Встреча в лесу

— Прости меня, ради бога, Любочка. Я не знал, что это ты. Вы так удивительно схожи с Агашей, что я вас легко перепутал. Но, сейчас, я, честное слово, не жалею об этом, даже рад этому. Ты точно такая же милая и пылкая в любви, как моя любимая Агашенька. Люба, я очень хочу встречаться с ней. Агаша наверняка знает, что я сейчас нахожусь с тобой, здесь. Если тебе приятно все, что между нами делается, я буду рад, если ты тоже будешь приходить к ней и ко мне.

— Триша, может все это не нужно нам? — Нерешительно спросила она. — Зачем я тебе? Тебе и Агаши хватит. Я не хочу становиться между Вами. К чему все это? Да я ведь еще и замужем.

— Я это, тоже помню. Прошу тебя, не отказывайся милая. Я же вижу, как тебе хорошо сейчас со мной. Мне будет очень не хватать тебя.

— Да. Мне тоже очень хорошо с тобой Триша. Мой Андрей не умеет так пылко, приятно любить, как любишь меня ты. Но, я не хочу вмешиваться в твои любовные отношения с сестрой. Ты, нужен Агаше.

Войдя в дом, они увидели Агашу.

— Хорошо, вымылись сестренка? — С улыбкой спросила она и обернулась к входящему Трифону. — Что же, ты перепутал нас Тришенька? Не переживай, об этом милый. Я не сержусь на тебя. В том, что вышло, нет ничего удивительного. Нас даже мама всегда путала, так что не казнись за ошибку, не виновать себя зря. И ты Любаша, тоже не переживай о случившемся между Вами. Так даже хорошо. Тебе давно пора было узнать, какая она бывает настоящая мужская любовь. Давайте милые, сделаем так. Ты Триша, будет ходить ко мне, а ты сестренка, не смущайся, также чаще наведывайся ко мне. Ежели что случится, ну прознает твой непутевый Андрей, про эти встречи с Тришей, я скажу, что Триша ходит лишь ко мне. Этот грех я на себя возьму. Скажу ему, что он ко мне любиться ходит.

Сестра, была права. Изведав настоящие любовные отношения с сильным, пылким в ласках мужчиной, Любаша уже не могла отказаться от свиданий с ним.

— Я согласна, сестренка.

Услышав ее решение, фактически говорящее о ее желании продолжать с ним любовные отношения, Трифон обрадовался. Любаша необыкновенно хороша, как женщина, он также не хотел ее терять.

— Вот что милые, пойдем мы сейчас в спаленку, пока у нас время есть, там и договоримся.

Обняв сестер, он повел их в полутемную спальню. Хотя смущаясь сестры, Люба немного поупиралась, но он одолел ее стыдливое сопротивление, затем закрыв дверь, принялся раздевать их.

Лежа между горячими телами блаженно прижимающихся к нему распаленных любовью к нему молодых женщин, он пылко целовал их. Его желание распаляла необычность того, что он может любить обеих сестер вместе.

Повернувшись к Агаше, он взял ее за бедро. Мгновенно поняв его намерения, она покорно повернулась на бок. Приподняв ее тяжелую ногу, он коснулся членом ее влажной половой щели и она прижалась к нему, вбирая влагалищем его напрягшийся ствол.

Лежа рядом с ними, Люба слышала их шумное, возбужденное дыхание. Подняв руку, она робко погладила его по твердому плечу. Вспомнив его пылкие, невыразимо нежные объятия, всхлипнув от благодарности, женщина ...

страстно прильнула большим, горячим телом, к его размеренно двигающейся спине.

Прижавшееся сзади тело Любаши, распаляло его желание. Всаживая всхлипывающей от блаженства Агаше, он притянул ее к себе и вздрагивая, судорожно наполнил ее горячим семенем. Блаженно постанывая, она кончила вместе с ним и облегченно вздохнув, отвалилась от него. Испытывая не проходящее желание, он повернулся к прижимающейся к нему Любе, и не обращая внимания на ее стеснительное сопротивление, мгновенно взобрался на нее. Ощутив на себе тяжесть его тела, она подсознательно раздвинула для него ноги, и через мгновение заколыхалась, счастливо охая от его мощных толчков.

Как они не береглись, скрыть любовную связь им все-таки это не удалось. Неизвестно как узнав, что она встречается с Трифоном, обозленный муж в сердцах обозвал ее грязной шлюхой, злобясь, грязно обматерил, потом с досадой хлопнув дверью, уехал в свою родную деревню.

Придя к сестре, жалея своего неприкаянного Андрея, совестливая по натуре Люба, стыдливо расплакалась. Хотя она давно не любила его, но все равно испытывала чувство вины перед ним.

— Вот, глупая баба, нашла кого жалеть, — как маленькую девочку поглаживая ее по голове, с облегчением усмехнулась Агаша. — Тебе сестренка, сейчас радоваться надо, что ты наконец избавилась от своего непутевого муженька. Ты бы лучше себя сестренка пожалела. Сколько лет живете, а детей у Вас все еще нет. Твой Андрей, не мужчина, а самая настоящая размазня. Не мужик он, а так, не рыба и ни мясо. Ни бабу приласкать не способен, не украсть, не покараулить. Разве можно жить с эдаким ходячим недоразумением? Одно лишь звание у него, что мужик.

— Так может это я, виновата в этом? — Глядя на нее мокрыми от слез глазами, жалко спросила Люба. — Может это из-за меня, у нас с ним, не было детей?

— Как же, виновата она. Сказала тоже. Тогда почему же у меня растут две девки? Мы ведь с тобой сестра, почти одно и тоже. Значит у тебя также, как у меня, должны быть сейчас дети. У твоего муженька, сестренка, просто мужская снасть гнилая, бесплодная.

— Знаешь Агаша, я очень давно хочу завести себе ребеночка, — созналась Люба, — да где же мне его взять?

— Будет сейчас у тебя свой ребеночек, — усмехаясь, сказала Агаша. — Только родишь ты его не от Андрюшки, а от нашего Триши. Он тебе его так быстро сделает, что ты милая сестренка, даже ахнуть не успеешь, как твое пузо начнет пухнуть от плода. Подожди немного, скоро ты сама убедишься в этом.

— Как же рожать мне от постороннего мужчины, хоть и желанного? Что обо мне люди в деревне скажут?

— От своего Андрея ты будешь ждать ребенка, пока не состаришься. Так что, махни рукой на стыд, плюнь на людские пересуды, и рожай его на здоровье. Для тебя ребенок куда важнее, а не то, что кто-то тебя распутной бабой назовет. Появится младенец, тогда ты сама плюнешь на все.

— Хорошо бы, чтобы это было именно так, Агаша. Мне так хочется своего ребеночка возле груди подержать.

— Да будет, обязательно будет у тебя свой малыш. Не волнуйся. Ты давай сестренка, пока поживи у меня. Сегодня вечером ко мне Триша придет, будет жить у меня. Подругу бы я не позвала, своего мужика ей не уступила, а ты, иное дело, потому что, моя родная сестра.

— Что люди, скажут? Осудят они меня, за распутство.