В лесу

— Вы отпустили их, дядечка? А как вас зовут? Неудобно, дядечкой называть.

— Матвей, я, и давай без дядечки. Отпустил. Здоровый утащил второго спящего, ещё, друга, думаю, больше они вообще к девчонкам подходить не будут. Нагнал на него страха, для порядка. Ваши долго здесь будут? Пойдём провожу тебя, самой то не найти дорогу, да и нет здесь её. Ночевать здесь собирался, не придётся, видно. Ты поела?

— Да, Матвей, очень вкусная уха. А меня Леной зовут. Идём, а то потеряли меня, уже.

— Своим не рассказывай ничего, тогда. Скажи, что заблудилась, случайно. Ни к чему это

— Хорошо, Матвей, а можно я, потом, с тобой останусь здесь? Никогда не спала в лесу.

— Да кто ж тебя отпустит, со мной? И забоишься здесь, к тому же.

— А я скажу мамке, что останусь на воскресенье у подружки, в посёлке. А папки у меня нет, мамка с любовником сюда приехала. Отпустит, и я не забоюсь, мне уже семнадцать.

— Ладно, не буду тогда с собой ничего брать, раз вернусь. Идём.

Матвей проводил Лену, вывел прямо к их месту. По дороге нагнали, тащившего друга, здоровяка, но обошли их стороной, по просьбе Лены, не хотевшей их больше видеть. Мать однако, Лену не потеряла, ещё, и обьяснять ей ничего не пришлось. Та поговорила с ней, взяла шампур с шашлыком и, помахав матери рукой, пошла в сторону посёлка. Через сто метров свернула в лес, где её поджидал, усмехающийся Матвей, и они двинулись в обратную сторону. Матвею пришлось отловить ещё двух щук, одну на уху, вторую для поджаривания на сковороде, которая была у него. Хлеб и всё остальное, тоже, было. Он налил стогрммовик Лене и она выпила, с жадностью потом набросившись на рыбу. Комаров было немного, Матвей, когда солнце зашло за лес, зажёг в сторонке какую то штуку, которая чадила, и комаров не стало совсем. Они были, но в стороне, а к ним, даже, не подлетали.

Наелись доотвала, как заявила Лена, выпив ещё сто граммов водки. Она стала вдруг, задумчивой, сидела, привалясь спиной к Матвею, и о чём то думала, глядя на разливающуюся по небу зарю. Матвей нежно обнимал её за плечи и ласково поглаживал по рыженькой головке. Это было приятно, чувствовать её тело рядом с собой. Женщины давно не было в его постели и, поневоле возникло возбуждение, волнующее кровь.

— Как хорошо, Матвей! И имя у тебя, необычное, такое. Я не слышала никогда раньше. Ты в посёлке живёшь? Мы, когда у меня папка был, тоже жили здесь, в школе училась до пятого класса, а потом папка ушёл к другой женщине, и мы, с мамой, переехали в город, она там работала и ей сразу дали квартиру. А папка тоже уехал потом. Я его не видела больше, как мы переехали. А что ты в лесу сегодня делал?

— Отдыхаю я здесь, Лена, и работаю, тоже, в лесу, егерем. За животными, зверями присматриваю, браконьерничать не даю. А живу в посёлке, не так давно, правда. Лет пять, наверное, поэтому меня ты знать не можешь. Не было меня здесь, когда вы жили.

— — -----------------------------------------------------------------------------------

— Матвей, а нас комары не закусают, ночью? И где мы спать будем?

— Шалаш видишь, под сосной? Там и поспим, простыня и одеяло у меня есть. Вдвоём не замёрзнем, а комаров вон та штука, чадящая, отпугивать будет, не съедят нас комары.

— Матвей, а я хочу с тобой по настоящему спать, с сексом, сначала.

— Лена, ты девочка, или женщина уже?

— Девочка, Матвей, но я всё равно хочу этого. Сразу, как ты пришёл, отпустив этих, которые хотели меня изнасиловать, захотела. Мне уже семнадцать, Матвей, лучше я сделаю это с тобой, раз ты мне нравишься, чем с другим кем то.

— Мне очень приятна твоя вера в меня, а не будешь сожалеть? Ведь это навсегда и ничего, потом, нельзя будет исправить. Так что думай, пока не легли спать.

Матвей достал из сумки простыню и лёгкое, но тёплое, мягкое, шерстяное одеяло. Застелил траву простынью и бросил поверх неё одеяло. Посмотрел на следящую за его действиями Лену. Она с вызовом и улыбкой ответила на его взгляд и разделась догола. Пришлось раздеваться и Матвею. Они легли и обнялись. Лену бил озноб, нервничала, всё таки она. Матвей стал нежно и ласково целовать её, стараясь успокоить. Ласкал её небольшие груди, целовал в губы, засасывая их, потом переключался на соски грудок и долго целовал и посасывал их, нежно гладя всё её тело. Лена успокоилась, дрожь прошла и она стала подставлять под поцелуи грудки, отвечать на поцелуи уже страстно, когда Матвей снова целовал её губы. Её руки двигались по всему телу Матвея, она перестала бояться, она уже хотела его, прижимаясь к нему всё сильнее.

— Матвей! Сделай это! Я не могу уже, от твоих ласк и поцелуев. Мокрая стала внизу.

— Хорошо, Леночка! Сейчас, я, тоже, едва сдерживаюсь, ощущая твоё тело своим. Немного больно будет, но не долго. Сейчас, милая.

Матвей раздвинул её ножки и лёг на неё. Член расположился у щелки, готовый сломать преграду, чтобы попасть туда, где будет так горячо и приятно ему. Поцеловал Лену ещё раз и двинул слегка бёдрами, стараясь попасть в маленькую дырку. Попал, вошёл до преграды, замер на мгновение, и резко двинул бёдрами. Член провалился до конца, а с губ Лены сорвался болезненый вскрик. Бёдра Матвея пришли в движение, а Лена зажмурилась и сжала губы, ожидая новой боли, но её не было больше. После нескольких толчков в ней члена, глаза распахнулись, и в них было удивление и радость.

— Матвей! Мне совсем не больно уже. И, даже, приятно, как он двигается там.

— Ты везучая, Лена. Так редко бывает. Я доволен, что смог сделать тебя женщиной, без большой боли. Мне очень хорошо с тобой, милая. Когда у тебя месячные?

— Два дня, как кончились, Матвей. Ой, как хорошо стало! Ещё, милый! Мне так приятно!

— Всё, малышка, я кончаю. Ах, как это здорово!

Они, часто дыша, прижались друг к другу, выпуская каждый свои соки, затем расслабились, не разделяясь. Матвей, однако, знал свой вес и, вытащив из неё член, лёг рядом, поглаживая её грудки и тело.

— Тебе хорошо, Леночка?

— Да, Матвей, да! Лучше, наверное, не бывает, любимый. Я счастлива сегодня.

— Вылезем, тогда, ненадолго, хорошая моя. Тебе надо вымыть там. Обязательно, чтобы не попало что нибудь. Потом можно продолжить, если захочется. Я то, точно, захочу тебя.

— Хи-хи. А я уже хочу, но раз надо, то вылезаю.

Матвей сходил и принёс, в вымытом котелке, тёплой воды и помог Лене подмыться. Вымыл свой член и бёдра, забрызганные кровью. Вытеревшись, опять залезли в шалаш.

Всё снова повторилось. Ласки, поцелуи и секс, уже без боли, зато с полнотой всех ощущений, от движений навстречу, и несколькими наслажениями для Лены. Наслаждение, от второго раза, Матвей получил более сильное. Уже не думая о том, чтобы сломать целку Лене без боли, он резко и сильно входил в неё, ощущая под собой молодое и волнительное тело, и кончил, чувствуя трепетные сжатия члена влагалищем, сразу теряя все силы и блаженствуя от этого, заполняя её своим семенем. Лена, тоже, была без сил, совсем, но улыбалась, не выпуская его из себя, обняв руками и ногами.

— Я так счастлива с тобой, Матвей! Полежи на мне, немного. Мне так хорошо, когда он пульсирует внутри. Вот, закончилось и он уменьшился сразу. Сейчас можешь слезти. У меня нет сил совсем и спать захотелось. Давай, поспим, немного, потом ещё повторим.

— Давай, милая, ложись мне на грудь и спи, Леночка. Я, тоже, устал немного.

— Хорошо! Я сплю уже, Матвей... — И Лена действительно уснула, обняв, и устроив свою головку у него на груди. Вскоре уснул и Матвей.

— — -----------------------------------------------------------------------------------

Автор: Беалфед. 28.08.2010г. Пока всё.

E-mail автора: b7755@yandex.ru

Потеря девственности Случай Романтика