Власть

Все совпадения случайны.

Привет, дорогой читатель. Фраза «основано на реальных событиях» будет тут немного не к месту, и, тем не менее, в основе имеется кое-что из действительно произошедшего, благо не со мной. Однако писать я буду, как всегда, от первого лица. Так у меня лучше получается. Подробности я узнала буквально из вторых рук.

Господа ФСБэшники, проходим мимо. Искать аналогии с реальными лицами не стоит. Ни одно из имен не совпадет, да и случай этот был не в России, а в одной из соседних республик.

И еще — боюсь, что «тему сисек» я тут приоткрою недостаточно для любителей жанра. Тут важнее история и подача. Недавно меня покритиковали (к сожалению, совершенно справедливо), что у меня наметилась шаблонность в творчестве. Пусть этот рассказик будет небольшим экспериментом, попыткой предложить читателю что-то еще, кроме возбуждения. Поэтому расслабьтесь, устройтесь поудобнее, и позвольте мне занять минут 20—30 вашего времени.

Приключилась сия оказия не так уж давно, и воспоминания все еще жгут меня «огнем обиды и унижения».

На курсе я считалась одной из самых симпатичных девчонок (надеюсь, заслуженно), и меня частенько припахивал ректорат на встречи всяких там делегаций в качестве «лица университета». Мне приходилось подавать хлеб-соль каким-то чумазым экзотическим иностранцам в дурацкой псевдонациональной одежде, хорошо хоть без кокошника, обслуживать приемы (подай, принеси, унеси), мотаться за добавкой загулявшим деятелям от науки, когда языки развязываются, а руки распускаются. Меня это не особо напрягало: плюсов в карму я от этого собирала больше, чем минусов. Тут тебе и зачеты автоматом, и бесплатные абонементы в бассейн, и возможность хорошенько посолить лекции под прикрытием. До приставаний со стороны этих самых деятелей не доходило, максимум — липкие косые взгляды и неуклюжие попытки шлепнуть меня по мягкой части, если уж совсем Новый Год.

Однако накануне меня вызвал к себе не кто-нибудь, а сам ректор. Обычно с поручениями меня доставал замкафедры, а тут прямо сам ясно-солнышко соизволил! За два года обучения он едва ли перекинулся со мной парой слов, хотя кончено постоянно видел меня на этих своих тусах. Идти мне никуда не хотелось: за день до этого мы справляли подружкин день рождения, и сегодня я была еще, мягко говоря, непрезентабельна. Но что делать? Поплелась.

Замкафедры был уже там и заметно волновался. Ректор сидел в своем кресле за огромным столом, на котором я могла бы отлично выспаться, и был мрачнее тучи.

— Здравствуйте, — я тихонько поздоровалась, переминаясь с ноги на ногу у входа в кабинет. Хоть я и была уверена, что нигде не накосячила, все же стало как-то тревожненько. Теперь я горько пожалела, что опаздывая сегодня на первую пару, не накрасилась и топик натянула без лифчика (тупо не нашла — ночевала со своим парнем у подруги, той самой именинницы). Надо было вообще засолить! Да и шлейф от меня наверняка сегодня шел не чарующий, хоть я обычно и не злоупотребляю.

— Вы Лена? Присядьте, — ректор, Виктор Алексеевич, слегка поморщившись, заценил мой перфоманс, но оставил это без комментариев. Опытный человек. Он указал на стул для посетителей напротив себя. Мой завкафедры остался нервно топтаться за моей спиной. Я опустилась на мягкий стул, чинно разгладив короткую юбку, крепко сжав коленки, стараясь дышать в сторону.

— Лена, вы нам обычно помогаете со всякими мероприятиями. Надеюсь, поможете и сейчас, — ректор был все так же мрачен, что, видимо, было его вариантом нервозности.

— Я слушаю, — подала голос я, всем своим видом изображая горячую готовность помочь родному универу.

— Вы знаете, что финал «Венка дружбы» будет проходить у нас в актовом зале? — Алексеевич побарабанил пальцами по столу, мотнув мясистым черепом в сторону актового зала (кстати, не в том направлении).

«Венок дружбы», или как называли его студенты, «Погребальный венок», был международной движухой с песнями, плясками, и прочей ерундой, проходившей в нашей области раз в год. Обычно на него съезжались представители бывших советских республик, поляки и французы. В этом году обещали подогнать немцев. Вне политики и все такое. Я уже тусила один раз на закрытии этого Венка, в прошлом году.

— Дааа? — неуверенно протянула я. Даже мне было понятно, какой головняк шлепнулся на голову ректору, и я испытала что-то вроде сочувствия. Хотя сейчас меня больше занимало, какую роль эти заговорщики готовят мне.

— Мы уже проводили мероприятия такого масштаба, — ректор горделиво тряхнул вторым подбородком, как-будто мне не пофиг, — и все бы ничего... Но ожидается, что прибудет сам губернатор! А с ним, возможно, кое-кто из Москвы.

И он многозначительно выпучил белесые глаза в красных прожилках.

Мне хотелось в туалет, и я немного помялась, сменив позу.

— Да-да... Мы тоже нервничаем! — Алексеевич понимающе покивал лысеющей головой. За моей спиной, судя по звукам, завкафедры изобразил согласие. Он, наконец, перестал маячить за границей моего переферийного зрения, и материализовался рядом, присев на второй стул. Чутко тронув меня за руку и заглянув мне в глаза, он изрек:

— Лена, ты справишься!

В туалет хотелось все сильнее, и я действительно надеялась, что справлюсь. Я открыла было рот, чтобы уверить этих истеричек, что все будет тип-топ, мол, не в первой, но они были на своей волне:

— Нам с администрации скинули программу, — Алексеевич с неодобрением разглядывал факсовый свиток. Петрович (завкафедры) с готовностью покачал головой, — в общем, тут... так, это все тебя не касается...

Он бегал глазами по строчкам.

— А, вот, — наконец, вычитав что-то нужное, он ухватил лист пухлыми пальцами и начал его разрывать. — Тут про тебя.

Я, забыв про туалет, округлив глаза, смотрела на это ноу-хау в обработке информации. Когда у него в руках осталась помятая полоска бумаги, он протянул ее в мою сторону, остальное заботливо скомкав у себя на столе. Петрович, сидевший ближе, подорвался за бумажкой, и передал ее мне.

Продолжение ...