Весна

В подворотне лежала кошка. Обычная дворовая кошка бело-рыжего окраса. Она лежала возле люка теплого бомбоубежища под домом, поджав поближе к телу лапы, чтобы не замерзли, а рядом растеклась ее кровь, не успевшая еще смешаться с грязью весенней дороги. Кошка смотрела в проем подворотни одним ярко-голубым глазом, а второй висел снаружи, показывая всем изнанку кошачьего зрения. Я присела на колено рядом с кошкой, сняла перчатку и погладила посеревшую шерсть, почувствовала ряд недышащих ребер, усики колыхались на сквозняке.
Прозрачная тень сидела на бордюре над кошкой и привычно умывалась, лапой усердно поглаживая мордочку и уши. Заметив меня, тень потянулась и прихрамывая подошла. Потерлась о руку, мурлыкнула тихо.
-Прости, родная.
-За что?
-Ты мертва. Тебя сбили машиной и бросили.
Тень задумалась. Села, аккуратно свернув хвост вокруг тонких лап, уставилась на своё тело.
-Что теперь будет?
-Не знаю. Наверное, кто-то должен прийти за тобой и отвести в кошачий рай, там много картонных коробок, всегда полные миски еды, нет собак, машин, шпаны, сколько угодно игрушек, кошачьей мяты и валерьянки, всегда тепло и уютно.
Тень едва заметно улыбнулась.
Я сняла шерстяной платок, ледяной весенний ветер тут же сжал пальцы на шее и нагло полез за шиворот. Я осторожно подняла окоченевшее тельце и завернула его. Из открытого окна проехавшей мимо машины донеслось:
-Дура ебанутая.
Ткань пропитывалась кровью, пачкая бурыми пятнами моё пальто. Тень походила кругами, понюхала место, где только что лежало ее тело.
-Можно я пойду с тобой?
-Конечно.
Я открыла дверь машины, положила сверток с мертвой кошкой на пол. Тень запрыгнула на сиденье. Быстро набегающие облака играли с солнцем в прятки. Почти весь снег сошел, обнажив черную грязь, кое-где украшенную прошлогодней травой, лужи сверкали, отражая небо. Тень иногда привставала, вытягивалась на задних лапах и любопытно смотрела на проплывающие мимо дома, голые деревья, поворачивала уши, внимательно вслушиваясь в новые звуки, нюхала воздух незнакомых мест через приопущенное окно. Я старалась как можно аккуратнее трогаться, чтобы тень не теряла равновесия.
Припарковав машину, я достала из багажника складную лопату, оставшуюся после какой-то поездки на шашлыки. Асфальтовые дорожки Нескучного Сада сменились узкими тропинками, петлявшими между мокрых стволов лип и берез, под некоторыми кривились свалявшиеся серые сугробы, на полянах, открытых солнцу, беззаботно желтела первая мать-и-мачеха. Я шла, то утопая по щиколотку в грязи, то поскальзываясь, крепко прижимала к себе маленькое тело, завернутое в платок. Тень бежала рядом, иногда отставала, нюхала кусты или прислушивалась к весеннему гаму птиц. Над прудом, еще затянутом тонким льдом возле берегов, на пригорке, там, где солнце припекало землю, я долго копала яму. Тугие тяжелые комья не хотели поддаваться, корни деревьев цеплялись за лопату, мешая продвигаться, ладони начало саднить от мозолей. Я аккуратно уложила на черное дно сверток с кошкой. Тень сидела на краю, под лучом солнца, пробивающимся сквозь кружево ветвей.
-Как тебя зовут?
-Не знаю. Как?
-Хочешь быть Мусей?
Тень повторила вслух несколько раз.
-Да, мне нравится.
-Сколько тебе, Муся?
Тень задумалась. Несколько раз дернула ухом, отгоняя невидимую мошкару.
-Я родилась, когда было тепло, а потом листья пожелтели, выпал снег и так еще несколько раз.
-Было тяжело?
-Страшно, холодно, собак много.
Мордочка тени стала серьезной и грустной.
-Что ты любила больше всего?
-Рыбу! И девочку из второго подъезда - она со мной играла. И когда тепло на лавочке.
-Как тебя сбили?
-Я засмотрелась.
-На что?
-Солнечные зайчики на стене так весело плясали. Я присела. И всё.
Тень вздохнула, прошлась по кромке могилы и молча отошла в сторону. Я закопала яму. Невдалеке желтел кустик цветов. Стараясь не повредить, я пересадила его на могилку. Присела на поваленный ствол дерева рядом. Пальто было безнадежно испачкано, придется выкинуть.
-Можно я посижу на тебе?
-Конечно.
Тень запрыгнула на мои колени, потопталась и свернулась калачиком, урча заснула и стала медленно исчезать.