Военная История

Военная История


@militari1

Из воспоминаний 100-летнего ветерана

Всю блокаду я провел в Ленинграде. Наш полк был предназначен для спасения города от воздушных ударов. Мы строили защитные сооружения, работали на Дороге жизни и так далее. Но самое страшное воспоминание моей жизни — это работа на Пискаревском кладбище. За несколько месяцев мы похоронили там почти 300 тысяч ленинградцев. Там погибла и половина моей роты. Больше всего — от голода. Многие из нас умирали по дороге домой, просто обессилив от работы по рытью чужих могил. Это было страшное дело. Тогда даже не думали о победе или снятии блокады, думали только об одном — как выжить.

В самый трудный момент блокады, в 1942 году, я вступил в партию. Нас подняли по тревоге, выдали анкеты и сказали: «Умрем, так коммунистами». Несмотря на все перегибы и всевозможные репрессии, Сталин был нашим героем. Мы восхищались им, и каждый шел в бой за Сталина. Это действительно было.

До сих пор помню, как накануне нового 1942 года наш взвод наградили банкой шпрот. Одной на всех. Мы решили разыграть ее, чтобы хоть кто-то наелся, иначе получалось всего по одной шпротине на человека. По жребию банка досталась солдату по фамилии Касаткин. Взвод разошелся спать, чтобы не видеть, как он будет уничтожать неслыханное для блокады количество еды. А Касаткин, повозившись за столом, вдруг громко скомандовал: «Все за стол!». На столе лежали десять сухариков, и каждый украшала рыбка. Касаткин сказал нам: «Я не мог допустить такого позора перед товарищами». Так и встретили Новый год. А через полтора месяца Касаткин умер от дистрофии.


Из воспоминаний 100-летнего ветерана Григория Юркина.



Report Page