Волонтеры по разнарядке. В чем проблема Года добровольца в России?

Благотворительность и низовые инициативы, спортивные соревнования и организация праздников — практика привлечения волонтёров в России распространилась практически повсеместно. Так что вполне логично, что 2018 год официально объявлен Годом добровольца. Но у такого пристального внимания к волонтёрству со стороны государства есть своя тёмная сторона. Основатель фестиваля сохранения исторической среды «Том Сойер Фест» Андрей Кочетков рассказал Strelka Magazine о том, чем плоха добровольность, спущенная сверху.

Уличные урны впервые появились в нашей стране в 1920-х в Москве. Не прошло и ста лет с тех пор, как совершенно привычные для нас объекты были абсолютной инновацией. В то же время урна — очень важный предмет для горожанина. Отношение к нему показывает то, насколько житель готов вести современный городской образ жизни. Выбрасывает ли он обёртку от мороженого в ближайшую урну или выкидывает прямо на тротуар? В принципе, российский городской житель может делать любой выбор по отношению к урне. Никто не будет его штрафовать на 500 долларов за выброшенный в неположенном месте окурок или жвачку, как в Сингапуре. А для уборки улиц существуют дворники, и на это имеются статьи в бюджетах. И раз так повелось, то, казалось бы, можно разбрасывать всё подряд где угодно.

Тем не менее, как только в городе появляется достаточное количество урн, улицы становятся чище сами собой. Потому что многие горожане готовы совершенно добровольно использовать их по прямому назначению. Как только в городе появляется сценарий, помогающий сделать место жительства немного лучше, жители часто начинают прибегать к этому сценарию без всяких принуждений. А позже меняется и норма. Относиться по-свински к городу становится некомфортно, потому как начинают работать механизмы саморегуляции.

Этот рассказ здесь для того, чтобы подойти к одному слову — «добровольно».

ДОБРОВОЛЬНОСТЬ И «ДОБРОВОЛЬНОСТЬ»

Государство пытается активно работать с развитием добровольчества в России уже не первый год. Но 2018-й будет апогеем в этой сфере: он официально объявлен Годом добровольца. И тут таится немалая опасность. Сигналы об этом будут отправлены по всей нашей вертикали власти. А ведь зачастую понимания сути волонтёрства попросту нет.

С каждым годом мне становится всё сложнее объяснять не знакомым с «Том Сойер Фестом» людям, кто такие наши волонтёры. Приходится долго рассказывать, что к нам может присоединиться абсолютно любой желающий без каких-либо дополнительных условий, потому что у фестиваля есть чёткий график работы, как, например, у магазина.

Старые самарские дома восстанавливают не какие-то специально обученные волонтёры с соответствующими корочками, а обычные неравнодушные горожане, которым не безразлична историческая среда города. И это совершенно нормальное поведение, а не какая-то форма душевного расстройства.

Само слово «волонтёр» всё больше начинает ассоциироваться со студентами, которые по разнарядке в вузах попадают на городскую площадь. А потом из них, например, выстраивают буквы, создают надписи, фотографируют с коптера и обозначают это как флешмоб. Или же с бюджетниками, которые массово участвуют в городских субботниках, просто потому что не могут от этого отказаться. Специфическое «волонтёрство», существующее как скрытая форма принуждения.

А ещё в этой сфере бывает теневая финансовая мотивация. Когда, например, участники Добровольной народной дружины получают из городского бюджета премии строго по количеству отработанных часов. Причём, как только начинаются проблемы с выплатами, вся эта «добровольность» растворяется, и сразу пропадает интерес к участию в дружине.

Несомненно, есть и положительный государственный опыт в сфере волонтёрства. Например, добровольцы действительно с большим интересом готовы были помогать на Олимпиаде или будут это делать на чемпионате мира по футболу. Масштаб событий и уникальный опыт вдохновляет очень многих. Но многие ниши, отводимые государством для волонтёров, в том виде, в котором они предлагаются, жителей страны не вдохновляют. Для создания видимости приходится прибегать к принуждению или теневой занятости. И Год добровольца может только усугубить ситуацию. Потому что всякий чиновник захочет показать внушительные цифры вовлечения населения вышестоящим инстанциям.

ВОЛОНТЁРСТВО КАК ВДОХНОВЕНИЕ

Почему возникают эти формы принуждения и теневой занятости? Случается это, когда «добровольцев» бросают на решение задач, которые им самим не близки и никак не отрефлексированы. Там, где витает дух принуждения, нет места свободному выбору и доброй воле. Горожане должны сами осознавать проблемы и стремиться к их решению, а не получать разнарядки сверху с дедлайнами и целевыми показателями.

Ещё хуже, когда волонтёрство уводят в исключительно экономическую плоскость, относясь к добровольцам как к бесплатной низкоквалифицированной рабочей силе. Кому захочется добровольно ставить себя в такую роль?

Волонтёры — это живые люди со своими (зачастую очень полезными для дела) компетенциями, особенностями и характерами. И они никому ничего не должны. Должны им вы, если втягиваете их в какое-то приключение.Должны делиться эмоциями и общением, предоставлять им возможности для новых знакомств, для того, чтобы выучиться новым навыкам. Но главное, что вы им должны, — это результат, за который не стыдно. И если они будут чётко понимать, куда и зачем идут, качество их работы будет выше, чем у многих профессионалов. Волонтёры же будут и главными помощниками в достижении того самого результата, за который не стыдно.

СИТУАЦИИ ДЛЯ ДОБРОВОЛЬНОСТИ

Чему должен быть посвящён Год добровольца в идеальном мире? Созданию ситуаций. С каждым годом всё больше и больше россиян готовы действительно искренне и безвозмездно тратить своё время, деньги и компетенции на то, чтобы решать какие-то общественные проблемы. Но не всегда они могут найти точки приложения своих усилий.

Медиа часто хвалят волонтёров, но крайне редко подробно и понятно описывают проблемы, которые решают добровольческие проекты, и редко призывают к ним присоединиться. Точки входа в добровольческие действия запутаны и забюрократизированы, зачастую самими активистами, их придумавшими.

На выходе нам нужен не миллион добровольцев к 1 января 2019 года, а, скажем, тысяча проектов, к которым могут легко и понятно присоединиться люди, искренне желающие безвозмездно помочь решить какую-то проблему.

Проектов, в которых они получат уважение и достойный результат на выходе, а не почувствуют себя бесплатной рабочий силой. И не так важно, сколько волонтёров будет в начале пути. Важно, сколько их будет через 5–10 лет стабильной работы.

Удачных добровольческих проектов в стране уже немало. Их нужно поддерживать и совершенствовать. Но следует создавать и новые, ориентированные на разные целевые аудитории и работающие по разным методам. Если мы хотим добиться действительно всероссийского охвата, а не ограничиться лишь городами-миллионерами.

Нам нужно повсеместно расставить «красивые и чистые урны», которыми приятно будет пользоваться, а не принуждать таскать обёртки от мороженого через весь город под страхом наказания. Только так мы придём к ситуации, в которой добровольная помощь в решении какой-либо проблемы будет такой же нормой городского поведения, как поход в кинотеатр или бар.

Текст: Андрей Кочетков

Фотографии: «Том Сойер Фест» / vk.com