ВОЗВРАЩЕНИЕ
@ingressstoryrus8 февраля 2017 г.
Только что Хэнк опубликовал этот документ. Вероятно, это фрагмент дневника Обсидия, часть документа Говарда-Лавкрафта, которую он искал, или и то, и другое.
Сопроводительного текста не было, только эти изображения.
В личном сообщении он поделился со мной транскриптом этих документов, публикую его ниже:
Став тенью, я смог увидеть мир живых.
Я не знал, был ли я мёртв для всех миров, но для самого себя я несомненно был жив и мог видеть людей вокруг меня, но не мог прикасаться к ним, а предметы пролетали сквозь меня. Тем не менее, был ещё один мир, по которому я ходил. Мои ноги стояли на тверди, я не плавал в воздухе и мог прикасаться к вещам, которые, вероятно, происходили из моего времени. Душевный подъём, что я ощущал по причине своей неуязвимости, сменился чувством отчуждённости, отрешения. Хрупкости.
Спустя миг после призыва таинственного механического объекта — того, создания которого требовал настойчивый голос — я покинул камеру, предоставив живых и мёртвых самим себе. Я ощущал лёгкую дымку, висящую в воздухе, словно семена одуванчиков... Могу лишь предположить, что это были духи мёртвых, хотя никто из них не говорил со мной и никак на меня не реагировал.
Какое-то время я бродил по этому полусонному пейзажу, не чувствуя ни голода, ни жары. Тёмное небо сменялось светлым, но усталость не одолевала меня.
Извилистая горная дорога сменилась изъезженной повозками колеёй, затем каменной улицей и привела меня в город. Я не знаю, что это было за место. Оно не принадлежало ни Востоку, ни Западу, но имело черты их обоих — и шпили, и минареты.
Торговцы приходили и уходили. Время от времени я пытался заговорить с ними или дотронуться до них, но не получал практически никакой реакции. Иногда они осматривались, будто краем уха услышали голос, или поправляли одежду, как при дуновении ветерка, но я не знаю, ощущали ли они моё присутствие.
Город передо мной не был похож на тот мир, что мне известен. Здесь были вещи, которых я никогда раньше не видел. Возле великого Храма я увидел несколько неземных фонтанов, поднимавшихся высоко вверх и выбрасывающих в небо капли чистого света, пульсирующие зелёным и синим светом... Некоторые были белыми. Эфирные капли не подчинялись De Rerum Natura — природе вещей: они не падали на землю и не подхватывались ветром. Они словно имели свою волю и свою цель, не видную моему взгляду. Некоторые капли, напоминающие светящихся медуз с южных берегов, поднимались высоко в небо, другие держались у самой земли и иногда натыкались на людей в храмах и на базарах...
Когда люди случайно дотрагивались до капель — нисколько не догадываясь об этом — их лица менялись, словно их охватывали разные эмоции. Одни чувствовали страх и иногда отвращение, другие — нечто, похожее на беспричинную радость или даже откровение. Все они оставались хотя бы немного, но изменёнными.
С лёгким чувством беспокойства я дотронулся до светящейся зелёной капли, и меня охватило ощущение тепла — я бы даже сказал, утешения. Мгновенно испарилось чувство одиночества, преследовавшее меня со времён встречи, о которой я когда-нибудь поведаю миру, но пока оставлю лишь личным воспоминанием. Кроме того... в это мгновение я получил нечто, похожее на инструкции. В моём сознании появился путь, представлявшийся мне ярким диском... По какой-то причине я знал, что должен пойти по нему. Я не знал, какова цель моего путешествия и что ждёт меня в конце, но в глубине души понимал, что мне ничего не грозит.
Также я знал, что мне нельзя трогать голубые капли. Если бы я действительно был тем «путешественником», которым меня называют, я бы нарушил запрет, но неожиданное чувство принадлежности и призвания было таким сильным, что я избегал голубых капель и хватал все зелёные, которые видел. Зелёные капли усиливали моё чувство понимания и восприятия, усиливали видимость невидимого мира. Я лишь на мгновение стал внутрь одного из фонтанов, и мои вены будто наполнились питанием, свежестью, теплом, радостью... жизнью... всем тем, что наполняет жизнь. И лишь на мгновение мне показалось, что я стал видимым, но люди почти не обратили на меня внимания.
Я ощутил, что в тот миг у меня был выбор. Если бы я захотел, я мог бы забыть о своей новой миссии и слиться с фонтаном, но человеческая натура подсказала мне продолжить следовать за загадочным диском... за свечением.
В течение всего того неизмеримого времени, пока я был в пути, не нуждаясь ни в чём, моё внимание было сосредоточено на диске, пульсировавшем письменами на языке, мне не известном, но интуитивно понятном.
Я не мог сосчитать, сколько земных миль я прошёл. Для меня, свободного от земных нужд, время потеряло значение. Я шёл, пока не увидел заброшенный храм. Сам по себе он был фонтаном. Здание было простым, но элегантным. Купол из неизвестного материала. Какая бы цивилизация его ни создала, она не оставила следов. Небо разрезали высокие горы. Ворота были приглашающе открыты.
Я прошёл сквозь арку и оказался внутри храма. Он светился таинственными рунами или письменами, которых я раньше не видел, но в нём не было людей или других живых существ.
По каменным ступеням я спустился вниз, уходя всё глубже в скалистую землю. На мгновение мне показалось, что спуск никогда не кончится. Я спускаюсь к берегам реки Стикс или к Харону? Как бы то ни было, я шёл по таинственной лестнице, освещавшейся лишь сияющей точкой, испускавшей свет только на ступени и стены рядом со мной, словно сосредотачивая здесь жизнь.
Я не знал, куда вёл меня этот путь, но я знал, что это будет конец, который окажется новым началом. За время, проведённое на земле, я в этом убедился.
Так и оказалось. Я пришёл в погребальную камеру с тринадцатью открытыми гробами, веером расставленными вокруг центра, словно лучи солнца или зубцы шестерни... Войдя внутрь, я увидел, что внутри каждого из гробов лежало тело и что над каждым из них располагался символ, интуитивно мне понятный. Мечтатель. Путешественник. Покровитель. Я знал некоторых из тех, что лежали передо мной. Здесь была Сибелла... Здесь был человек, известный мне как Магнус, но это не его настоящее имя... И здесь лежал мёртвым ты, мой дорогой друг.
Почему-то я не ощущал скорби, будто тогда я знал, что увижу дальше. Это было моё собственное тело, и я понял, что должен соединиться с ним.
Сначала я ощутил внутреннее сопротивление, так как мне нравилась моя новая форма, но я также знал, что моё путешествие должно продолжаться. Подчиняясь молчаливым указаниям, я лёг внутрь собственного тела. На мгновение меня охватило чувство теплоты и погружения. В каком-то смысле оно было похоже на ощущение привычной одежды на теле.
Стало темно, и я открыл глаза. Я снова был живым. Я встал — только встав, я ощутил напряжение, такое знакомое ещё со времён мирской жизни, — и вышел из гроба. Оглянувшись, я увидел пустое место, которое заполнит кто-то другой в другое время.
~ Хэнк Джонсон в Google+