Яблоки

Меня потряхивала мелкая дрожь, а где-то в животе раскручивался теплый клубок возбуждения и желания, теплыми волнами отдавая в паху. Вот такие вот безлюдные запущенные места всегда вселяли в меня какой то трепет и внутреннее возбуждение. А теперь еще и белеющая Настина попка не шла у меня из головы. А она снова нагнулась убирая пакет с яблоками в рюкзак, заниженные джинсы сползли с поясницы, обнажая белую полоску незагорелой под купальником кожи и углубление разделяющее попку на две аппетитные половинки. Только теперь, кроме прочего, мне был виден край трусиков с кружевной резинкой бледно розового цвета.

Мы снова отправились в путь. Молча, аккуратно ступая по неровной тропе. Не знаю о чем думала тогда Настя, но я, все пялился я ее ягодицы и придумывал про нее эротические фантазии и засунув руку в карман джинсов и придерживая набухший член, чтоб он не очень-то терся при ходьбе. ...

Обойдя еще несколько яблонь мы уперлись в бетонный забор который еще не успел развалиться. Видно было, что территория за ним так же запущена, но на ней виднелись аппетитные, усыпанные плодами яблони и кажется даже одна груша.

— Перелезть сможешь? — спросил у Насти.

— Конечно! Если подсадишь, — Настя улыбалась. Осеннее солнце падало на ее разрумянившиеся щечки и приоткрытые влажные губы, а ветер все так же легонько трепетал густые пряди.

Забор был не очень высокий, поэтому я просто присел на колено используя другое колено и руки, как ступеньку, чтоб Настя смогла вскарабкаться.

Мне конечно хотелось подпихнуть ее в упругие ягодицы, но я побоялся, что это будет выглядеть лишним, девушка и так справлялась сама.

— А с той стороны забор повыше, — предупредила Настя, сидя на заборе, когда я передавал ей рюкзаки.

— Сейчас посмотрим, — я вскарабкался на бетонную плиту и прикинул. Действительно с той стороны под забором был вырыт ров, который сейчас покрывала пожухлая трава, прыгать в который было опрометчиво. Я аккуратно спустился держась на вытянутых руках по ту сторону забора, принял у Насти рюкзаки.

— Сможешь спрыгнуть? А я поймаю! — я протянул к Насте руки.

— Хорошо. Сейчас!

Девушка сидела на заборе свесив ноги. Вот она уперлась руками в край забора, а пятками в шершавую его поверхности и немного приподняв корпус тела сместила таз вперед и теперь держалась только за счет силы рук и скользящих понемногу по забору вниз подошв сапог. Куртка ее вновь задралась дразня меня аппетитным животиком с ямочками и выбившейся из-под пояса джинсов на пол сантиметра кружевной резинки трусиков. Мне ничего не оставалось как поддержать ее за талию, коснувшись руками обнаженной кожи, скрывающей под собой упругую трепещущую плоть. Это прикосновение пронзило меня насквозь, заставив уйти сердце в пятки, но все происходящее заняло доли секунды. Едва Настя почувствовала, что она в моих крепких руках, как девушка немного оттолкнулась от забора, чтоб не проскользить по нему голой поясницей, и отпустив руки спрыгнула, поддерживаемая моими руками и для равновесия ухватив меня за плечи.

Как я уже говорил девушка была достаточного плотного телосложения потому и веса в ней было достаточно, и когда она спрыгнула мы с ней по инерции сделали пару шагов назад, пока я не уперся в ствол дерева, вдавившись в него спиной. Препятствие сблизило нас и Настя буквально впечаталась в меня, прижавшись ко мне всем телом. Я все еще прикасался к обнаженной коже ее талии а ее руки так и лежали у меня на плечах. Ее лицо оказалось прямо напротив моего в паре десятков сантиметров. На меня пахнуло ее мятным горячим дыханием, а ее приоткрытые губки манили и дразнили меня аленьким бантиком. Мы встретились глазами и я не мог отвести их, утопая в серо-голубых волнах ее зрачков. Одним словом на миг от ее близости я просто потерял голову и зачем то глупо спросил:

— Можно я тебя поцелую?

— Конечно можно! — Ничуть не смутившись ответила девушка, словно ожидала этого. Глаза ее закрылись и немного склонив голову на бок она уже приближала свои приоткрытые губы к моим.

Когда привык целовать одну девушку и вдруг целуешь другую, явно ощущаешь как этот поцелуй отличается от тех других, принадлежащих твоей девушке. Так было у меня в подростковом возрасте, когда три юноши и три девушки играли в бутылочку и целовались довольно по взрослому, взасос, с язычком. Три разные пары губ, три совершенно разных поцелуя...

Губки Насти были пухлее чем у Маши, но ротик ее меньше, поэтому мне поначалу в нем показалось тесно, когда мой язык вторгся в ее миленький ротик. Губы девушки впитали яблочную сладость и были упругие, скользкие и сладкие. Ее язычок был поменьше чем у моей девушки, но его твердый остренький кончик довольно юрко исследовал мой рот поникая то между губ и зубов, то путешествую по нёбу, то вступая в танец с мои языком. Настя умела целоваться, ничего тут не скажешь. Я уже не скрывал свой стояк и он твердо упирался в бедро моей спутницы, все теснее прижимающейся ко мне всем телом. Настя негромко но очень протяжно постанывала во время поцелуя, или это ее дыхание создавало такой дуэт с шумящим в ветках деревьев ветром.

Я не знаю, сколько бы это могло продолжаться, но нас вспугнули голоса, кто-то шел за тем злополучным забором, громко разговаривал и смеялся. В таких безлюдных местах всегда с настороженностью и опаской относишься к появившимся людям, а когда целуешься с чужой девушкой, рискуя быть замеченным кем то из знакомых или соседей то и вовсе стрёмно.

Мы нехотя прервали наш сладкий поцелуй. Розовые доселе щеки Анастасии пылали теперь бардовым цветом заливая пространство под глазами и переходя на нос. Мы тяжело дышали глядя друг на друга. Я все еще сжимал в объятиях Настю и она плавно высвободилась из них и утерев влажный рот обратной второй ладони, молча отошла к рюкзакам и закинув свой ни плечи повернулась ко мне.

— Идем же! — негромко позвала она с дрожью в голосе, а краска так и не сходила с ее лица.

Вновь узкие натоптанные кем-то тропинки среди высокой пожухлой травы. Снова перетекающие из плоскости в плоскость ягодицы идущей впереди меня девушки. Я не знал что теперь делать. Я мысленно балансировал на тонкой стене не зная куда упасть. С одной стороны сожалел и стыдился произошедшего, с другой стороны страстно желал продолжения ну или хотя бы повторения этого безумного поцелуя. Я не знал что думает теперь об этом все Настя, а напрямую спросить не мог, мне показалось это как то глупо и стыдно.

— Вот тут груша сладкая, — прервала мои мысли Настя, и казалось, что голос ее все еще немного подрагивает. — Правда, внизу уже поободрали все, нужно на дерево лезть.

Настя, казалось, тоже пребывает в раздумьях и неуверенности по поводу произошедшего. Я не почувствовал в ней ни отчуждения, ни прежнего задора, она... словно ждала чего-то, представляя мне самому решить как будет дальше. Мне так казалось, но я мог это все просто выдумать!

Я полез на дерево, чуть не свалившись, когда под ногой хрустнула ветка.

— Осторожнее, — встревоженно крикнула Настя.

— Нормально! — лез я дальше.