо здесь.
Браслет запищал.
«Гражданин! Уведомляем вас о том, что нелегальный сон и самоубийство без регистрации запрещены на территории нашего государства. В случае несоблюдения закона из вашей зарплаты будет вычтено 50% часов сна. В случае нарушения закона браслет ударит вас током».
Чертов браслет! Читает мысли. Я пытаюсь сорвать его зубами, катаюсь по полу, кричу, вою, рыдаю, плачу, бьюсь в конвульсиях.
Нужно успокоиться. Из-за недосыпа ты бываешь нервным.
Еще не все потеряно.
***
Ни о чем не думать. Ни о чем не думать. Ни о чем не думать. Ни о чем не думать. Ни о чем не думать.
Дверь открывает Вася. Мой бывший одноклассник.
– Сколько лет, сколько зим! – восклицает он. – Рад видеть! Скоро спать идешь?
– Вась, давай я зайду, – мой сонный, слабый голос кажется совсем тихим после его приветствий. – Тут я не могу все рассказать.
– Что случилось? – спрашивает он, когда мы стоим на кухне.
– Да вот, говорю я. – Рука болит, – я показываю на браслет. – Ни о чем другом думать не могу.
Он долго смотрит на меня.
– Не думай о руке, – говорит. – Сейчас я ее вылечу.
Он уходит в комнату, и возвращается через несколько минут с жучком, который который прикрепляет на браслет. Взволнованно озирается.
– Несколько минут у тебя есть. Говори быстро.
– Я потерял его, – дрожащим голосом шепчу я. – Потерял. Талон.
– Что ты хочешь?
– Вась, я больше не выдержу! – я смотрю на него взглядом, полным мольбы, хватаю его за запястье дрожащей рукой. – Я три года копил на двухдневный сон. Понимаешь? Работал по двадцать часов в сутки. Мне нужен сон. Очень нужен. Я же знаю, ты…ты можешь мне его дать. Я не сдам тебя, не бойся, – я говорю путано и быстро, словно боясь, что он в любую секунду может убежать от меня, куда-то пропасть, раствориться. Может, и он галлюцинация?
– Ладно, – Вася вздыхает. – Я помогу тебе. У меня есть аппаратура…Я смогу обманывать браслет дня два-три. Будут думать, что ты бодрствуешь.
– Спасибо, друг, – я выдавливаю из себя улыбку.
Я уже чувствую, как прикасаюсь к подушке.
***
Мы входим в комнату, окутанную полумраком. Вся она уставлена кроватями, железными, деревянными, двухярусными и двуспальными, детскими и взрослыми. Некоторые спят просто на голых матрацах, лежащих на полу.
– Значит, это и есть бордель? – спрашиваю я.
– Ага, – кивает Вася. – Говорят, что раньше в бордели раньше для другого нужны были. В них сексом занимались.
– Что за глупость? – смеюсь я. – Зачем заниматься сексом, если можно спать?
– Давние времена. Тогда еще сон не ограничивали законодательно.
Да, я слышал о том, что было раньше. Говорят, тогда каждый мог спать сколько хотел. Потом. конечно, все изменилось. Работы, отчеты, проекты, соцсети – люди начали спать все меньше и меньше, пока и вовсе сон не ограничили законодательно, приравняв к наркотикам.
– Милый, к нам гости?
В комнату вошла женщина, и у меня перехватило дыхание. Белая красивая кожа, улыбка и…отсутствие синяков под глазами. Неужели такое может быть?
– Моя жена, – улыбается Вася. – Официально мертва, поэтому живет тут, а выходит на улицу лишь по ночам. Представляешь – спит по восемь часов в сутки!
– Невероятно, – шепчу я. – И от сна она такая красивая?
Жена Васи укладывала меня спать. Она постелила мне кровать, сказала что-то ласковое и доброе мягким, теплым голосом. На прощание улыбнулась, и я почувствовал, что был бы не против использовать кровать по другому назначению.
Я разделся и лег в кровать. Я знал, что совершаю преступление. Знал, что весь этот бордель можно осудить за незаконное хранение кроватей. Но мне теперь было все равно. Я сладко вздохнул, перевернулся на другой бок и
заснул.
***
– Вставай! Скорее!
Меня кто-то тряс за плечо. Я открыл глаза и увидел взволнованное лицо Васи.
– Полиция! Нас нашли!
Меня выдергивают из кровати, куда-то тащат, надо мной звучат хлопки, кто-то кричит, слышен плач…
Я окончательно просыпаюсь. Я сижу за перевернутой кроватью, рядом – Вася. В руках он держит два пистолета.
– Вот, держи, – он протягивает мне один из них. – Будешь отбиваться.
– Сдавайтесь! Вы окружены!
– Ты же знаешь, что будет, если нас схватят? Вечная работа. Без права на сон, – Вася весь дрожит. – У нас нет выхода.
Мы отстреливались около часа, пока не начали заканчиваться патроны. Потом Вася высунулся и получил пулю в лоб – я смотрел на его искривленное лицо, испачканное в крови, на закатившиеся глаза и думал, что, наверное, даже завидую ему. Теперь он не будет работать до конца своих дней без права на сон.
Раздалась автоматная очередь.
– Вам не сбежать! Сдавайтесь, пока не поздно!
В магазине один патрон. Я знаю, что это конец. Только вот высунусь последний раз и пристрелю еще какого-нибудь гада. Тогда точно все.
– Получайте, сволочи! – я высовываюсь из-за укрытия и нажимаю на курок. В следующую секунду я чувствую, как что-то толкает меня в грудь, и я падаю на пол. Все тело пронзает острой болью.
Кровь?
Я хрипло дышу. В глазах темнеет. Видимо, это все. Меня радует одно – я буду спать вечно. Я судорожно вздыхаю последний раз, во мне что-то болезненно сжимается, и…
Я засыпаю.
***
Двое спецназовцев смотрят на труп, лежащий на полу с простреленной головой и с пистолетом в руках. На губах у него улыбка.
– Значит, он ушел от нас?
– Да. Теперь он в другом мире.
– Вот черт, – вздыхает спецназовец. – Что люди не сделают, чтобы не работать! #proigrivatel #lurkopub #lm
[club68662114|БП]
