#забытыекниги Часть первая.
1. Джон Кеннеди Тул «Сговор остолопов»
К сожалению, Тул не дожил ни до публикации книги, ни до признания и Пулитцера. Автор покончил с собой, находясь в глубокой депрессии. Боги, Тул, ну зачем ты так со мной? Я была бы твоей фанаткой, спала бы у тебя под дверью, присылала бы угрожающие фотографии, на которых плюшевый медведь в наручниках и надпись "не напишешь ещё - медведь умрёт" (спасибо фанатам Тёмной башни за беспроигрышный вариант), чтобы вынудить написать ещё одну книгу, и ещё, и ещё одну.
Дуси, это было божественно прекрасно. В той же степени, что и гомерически смешно и отвратительно.
Целая свора остолопов делает жизнь Игнациуса Райлли поистине невыносимой. Но что ему невыносимо, то мне умопомрачительно смешно и дело даже не в трагикомических случайностях и заварухах, а в самих персонажах. Это прекрасная толпа разномастных типов разной степени морального разложения и безумия. Кто кого и за что тут бичует - это и так прекрасно понятно. Глупость, ограниченность, псевдофилософствование я и сама не люблю, однако до вершин Игнациуса мне никогда не подняться. Да и куда мне, ведь он колоссален: тридцатилетний грузный, вонючий и стрёмно одевающийся субъект с манией величия, отвращением к честному труду, едким характером и серьёзными желудочно-кишечными проблемами, о которых он обязательно вас предупредит при первой же возможности. Вы уже очарованы?
2. Тарьей Весос «Ледяной замок»
Повесть очень красивая, очень холодная, льдистая, искрящаяся, с острыми краями. Одиннадцатилетняя Унн переезжает к тёте после смерти матери. Кроме воспоминаний и одиночества её гнетёт что-то ещё, что-то невысказанное и смутно тяжкое, неприятное, может быть, даже стыдное, о чём нам остаётся лишь догадываться. В школе Унн знакомится с Сисс - популярной и всеми любимой девочкой, которая при этом не задаётся и не тиранит своих обожателей. Между детьми возникает невидимая нить - зародыш дружбы, влечения, привязанности. Бывало у вас такое, что вот вы видите нового человека и чувствуете, что с ним у вас есть что-то общее, что вы обязательно подружитесь, что что он и только он сможет понять и принять любую вашу тайну? Ощущение, конечно, больше не из взрослой жизни, а из детства, но забыть это электричество невозможно. Это чувство сродни первой любви.
Один из главных героев – водопад. Это полноправный персонаж - настоящий замок Снежной королевы, только не на века, а всего лишь до весны. Он прекрасен, он искрится на солнце, словно груда алмазов, его залы плачут и смеются, его трещины-входы зовут и поджидают. Войти в него просто, особенно, если ты невелик ростом, а вот выйти... Свои тайны он унесёт с собой в реку.
Необычная книга, без ответов и рецептов, с эффектом полного вмерзания в текст.
3. Иштван Эркень «Семья Тотов»
Эркень - родной папа венгерского театра абсурда, чтобы вы понимали, на что идёте, но нельзя сказать, чтобы у этого абсурда было не человеческое лицо. Отнюдь. Может быть, лицо не самое смышлёное и не самое вменяемое, но на то он и абсурд.
Тсс. Вообразите: Матрасентанна - крохотная деревушка в горах. Семейство Тотов - добропорядочная семья, состоящая из отца (уважаемый начальник пожарной охраны), матери (домохозяйка), очаровательной дочери Агики (хорошая дочь и помощница) и сына Дюлы (прапорщик, в настоящий момент храбро отдаёт жизнь в борьбе с партизанами). Есть ещё местные жители разной степени колоритности, а также дерзкий почтальон, который всегда доставит вам почту вовремя, если вы ему нравитесь. Или не доставит, если не внушаете симпатии.
Так вот, Дюла пишет домой о том, что его начальник - майор Варро, истощённый борьбой с партизанами, отбывает в оздоровительный отпуск, и он, Дюла, уговорил майора остановиться у родителей. Понятное дело, новость меняет всё. Ведь от того, будет ли доволен высокий гость, зависит карьера и жизнь любимого сына. Поэтому неудивительно, что семья Тотов готова на всё, чтобы угодить майору, который оказывается тем ещё типчиком.
4. Карен Джангиров «Осенний волк: Книга тихотворений»
Каждому - каждое
Всем - остальное. Никто
не постигнет чужую музыку.
Эта маленькая чёрная книжечка в одиннадцатом классе вынесла мне мозг. Потом внесла обратно, но с небольшими изменениями и преобразованиями. Теперь я знала, что такое верлибр. То есть, надеялась, что знаю и даже умею их писать.
Верлибру можно всё. Верлибром может писать каждый! Но лучше не надо. Это ведь тоже искусство, а на халтуру верлибр обижается и превращается в сгусток пафосной нелепости.
Книга небольшая, но глубокая. Можно открыть на любой странице, прочесть любой верлибр и попытаться примерить его на себя, хотя, конечно, нужно обладать изрядным воображением, потому что это не просто констатация чувств, действительности или переживаний - это бесконечные метафоры, застывший вскрик, улыбка, вклеенная в альбом с марками, огурец на золотой цепочке, море в рамочке, глаза, которые умеют дышать, я могу вечно продолжать этот ряд.
Сойти с ума -
всё равно что сорваться с поезда,
услышав стремительный запах сиреней
на тихой безлюдной станции.
5. Ди Би Си Пьер «Вернон Господи Литтл»
Куда: Мученио, до востребования
Кому: Вернону Господи Литтлу
Дорогой Вернон Господи!
Я, конечно, вдвое тебя старше и скоро развалюсь на жалкие куски от того, что мои берега изъели волны разочарований и отчаяния, но перед этим позволь обнять тебя и приголубить. Не знаю, как оно по-вашему, будет, по-английски, это приголубить? Не имею никакого отношения к распроклятому бэмби-сайту и прочим извращенцам. Просто я тебя понимаю, чувак. Твой рассказ попал в блядскую распроточку, как будто мне выстрелили в голову, а потом стали играть в футбол моим сердцем.
Ты же знаешь, они так делают, постоянно делают. От скуки и потому что иначе не умеют. Бог имел и им велел.
Ролевая модель мне, Вернон, тоже досталась чрезвычайно херовая. Но кто из нас рожден для счастья? Да щас, куда там. Один классический хрен написал, что рождены мы только для того, чтобы всласть поизводить ближнего своего и воткнуть максимальное количество ножей, которое в состоянии принять его злосчастная туша.
И я вот это самое, пыталась прочесть рецензии, и проверить, много ли откинулось от восторга, и что я вижу?
"и вдруг решение находится, находится до того неожиданно, что перечитываешь на второй раз. И автор так мастерские все это делает, что даже не думаешь о том, что он в прошлом наркоман."
Конечно, блядь, не думаешь. Какое нам дело до dirty but clean Пьера, если можно попытаться поговорить с тобой, Вернон, персонажем, таким родным и уёбищным, ну просто брат-близнец, астрал не предлагать. Человеком, который просто твои слова с языка снимает, когда разводит руками под классическое "ёб вашу мать, ну разве это жизнь?"