Убийца в белом халате и фальшивых очках

В Городском суде Петербурга прозвучал приговор врачу «скорой помощи», обвиняемому в убийстве двенадцати питерских стариков и в шести покушениях на убийство. Подсудимого Максима Петрова уже прозвали доктором Смерть и убийцей со шприцем. Но сам он сейчас признается только в том, что бесплатно катался в городском транспорте при помощи поддельного удостоверения участника боевых действий!

Не забывается такое никогда!

Раньше он был разговорчивей. На допросах «кололся» охотно: душу облегчал, а скорее, просто хотел выговориться.

- Жалел он только о том, что попался, - рассказывали поймавшие доктора Смерть оперативники. 

Преступлений было слишком много, арестант не все и помнил. Зато поведал операм и то, о чем они даже не подозревали. Впервые на «дело» он пошел летом 1997 года. В коммуналке на улице Добролюбова «навестил» одинокую больную старушку. Представился врачом из поликлиники, померил бабушке давление и сделал укол, дескать: «Сейчас вам полегчает». Она уснула, а когда очнулась от тяжкого медикаментозного сна, не досчиталась имущества. Рассказала соседям, но те не поверили: они давно уже считали, что старуха Бурова не в себе. Вспомнили соседи эту историю только через полтора года, когда к ним нагрянула следственная бригада вкупе с доктором Петровым под конвоем. Старушку к тому времени сдали в дом престарелых, в ее комнате обитали новые жильцы, но Максим Петров уверенно рассказал под протокол, где какая мебель раньше стояла. Еще бы, первое «дело» - не забывается такое никогда!

Мстил за умершую мать?

От первого разбоя до первой попытки убийства прошло больше года. В начале же бесславных дел Петров хотел просто «прибарахлиться», а заодно и «наказать» стариков. Наказать за то, что они старые, за то, что вечно ноют. Незадолго до того умерла его мать. «Она умерла, а эти живут. И еще жалуются: болит у них там, видите ли, что-то!» - примерно так объяснял он свои мотивы судебным экспертам-психиатрам.

Адреса своих будущих жертв убийца в белом халате выискивал в поликлиниках. Анализы крови и флюорограммы пациентов доступны там кому угодно - любому зашедшему с улицы человеку. Выбирал обычно старушек. Но случались накладки: как-то раз просто-напросто ошибся адресом. Вместо старухи ему открыл дверь одинокий старик. Но не возвращаться же не солоно хлебавши? Убийца достал из сумки тонометр и шприц…

Первая кровь

14 ноября 1998 года жильцы 55-го дома по 12-й линии Васильевского острова почувствовали запах газа. На кухне 110-й квартиры были открыты все конфорки газовой плиты. Пожилая хозяйка по фамилии Мансветова крепко спала после укола, сделанного заботливым доктором. То, что она и не задохнулась, и не взорвалась, - чистое везение. Повезло и пенсионерке Лешаковой из дома № 3 по проспекту Кима. Тот же врач навестил ее через час после визита на 12-ю линию…

До следующей попытки убийства прошел почти год. Как и предыдущие, она не удалась. Пожар в третьем корпусе дома № 28 по проспекту Науки не успел разгореться, хозяйка подожженной квартиры Маркова осталась жива.

Но долго так продолжаться не могло. 2 ноября 1999 года пролилась первая кровь. На Наличной улице проживали 48-летняя бывшая балерина Ольга Персиянинова и ее 82-летняя мать Татьяна Жадина (тоже, говорят, танцевавшая когда-то на сцене Мариинки). Быстро усыпив старушку, доктор принялся собирать вещички. Он был уверен, что дома больше никого нет. И вдруг из ванной вышла женщина! Грабитель схватил подвернувшийся под руку острый трехгранный напильник и дважды ударил ее в спину. А потом задушил колготками. Еще два удара напильником в спину оборвали жизнь старушки. Убийца был в панике. Отбросив смертоносный инструмент, он зачем-то стал бить уже мертвую жертву по лицу кулаками. А немного успокоившись, ушел, прихватив с собой дюжину серебряных ложечек, телевизионный пульт и пульт от музыкального центра, икону, стоившую всего-то пару тысяч рублей, да две сотни наличными. Такой оказалась цена двух оборванных жизней.

На следующее убийство он решился через неделю. Слава богу, уснувшую от укола старушку успели вынести из подожженной квартиры. Но преступник уже «вкусил крови». Он как с цепи сорвался: за два месяца убил десятерых.

700 милиционеров в засаде

Большой любитель криминального чтива, убийца понимал: рано или поздно сыщики обратят внимание на однотипность преступлений. и стал чередовать способы расправы. Отравлял, а потом душил, резал опасной бритвой, наносил смертельные удары острой отверткой, бил топором по голове, пытался сжечь вместе с квартирой… Оперативники рассказывают: после двух убийств он левой рукой писал на зеркалах губной помадой матерные ругательства, пытаясь навести на мысль, что это малолетки пьяные или под наркотой «резвились». На зрение не жаловался, но, собираясь на разбой, для маскировки надевал очки с простыми, без диоптрий, стеклами. Ни одного отпечатка пальцев не оставил - орудовал в медицинских перчатках. 

Не помогло. Сыщики вычислили алгоритм его действий. В засадах засели семьсот милиционеров. На поимку убийцы со шприцем начальство отвело неделю. В первое же утро на улице Турку на третьем этаже дома № 27 раздался звонок в дверь. «Проходите, доктор!» - гостеприимно отозвалась хозяйка. Максим Петров перешагнул порог и тут же получил увесистым ментовским кулаком в лоб. Церемониться оперативники не стали: знали, что из квартиры одной из жертв доктора Смерти похищен пистолет. Но «ствола» у Петрова не оказалось. В его сумке нашли только опасную бритву, капроновый чулок да несколько наполненных шприцев. И еще флюорограмму одной из жертв. 

Через неделю он во всем признался. 

Ему доверяли детей

Сослуживцы Максима Петрова по 5-й подстанции «скорой помощи» не хотели верить, что он способен на такое. Как же так, они ведь ему своих детей лечить доверяли! 

- Хороший, внимательный врач-педиатр, - говорили коллеги Петрова. - И о своих детях заботился, их у него трое: старший Олег от первого брака и двое малышей от второго. Жена у него тоже медик, а знаете, какие гроши врачам платят?.. Обычный человек, на маньяка ничуть не похожий. Ну, правда, замкнутый немного, друзей у него не было. А чуть выдастся свободная минута - уединялся с книжкой. Любил он детективы.

По словам экспертов-психиатров, после ареста Максим Петров говорил: «Жалко никого не было. Во время убийств чувствовал власть над людьми. Постепенно стала расти тяга к убийству. Стал составлять такие фармацевтические смеси, чтобы убивать наверняка». Сам себя он считал жестоким, злопамятным, но сентиментальным. Вину признавал, но считал себя невиновным, говорил: «Нельзя винить молоток». Вердикт психиатров: «Вменяем».

На суде пустил слезу

Сокамерники Петрова ценят. «Я был врачом, врачом и остался», - говорит он. Соседи по камере тоже его консультируют. В следственном изоляторе Максим Петров поднаторел в юриспруденции и вскоре «ушел в глухую отказку». Сейчас он отрицает все. Цепляется в суде к любой мелочи, снова и снова «мусоля» одни и те же доводы. Рассуждает трезво, в любой ситуации держит ровный тон, четко формулирует тезисы. И при этом говорит о себе всегда в третьем лице. Так ему удобнее вживаться в роль своего собственного защитника.

Во время судебных прений, пустив слезу, посочувствовал семьям жертв: «Преступник должен быть наказан!» Но тут же уточнил, что уж кто-кто, а он тут ни при чем!

«Нет прощения!», «Четвертовать мало!» - говорили в суде родные убитых. Но прозвучало и: «Пусть живет, Бог накажет». 

Смертной казни в России нет. Государственный обвинитель Виталий Луценко потребовал для подсудимого пожизненного заключения. Максим Петров отметил свое 38-летие. Ему еще жить да жить.