Вирус

— Да я уже утром посмотрел, по сети, — как-то неохотно ответил он. — У тебя все в порядке. Я каждое утро проверяю компьютеры всех представителей. Твой был в порядке. Только последний вирус ты не удалила.

— Да, что-то я не смогла установить антивирус.

— Ну, так я его почистил, когда ты вышла.

Он повернул к библиотеке. Странный он какой-то сегодня. Неразговорчивый, а может просто расстроен чем-то. Ну да ладно, надо не забывать, зачем я здесь, нужно еще отчеты писать. Пойду-ка я посмотрю...

Итак, вирус-настроение. Ну, что мы себе выберем?"Радость»... Экран залился радужным цветом, появилась новая заставка на столе, такая классная! Моя фотка, да, где же это было — а последний карнавал... Я в черной маске с перьями, крылья за спиной, длинное обтягивающее платье — ночная бабочка. А вот рядом закат — это мы снимали в нашей первой поездке с Лавом... Здорово подобрана заставка — прямо из моих картинок. Радость... я никогда не умела радоваться вслух.

Радость. Не все люди умеют радоваться. Далеко не все. Одни умеют прыгать до потолка, другие лишь смущенно улыбаться. Но ведь и радость чувствуют все по-разному. Вот, что вы любите больше — дарить или получать подарки? Наверное, неспроста это поделено между людьми — ну, если бы все любили получать подарки, то кто бы дарил? Я видела, как человек умеет радоваться, не так уж часто... ну кто из ваших знакомых умел? Воспоминания нахлынули на меня.

Вдруг я увидела, как мой отец, когда у него получилась первая цветная фотография с настоящим цветом неба, прыгал и всех вокруг целовал.

Помню, когда у Давида приняли проект для Японии, как он распевал, никогда бы не подумала, такой серьезный мужчина, что он распевать может, да еще вдобавок начал сочинять стихи в японском стиле и декламировать их вслух.

Вот ночь. Я выхожу на улицы со своей подругой художницей, она меня останавливает.

— Элис, посмотри! Посмотри, какое небо.

Действительно, я ведь и не замечала никогда неба — это она меня научила. Я с тех пор, смотря на ночное небо, всегда вспоминаю тот далекий вечер. Остальные что? Не умеют? Да нет, радость дается всем! Это здорово, только вот выразить. Я иногда себя ругаю, ну скажи ты, что ты счастлива... ну что тебе стоит. А ведь как мало надо человеку, дарящему радость взамен... Иногда даже ничего не надо. А вот Вячеслав не умеет радоваться вслух — этого мне так не хватает! Правда он мне как-то объяснил, что если он не выражает вслух, это не значит, что он не чувствует. Радость каждого дня... Ведь это так естественно. Нужно научиться останавливаться и ловить кайф привычных вещей... Ну... осталось только крупными буквами написать... Радоваться нужно... каждый день! И только Вы сами можете сделать себе настроение.

Глаза. Чьи это глаза на экране. Глаза давно забытые — это же я, только очень давно. Вы заглядывали себе в глаза. Это не так просто. Глаза взрослого всегда отвлечены. А вот глаза ребенка... только присесть на корточки нужно и очень внимательно смотреть глаза... Глаза. Вы обращали внимание, какие они бывают разные. Глазами можно выразить надежду, желание, безразличие, обиду. В них видна застенчивость, желание, грусть, ненависть. Глаза умеют разговаривать, надо только научиться в них смотреть... Глаза ребенка — ясны, как таблица умножения. Дважды два — все классно и ясно. Трижды три — вот слезинки набежали, кто же нас обидел? И надо ли бросаться на помощь. Может это просто так... ну, и кто поможет, если мы не будем в них заглядывать. А если не обращать внимания, то мы можем потерять близких. Дети решат, что родителям они безразличны. Можно упустить тот момент, когда глаза вопили о помощи, а никто так и не пришел... Будьте внимательны. На все это нужно совсем мало времени — так что нет этому оправдания — я был занят, или я была занята. На все это нужно одно мгновение... И очень важно не потерять взгляда близкого. Потому что наступает момент, когда уже невозможно высказать, что лежит на душе. Людей, близких людей просто больше нет рядом. Они уходят... Они даже могут остаться где-то под боком, но перестать быть близкими. И до их глаз уже не достучаться. А бывает и так, что они остались по-прежнему близкими, и осталось множество недоговоренных тем, но просто больше нет человека. Я никак не могу свыкнуться с тем, что нет больше папы...

Уже вечер за окном. Что же это — была же радость, а вот я загрустила. Нет, странно это все и непонятно. Я привычным движением запустила антивирус и вышла на балкон...

Стук в дверь было почти не слышен, это Стив:

— Ты хотела, чтобы я заглянул, как дела? Чаем поить будешь?

Чай, я еще толком не разобралась, есть ли в номере чайник. Оказалось, что есть, и даже чай всех сортов на любой вкус. Стив сел за компьютер, просмотрел, как сработал антивирус, поправил мои настройки.

Через открытое окно балкона веяло прохладой. Не хотелось включать свет.

— Ты давно здесь?

— Да уже больше года, нет, двух... не помню я. Здесь здорово. Ты еще сама не захочешь уезжать.

— Ну да, меня там ждут дела...

— Только дела?

И как-то естественно я рассказал ему, как состоялось наше знакомство с Вячеславом. Я всегда относилась к работе, как к святому. Помню, как-то на вечеринке один преподаватель, с которым мы не один год были знакомы, спросил:

— А ты когда-нибудь говоришь о чем-нибудь, кроме программирования?

И вот как-то раз, когда я уже собиралась закончить работу, кто-то попросился на беседу. Мой компьютер выдал информацию о незнакомце, который жил в том же городе, что и я, симпатичное лицо, серьезный взгляд. Я уже закончила работу и решила, ну что я все время отказываюсь знакомиться, это ведь ни к чему не обязывает. Так началась наша игра. Мы встречались каждый день, шутили, жаловались, делились своими планами. Вообразили себя принцем и принцессой, ищущим счастья на заколдованном острове. Построили себе там дворец и, как дети, играли в эту игру.

— Не брызгайся!

— Бежим наперегонки.

Потом наши разговоры стали более интимными. Появились письма-рассказы.

— А что интересней, получать — пухлое скачущее письмо или упорядоченные и пронумерованные тоненькие? — как-то спросила я.

Я ведь не умею писать упорядоченно и все время соскальзываю с темы.

После работы я стала задерживаться, придумывала интересные композиции из снега, льдинок, цветов и леса, со своими фотографиями. Научилась управлять камерой, фотографировать и редактировать фотографии. Как-то раньше я мало внимания уделяла графике. Обложилась книгами и построителями.

Все было легко и весело, и как-то не было недостатка в реальном общении. А все-таки мы решились на него. Сколько раз мы описывали, рисовали, как это будет. И вот решились. Сегодня мне кажется, что реальность бледнее, чем то прошлое общение. Все нормально, но как-то буднично, что ли. Да и виртуальное общение почти прекратилось. Зачем, мы ведь уже несколько месяцев живем в одной квартирке.

Ну что я, все про себя да про себя. Ты-то как здесь остался, ведь не всегда же ты был ...

администратором?

— Хочешь, пойдем ко мне заглянем?

Мы отправились к Стиву. Мы доехали на лифте до верха, потом поднялись по ступенькам на крышу. Уже стемнело, и небо было усыпано звездами.

— Что, вход прямо с крыши? — Мне показалось, что это шутка.

— Так удобнее. Никто не мешает. Заходи.

Он зажег свет и прикрыл дверь на балкон.

— Ты тут располагайся, давненько у меня гостей не было, а я принесу, что тебе приготовить — кофе, чай? Или что-нибудь покрепче? Хочешь, я тебе коктейль смешаю?

Давно я не видела такого беспорядка. Кругом книги вперемежку с какими-то схемами. Путеводитель по Южной Африке — самая нужная вещь на столе? Какие-то невероятные приборы и соединения, чашки с недопитым кофе, книги, диски. И только место возле включенного компьютера очищено, удобное кожаное кресло рядом, приглашает присесть. Я устроилась в кресле, предоставив Стиву самому разгребать остальное.

— Вот, познакомься, моя жена Светлана, — и, обращаясь к симпатичной блондинке, — Лана, поставь здесь бокалы, пожалуйста.