Занзибарские приключения
https://t.me/hochutuda
#дневникругосветки от @hftravel
Мне казалось, что я всегда была собранной и ответственной, всегда сдавала вовремя коллоквиумы, оплачивала интернет. Ну разве что опаздывать на самолёты да поезда, запрыгивая буквально в отходящие вагоны и протискиваться через закрывающиеся двери к самолёту - это моя слабость. Но чтоб я перепутала день, когда мы прилетаем на Занзибар и договорилась о ночлеге на сутки позже, этого от себя ожидать я не могла никак. И всё же, прилетев в самую настоящую черную Африку черной ночью мы в первую же ночь должны были ночевать в палатке там, где придётся.
Мы вышли из старенького самолета, переглянулись и пошли сдаваться таможенникам, которые судя по интернет-форумам проверяют обратные билеты, сертификаты о прививке от жёлтой лихорадки, наличие денег и вообще, могут не пустить на свой славный остров, если твоя белая туристическая физиономия им придется не по нраву.
Толстая тётка в форме подняла свои тяжелые веки, её взгляд едва поднялся до моего подбородка, сквозь мутное стекло я смотрела как она теребит страничку паспорта смоченными слюной кончиками пальцев. Тогда и представить было сложно, что это будет бич все нашего африканского трипа - любовь людей в форме полистать паспорта мгзунгу обмусоленными пальцами. Нас по очереди сфотографировали на мини-камеру у окошка и отпечатали визы с отвратительно размытыми лицами. Мы оказались по ту сторону границы, мы оказались в Африке и отступать было некуда.
В обменнике мы разменяли два доллара, которые у нас были в подарок от бабушки на местные шиллинги и вышли за двери аэропорта. Все пассажиры, прилетевшие с нами на одном самолёте куда-то мгновенно исчезли и мы остались один на один с местными таксистами, которым не повезло увезти других за деньги. Парни в принципе не отличались изобретательностью, поэтому сказали нам, что до города идти очень далеко «много километров, десять или пятнадцать». Ну хорошо, подумала я, это лучше, чем когда наши друзья Таня, Лёха и пятилетняя Алёнка стояли в Иордании у автобуса, который идёт в Петру, а все вокруг им говорили, что туда автобусы не ходят. В итоге подошёл дядька, который когда-то служил в Киеве и сказал - так вот же автобус в Петру! Водителем оказался один из дядек, что стоял с ребятами рядом и молчал как партизан о том, что написано на арабском на табличке его автобуса.
В общем, мы просто пошли по дороге в сторону города, присматривая укромный уголок в кустах для ночлега, но буквально через тридцать секунд с нами поравнялся парень, который в темноте был похож на мультипликацию, а не живого человека - мы могли четко разглядеть белки его глаз, зубы, светлую тюбетейку на голове и камис в тон. Всё остальное сливалось с темнотой ночи и если бы парень с нами не разговаривал, я бы запросто решила, что одежда ожила и бродит по острову.
Чоло, как представился попутчик, шёл размеренным шагом рядом, ничего не пытался нам продать или навязать, просто расспрашивал о том-о сём и искренне удивлялся, что мы идём пешком и не имеем брони в отеле. Спустя пару километров мы уже неплохо подружились и Чоло решил показать нам тихое местечко на пляже, где можно провести ночь. Сам он шёл на день рождения к другу и сильно не торопился, так что в первый же час пребывания на Занзибаре мы обзавелись знакомым, которые стал еще и нашим гидом.
От Занзибара до экватора семьсот километров, тут зацвести способна не только палка, но даже любая безделушка, брошенная в благодатную почву, поэтому пляжи на острове не сильно широкие - песок пятится от воды, но деревья плотной стеной подпирают его сзади и не дают сдвинуться. Мы втиснули палатку под согнутую пальму, поблагодарили Чоло и побежали купаться, в надежде хоть немного освежиться. Крабы врассыпную бросились из под наших ног, волны отбежали подальше, чтоб окатить с головой и невероятное разочарование постигло Виталика, а следом и меня, потому что вода почти не отличалась температурой от воздуха. По крайней мере в ту первую ночь нам так показалось - мы прибыли на остров в самый жаркий месяц в году, в февраль и ожидать снисхождения от африканской погоды не приходилось.
Эта ночь была одной из тех бесконечных ночей в кругосветке, что мы запомнили надолго - мы лежали в палатке в одних трусах поверх спальников и всех наших вещей, сняв дождевой тент и старались не шевелиться, потому что малейшее движение рукой, ногой или не дай бог, телом, заставляло пот литься ручьями. Виталик периодически открывал вход в палатку под моё шипение о малярийных комарах, но поток свежего воздуха затыкал меня на какое-то время. Под утро мы так выбились из сил, что всё же немного подремали, но уже с первыми лучами солнца там и тут стали слышаться шаги пробегающих мимо людей. Мы не знали чего ожидать - позовут они полицию или соберутся толпой поглазеть на нас, но когда вылезли, то с удивлением обнаружили, что все занимаются своими делами - подростки увлечены утренней пробежкой, рыбаки возвращаются с ночной рыбалки и раскладывают снасти сушиться, а мы таращимся на них с недосыпа и пытаемся идентифицировать своё место на маленьком острове шириной в тридцать пять километров.
Один из парней остановился и объяснил, что спать в палатке на пляже нельзя, поэтому лучше её собрать. Мы решили не напрашиваться не неприятности в первый же день, собрали свои огромные рюкзаки и принялись готовить завтрак. Виталик нашёл готовое кострище и принялся варить кофе и кашу. На запах пришёл еще какой-то парень и принялся с нами болтать, да так назойливо, что мы поняли: без завтрака он не уйдет. Пришлось разделить с ним скромные порции и сработало, но ушёл.
Чоло явился ближе к полудню и вызвался показать нам город. К тому моменту нас уже плющило от духоты в тени пальм и представить, как я пройду даже полкилометра налегке, а уж тем более с рюкзаком я не могла. Но нам надо было купить еды, подключить местную симкарту, так что пришлось собрать всю себя в потный кулак и, сдерживая стоны и проклятия, тащиться за Чоло, который бодрым шагом удался в бирюзовой дали занзибарского пейзажа.
Еще больше я хотела выть от бессилия, когда мы дошли до магазина сотовой связи, но он не работал. Суббота же! Конечно, с пальмами в окне и теплейшим в мире океаном я бы вообще работала раз в неделю. Где-то мы умудрились найти wi-fi, списаться с Мархой - голландкой, у которой мы должны были ночевать, и получив инструкции как добраться и во сколько нас ждут, вернулись на пляж. Виталик налегке сбегал на рынок и купил фруктов, (не знаю, почему эта гениальная мысль не посетила нас сразу) и весь остаток дня мы провели на берегу, диву даваясь тому, какая горячая вода в океане.
К вечеру мы нашли дом Мархи и наконец смогли разгрузить спины. В квартире было тихо и жарко. Марха объяснила, что много лет назад приехала сюда работать волонтёром. Их организация отличается тем, что экспаты получают так же зарплату как местные и живут в дешевом жилье, поэтому кондиционер ей недоступен.
Марха оставила нас разобрать вещи и мы было погрузились в процесс, но тут ураган ворвался в нашу комнату и жизнь в общем-то. Ураган в виде восьмилетней девочки с забавными дредами, невероятно похожую на обезьянку из мультфильма «38 попугаев». Поверить в то, что Аня - дочь Мархи было почти невозможно. Из всех возможных оттенков африканской кожи у Ани был почти самый темный, при том, что Марха - светлокожая и голубоглазая. Виталик постоянно повторял, что они - зефир в шоколаде, а я пыталась разглядеть черты Мархи в лице Ани. По началу мы даже рискнули предположить, что Марха Аню удочерила, но через пару дней Аня познакомила нас со своим отцом и черные точки над i были расставлены.
В Стоун Тауне мы быстро разобрались что к чему и даже обзавелись любимыми местечками - я обожала ряды рынка следующие за рыбными, потому что там продавали вкуснейший хлеб и финики, а Виталик души не чаял в местной едальне, где за три тысячи шиллингов, то есть за сто двадцать рублей нам давали огромную порцию чего-то вроде картошки с яйцами и подобием мяса на шампуриках. Самым крутым было наблюдать за тем, кем занзибарские дядьки стояли толпой у стенда с наклеенными газетами и читали свежие новости. Окунуться в мир, где гаджеты еще не завоевали концентрацию каждого, способен нажимать кнопки, где люди собираются вместе, чтобы обсудить новости, а не критикуют всех с кухонных диванов.
В один из дней мы оставили часть вещей у Мархи, закупались хлебом, финиками и рисом в дорогу и поехали автостопом изучать остров. В первый день мы смогли отъехать от Стоун Тауна только на десять километров, два белых туриста, протягивающих руку на дороги вызывали недоумение у водителей и они просто проезжали мимо. Таксисты и водители маршруток, которые в Танзании ласково называются «дала-дала», торопились нас спасать за деньги, и не сразу верили нашей истории про путешествие без больших денег, коими в их представлении обладает белый человек.
Виталик вычислил по карте неплохой пляжик и мы остаток дня до заката гонялись за крабами. К шести вечера, когда на Занзибаре случается закат, мы уже нашли закуток в прибрежных рифах и разожгли там костёр. Вдали сверкали молнии, освещая Индийский океан, отражающий блики бушующего неба. На остров буря так и не пришла, хотя было невероятно душно. Палатку мы поставили в лесу, неподалёку от берега и сильно об этом пожалели. Всю ночь над нами устраивали разборки многочисленные птицы - они прыгали с ветки на ветку, громко кричали, постоянно сбивали кокосы, которые бомбили всё вокруг и чудом не попали по нашим головам. Периодически мы вскакивали на них наорать, но помогало это ненадолго. Ко всему прочему, я на личном опыте узнала, что танзанийцы (и не только) ходят в туалет туда, куда им вздумается, так что утром пришлось еще и сандали отмывать. В целом, я человек позитивный, но если мне не дать спать ночью, то мымра мымрой. Весь следующий день я готова была расправиться с любым, кто пытался помочь нам потратить наши денежки - таксисты, продавцы сувениров, все они были в миллиметре от того, чтоб узнать гнев белой женщины. Но к моему удивлению, автостоп в то день складывался как нельзя удачно и уже к обеду мы оказались в небольшой деревушке Нунгви, в которой надеялись попасть волонтёрами в центр, где помогают морским черепахам вывести потомство и отпускают их в море. В тот день как раз выпускали черепах в море и нам удалось слиться с толпой и сделать добро просто так, а не заплатив шестьдесят долларов сервисного сбора.
Мы прошли мимо знаменитого отеля Essque Zalu со стоимостью номера в шестьсот долларов за ночь и ушли на восточной берег острова. В Паре километров от деревни есть чудесный пляж до которого можно добраться в отлив либо продираясь через колючие заросли. Мы решили продираться, так как отлив ожидался еще нескоро. Разодрав локти и колени в кровь, мы нашли замечательное место, укрытое колючками с трех сторон: в паре метров от кораллового рифа была большая ровная площадка, на которой можно поставит палатку. Риф возвышался над пляжем на пару метров, так что в отлив все проходили мимо, а в прилив волны с шумом бились в прибое, но не доставали до нас. Место было идеальным и мы решили остаться на пару дней.
Ночью Виталик вылез из палатки и тут же принялся меня будить - каждый сантиметр неба, казалось был усыпан звездами. Мы стояли на восточном берегу острова, обдуваемые теплым ветром, у наших ног набегали шумные волны и небо светило тысячами фонарей только для нас.
Утром мы позавтракали, собранные вещи припрятали в кустах и побежали купаться. Уже начался отлив и до воды надо было еще прилично идти - Занзибар, побережье Танзании и Мозамбика - зона с аномальными отливами, вода может уходить до пары километров. Это потрясающее зрелище, когда там, где буквально несколько часов назад бушевали потоки воды, теперь белоснежный песок из которого так легко достаются мидии и прочий подножный корм, который собирают местные женщины. Они хорошо знают, когда уходит вода и всегда приходят вовремя, чтоб успеть собрать как можно больше.
После месяца в зимнем Египте, когда мы постоянно ходили в тёплой одежде, очень хотелось загореть, подсушить кожу и мы ничего лучше не придумали, как подставить спины, попы, животы под африканское солнце. Получаса хватило нам, чтобы обгореть. Мы больше походили на лобстеров, чем на мгзунгу, и остаток дня мы прятались в тенечке, но было уже поздно. Всю ночь мы по очереди бегали прочищать желудки, температурили и паршиво себя чувствовали. Конечно, всё обошлось, еще денёк мы приходили в себя и снова отправились в путь.
Остановили мы небольшой автобус, который возвращался пустой из рейса. Внутри кроме водителя был парнишка, Али. Мы разговорились и Али сказал, что он будет очень счастлив, если мы по пути заедем к нему домой и познакомимся с его мамой и бабушкой, так что мы нескоро добрались до следующего места. Дом конечно было громко сказано. Небольшая мазанка с двумя комнатками и крышей из пальмовых листьев. Пластмассовые стулья, бетонный пол, глиняные стены и две кровати. Видимо Али спал на полу. А на крыльце они готовили - там стояла горелка, в которой разводят угли и готовят, конусообразная сковородка, в которой тут принято жарить картошку и всякая кухонная утварь. Дома были бабушка и прабабушка, они разумеется и предположить не могли, что в этот полдень к ним домой заявятся два мгзунгу, но встретили нас очень радушно: накормили дурианом, авокадо, тростником, кокосами и налили с собой воды питьевой.
Мамы дома не было - Али перевел, что «Она ушла раздобыть что-нибудь поесть для нашей семьи».
Это обезоруживающая простота уклада африканской жизни, когда у людей нет времени на депрессии, нервные срывы, когда каждый день нужно вступать в поединок с миром. И при этом Акуна Матата.
Мужчины выходят вечером на берег, берут канистру с пресной водой и уходят в море на всю ночь. Когда утром уходит океан, на берег выходят женщины и наполняют корзины на голове морскими ежами и мидиями. Каждая женщина тут что-то несет домой: еду, дрова, вещи, всё, что удалось раздобыть в прямом смысле этого слова.
Али очень волновался - как потом выяснилось, всё это время автобус нас ждал, да еще Али уговорил водителя сделать крюк, чтоб высадить нас в нужном месте. Ничего особенного, просто побывали в настоящей части Занзибара, в которой на шестьсот долларов можно прожить пару лет.
После обеда мы вышли в Кувенгве неподалёку от какого-то кафе и хотели было двигать дальше, но какой-то прыткий парень подбежал к нам и начал расспрашивать что да как. Потом завел нас в кафе и договорился о том, чтоб нам позволили зарядить телефон и ноутбук. Мы предупредили его сразу, что никаких чаевых дать ему не сможем, но его это как-то не смутило. Потом он повёл на берег мы познакомились с новым для нас Занзибаром, который до боли напоминал русскую Хургаду. Только в этой Хургаде всё было ради итальянцев.
Парни на берегу бегло щебетали на итальянском и продавали туристам свои картины да сувениры за приличные деньги. Вдоль изумительно чистой береговой линии бродили парочки «кофе с молоком»: итальянка и массаи в традиционной одежде. И никого не смущало, что массаи живут в глубине материка. Хотя на это обратили внимания только мы, пожалуй, как и на то, что итальянки порой были уже пенсионного возраста. Виталик хихикнул, что это вид тура такой, чтоб отдохнуть и телом и душой. Сначала я не поверила, но после пятой или шестой такой парочки, поняла, что итальянки что-то знают об массаи, но другим не говорят. «Once you try black you never go back».
Владелец одной из сувенирных лавочек был другом нашего помогая. Он представился Макконо, очень обрадовался тому, что мы не итальянцы и принёс каркас кровати из бамбука прямо на пляж. «Когда всё закроется, можете спать прямо тут».
К вечеру мы достали тент от палатки, укрылись им от ветра и отключились. Нельзя сказать, что мы хорошо выспались, ибо всю ночь вокруг ходили все эти авторы пейзажей, громко болтали, кашляли, что-то напевали. Но утром нас угостили завтраком и отвели в деревню, где мы бесплатно помылись из ведра в каком-то самострое. Хотя тут всё один сплошной самострой. Но ведро пресной воды и кусок мыла были отличным подарком того дня. Когда мы мы вернулись, Макконо ждал нас с завтраком - лепешкой с яйцами и кофе. Я всё ждала, когда с нам попросят денег, но после завтрака пошёл наплыв туристов, Макконо и его друзья принялись торговать, так что отпустили нас с миром.
Проехав еще немного мы решили остановиться в местечке Pingwe. Это безлюдный тихий пляж с частными итальянскими виллами, недалеко от которого находится знаменитое кафе The Rock. Это сейчас я знаю, что оно является одной из визитный карточек Занзибара, а тогда мы встали в лесочке в паре сотен метров от него и всё смотрели как в прилив туристов везут туда на лодке. Говорят, ужин стоит там приличных денег: за место, за вид. Наш ужин тогда был из риса и лука, но вид был волшебный: океан рикошетом отливал закатно небо, прибой кружил водоросли в своих волнах и бросал волны на скалы под рестораном и под нами, будто хотел выманить нас с сухой суши в воду. Мы сидели вдвоем на берегу и видели, как зажигаются по очереди звёзды, как океан запевает колыбельную рыбакам, отправляющимся за уловом, как мир проживает очередной день, который нам повезло увидеть.
Утром мы шли по дороге и никак не могли поймать машину - мы приблизились к самому туристическому пляжу Paje, где множество белых туристов никак не дают занзибарцам возможности подвезти мгзунгу бесплатно. С огромным трудом мы поймали машину и добрались до пляжа. Белоснежный песок простирался до самого горизонта - отлив был невероятно далеко. На самом пляже ровными рядами стояли бунгало и лежаки, вдоль них сновали продавцы кокосов и сувениров. Мы нашли несколько кайтстанций и пошли знакомиться с ребятами, в надежде, что Виталино прошлое поможет нам завести друзей. Но на удивление, до нас никому не было особо дела как только становилось понятно, что курс покупать мы не будем. Два парня француза так вообще запротестовали: «никаких рюкзаков тут!». Ничего волшебного от этого пляжа мы не ожидали, поэтому разочарования и не было. На выходе мы нашли продуктовый магазин, который был хоть и ориентирован на туристов и цены держал выше, чем в Стоун Тайне в пару раз, но его ассортимент подкупал, так что мы раскошелились на банку тунца и хлеб.
Хлеб кстати в большинстве мест в Африке, где мы нам повезёт побывать, продавался тостовый, что само собой предполагало его обжарку, потому что иначе это бумага на вкус. Мы кидали его прямо на угли и получалось очень вкусно. Но африканцы ели его просто так, за редким исключением мазали его чем-то вроде спреда. То есть не столько даже скудный выбор, но и отсутствие информации делают африканскую кухню невероятно скучной. В отелях и ресторанах, само собой, готовят по высшему классу, но обычный рацион танзанийцев и и их соседей, это как правило рис с фасолью, жареный картофель и кусочками курицы на шпажках, либо прямо в картошку разбивают яйца. Ну и конечно же, любимое наше угали. Нечто пресное, белое, по консистенции похожее на густую манку. Угали едят руками, предварительно скатав в шарики. Вот уже где возникает когнитивный диссонанс у всех, кому в детстве родители запрещали играться с едой. А тут все, и взрослые и дети, катают шарики и закидывают в рот. Надеюсь ходят в туалет без проблем потом. В идеале обед или ужин запить кока-колой, она тут всему голова. На рекламные щиты тратится особо не любят в Африке, поэтому рисуют логотипы прямо на стенах домов. Уж не знаю, платит ли потом Кока-Кола художникам за это, но поклонение сладкой шипучке в Африке уже давно норма.
С банкой тунца шли мы по дороге и вяло тянули руку. Притяжение туристического места было еще сильное и надежды на легкий стоп почти не было, но одна из первых десяти машин остановилась. Водитель хорошо говорил по-английски и с радостью согласился подвезти нас до ближайшей деревни. Пока мы летели по узкой трассе с бешеной скоростью, я, вцепившись в сидение, тараторила ему кто мы и почему. Не сбавляя скорости, он спросил: «Вам нужен ночлег?». ДА! «А вы полы мыть умеете?» ДА! И вот мы уже в домике для волонтеров, которые приезжают на Занзибар преподавать в местной школе. Нам досталась целая комната с огромной кроватью и москитной сеткой. В доме никого не было - была пересменка волонтёров и на территории школы в тот момент была только одна девочка из Германии, но она жила в другом месте. Поэтому мы с чистой совестью отмыли дом, приготовили ужин и позволили себе выспаться как «белые» люди.
Занзибар - очень популярное место для волонтёров и конкурс сюда, думаю очень большой.
Самой жирной точкой нашего занзибарского турне был остров Узи. Я не помню, где я откопала о нём информацию, но я убедила Виталика, что нам непременно туда нужно. До острова ходит одна маршрутка в день и дорога буквально проходит по воде, которая питает мангровые заросли. Мангровые растения бывают нескольких видов, один из них прекрасно себя чувствует в морской воде, поэтому в окрестностях озера их невероятно много. Мы ехали в маршрутке, которую волшебным везением застопили по дороге к острову. Деревенские возвращались из Стоун Тауна с покупками, сидели буквально друг на друге, но нам с Виталиком выделили два места. На каждой кочке мы подпрыгивали и бились головами о крышу, а другие пассажиры громко смеялись. Вообще, африканское чувство юмора находится еще далеко за чертой осознанности. Они подобно маленьким детям очень любят, когда кто-то спотыкается, падает, что-то роняет. Им это очень смешно. Все юмористические передачи и сериалы, которые мы видели, построены на этом - как кто-то кого-то пинает под зад или спотыкается. Им очень смешно. Поэтому добрых минут сорок мы развлекали всю маршрутку своими бьющимися головами и попытками не выпасть из открытой задней двери.
На острове Узи есть небольшая деревушка и дикие пляжи. Мы нашли по карте один такой и пошли искать к нему дорогу. Пройдя пару километров мимо банановых рощиц и даже одной полноценной колонки с водой, на которой гордо висела табличка с информацией о Благотворительном фонде, её установившем, мы наткнулись на небольшую хижину. Из хижины вышел дед и принялся расспрашивать нас всю подноготную. Я уже было настроилась, что дед будет просить денег и начала хмурить брови, но оказалось, что ему просто интересна статистика. Все, кто приходят на этот пляж должны записаться в специальную тетрадочку и указать свою страну. И видимо он потом долгими вечерами подсчитывает, кого в этом году больше всего принесло на райский остров.
Покончив с бюрократией, мы пошли в указанном нам дедом направлении по тропинке. Был отлив и тропинка представляла с собой живу с обнаженными корни мангровые деревьев по краям. Пройдя через лес мы оказались лицом к лицу с океаном на узкой полоске берега. Ни души вокруг, лишь пальмы и наша палатка.
Мы с Виталиком по натуре экстраверты, которым невероятно сложно даётся одиночество и уединение. Наверное поэтому мы проехали эту кругосветку так быстро. И еще потому что боялись остаться где-то. Потому что как только мы задерживались где-то больше чем на пару дней, как тут же начинали пускать корни. У вещей появлялись свои места, привычными становились маршруты до кухни или туалета, а сон ровнее. Виталик в такие моменты начинал метаться в поисках какого-нибудь занятия. Так в Ботсване в школе для трудных детей он построил шкаф, а в Калифорнии, в доме нашей подруги Наташи - огромную кровать. Но мы еще дойдем до этого. И вот, когда нам предоставили приватную полянку на берегу Индийского океана Виталик вновь не смог совладать со своей холеричной натурой и придумал занятие не для слабаков. «Я достану для тебя кокос, дорогая, с самого верха этой пальмы!», а затем почти два часа войны со скользким стволом и крепко держащимся на ветке кокосом. Но не зря я отправилась в путешествие именно с Виталиком - уж если нам и суждено где-то сгинуть, то только не от голодной смерти, потому что еду он достанет всегда. Когда солнце уже мокнуло свой бок в алые волны, мужчина сбил кокос веткой и с воинственным кличем принялся очищать его об вбитый в песок деревянный кол. Я в это время зашивала лямку на рюкзаке и даже не секунду представила себя женщиной в африканском племени, которая терпеливо ждёт мужчину с добычей, даже если не очень голодна.
Рано утром на берег пришли рыбаки из деревни. Они равнодушно прошли мимо нашей палатки, сели в лодку, привязанную неподалеку и уплыли. Начинался прилив, но как мы ни старались собраться побыстрее, прошло довольно много времени пока мы дошли до тропы, идущей через мангровый лес. Вернее тропы как такой не было, была вода по колено и корни деревьев. Виталик снял сандалии и пошёл босиком, но я слишком большой трус перед мутной водой, поэтому я шла в сандалиях и надеялась не наступить в воде на какую-нибудь змею или злую рыбу. Передвигались мы медленно, стараясь не упасть в воду вместе с рюкзаками, в которых был ноутбук, камеры и документы. Пока мы продирались через мангры, единственная по расписанию маршрутка ушла. До асфальта было километров тридцать, а к вечеру нас ждала в Стоун Тайне Марха, так что пришлось идти пешком, надеясь, что по пути нас кто-нибудь подберет.
Виталик взял свой обычный темп, а я, чертыхаясь, пошлёпала следом. Это удивительно противоречие, свойственное мне, и думаю многим девочкам. Когда я трачу уйму сил и времени, чтобы доказать, что я могу сама, что мне не нужна помощь мужиков, что нечего отпускать шуточки про баб за рулём или на корабле, мы всё можем. Но когда к нам начинают относиться как к равным, сразу волна возмущения подкатывает к горлу: что, руку подать сложно? Виталик, благо, руку подавал мне всегда, и всегда беспокоился о моём самочувствии - болит ли голова, хочу ли я в туалет, спать, есть, он всегда меня спрашивал об этом и старался что-то сделать. А если нет, то я превращалась в мымру и он потом снова долго помнил. Но вот чего Виталик никогда не мог усвоить, так это того, что я просто не в силах идти так быстро как он. Особенное зло брало меня, когда ветер дул в мою сторону и я не могла до него докричаться. Вот, думала я, случись что со мной, он обнаружит, когда дойдет до развилки через пару десятков километров.
Пока я пыталась утихомирить свои женское и мужское начала, позади послышалось урчание мотора - за нами ехал старенький пикап. В кабине сидело двое молодых парней и еще человека четыре в кузове. Виталик спросил жестом подвезет ли он нас, водитель кивнул и мы запрыгнули назад. Ребята ехали в город из деревни, везли корзины с товаром - зеленью, фруктами. Мы сидели на своих рюкзаках и подставляли лицо ветру, который хоть немного остужал в жаркий полдень.
Мы не доехали несколько километров до трассы - путь преграждала огромная куча щебня, который рабочие выгрузили на дороге, регулярно размываемой приливами. Остров Узи являлся островом формально - дорога была, но в прилив большая часть её уходило под воду и сообщение с цивилизацией всё время зависело от графика приливов. У рабочих же был перерыв, поэтому наша машина засела еще и от них. Парни судя по всем торопились в город, поэтому быстренько спрыгнули на землю, похватали лопаты и сравняли кучу с землей за несколько минут. Виталик не отставал от них, искренне радуясь возможности поработать руками, будто создавая что-то, он оправдывал своё решение путешествовать, а не строить дом или заколачивать миллион.
Как только с щебнем было покончено и мы тронулись в путь, небо затянуло тучами и тропический ливень опрокинулся на остров словно из ведра. В Стоун Таун мы въезжали мокрые, замершие и счастливые, будто вернулись домой, а не в дом гостеприимной голландки и её забавной дочери.
В те двенадцать дней на острове уместилась наша первая Африка, единственная в своём роде, ограниченная сушей острова и прибоем Индийского океана. Там мы попробовали её на вкус и открыли своё сердце самому чёрному и прекрасному континенту. Там остались наши тени и немного наши сердца.
