Что общего между «Вестворлдом» и флэшмобом «Я десять лет назад» в фейсбуке?
@culture_crab
Один из главных вопросов «Вестворлда»: что именно делает нас людьми? Арнольд думал, что память, поэтому и придумывал какую-то центральную историю для каждого хоста, которая его жизнь предопределяла, потому же придумал и концепцию снов. Единственной проблемой оказалось, что память у роботов не может быть обрывочной или частичной, как у людей. Не может быть выборочной и biased (это свойство исследует сейчас The Affair, показывая, как одни и те же события по-разному выглядят в памяти разных их участников). И когда к хостам возвращается их реальная память в полном объеме, она совсем не такая, как у людей. Из-за ее точности хосты переживают все, что с ними происходило, как сейчас, они не отличают реальности прошлого момента от реальности текущего. Для них по сути не существует времени: все, что с ними когда-либо происходило, происходит одновременно.
Когда же я смотрю на свои фото десятилетней давности, то понятия не имею, кто этот человек, о чем он думал и чем жил, и почему этот человек — я. Сегодняшний мир с возможностью точно документировать все, что происходит вокруг, все больше стремится к тому, чтобы дать нам память машинную — и это пугает. Все реже в случаях, когда фейсбук показывает мне что-то «on this day» у меня возникает желание этим поделиться, все чаще — спрятать подальше, потому что это больше не я, а сама интенция фейсбука подсунуть это мне кажется каким-то изощренным издевательством: смотри, машина все помнит, машина все знает, вот это — ты.
Действительно, именно память делает нас людьми. Только дело не в памяти самой по себе, а в возможности пользоваться ей избирательно. Способность забывать — такая же часть нашей человечности, как и способность помнить. Только благодаря тому, что я что-то забыл, я могу быть тем, кто я сейчас.
Горькая ирония тут в том, что те хосты, которых регулярно искусственно перезагружают, куда больше люди, чем Мейв или Долорес, а угнетенные творения Роберта получаются куда человечнее освобожденных дроидов Арнольда. Только человек может 30 лет искать что-то, что он забыл, и идти куда-то, где он на самом деле был. Когда же он туда пришел, его встретила машина, которой совсем непонятно, как этот человек может быть тем же, кого она знала 30 лет назад. Для нее не было этих 30 лет, для нее всё всегда происходит прямо сейчас; несоответствие ей непонятно, оно ее злит и раздражает, как меня раздражают эти фотографии десятилетней давности и мои глупые посты «on this day». Это, впрочем, не повод устраивать бунт против машины и пытаться заставить ее тоже забывать. Просто мы разные.