Таксист

— Заткнись, сука! Я сказал, заткнись и соси! Ты меня поняла?

Пощёчина отрезвила меня и я замолчала.

Таксист, тяжело дыша, смотрел на меня сверху вниз.

— Молчи лучше! Не доводи меня до греха! Иначе я могу взбеситься и тогда я уже не отвечаю за свои действия!

От страха и ужаса, на моих глазах выступили слёзы и я вся, обмякнув, чуть вздрагивая, зарыдала.

— И не надо плакать, детка. Так меня не разжалобить. Я не настолько наивен, чтобы поверить в бабские слёзы.

Его руки снова ухватились за мои волосы и неспешно, но уверено направили мою голову к его неопадающему, эрегированному члену. Я покорилась судьбе и когда губы коснулись пениса, послушно открыла рот, пропуская в себя большой член насильника.

Таксист сперва несильно и медленно, но потом всё мощнее, с увеличивающейся амплитудой, начал вгонять в мой рот свой большой болт. Его огромный член заполнил всё пространство в полости рта. Во время фрикций, головка входила в моё горло и неприятно упиралась в его заднюю стенку. Совсем скоро рот наполнился слюнями, но я не могла их сглотнуть и они через полураскрытые губы потекли по подбородку. Раздались хлюпающие звуки, сопровождаемые моим постаныванием и глухим мычанием.

— О, молодец, детка! — удовлетворено выдавил насильник. — Мне это начинает нравится.

Его действия участились, и я подумала, что сейчас он уже кончит в меня и все мои мучения на этом закончатся, но тут он резко вытащил из моего рта свой член и удовлетворенно пошлепал его головкой по моим губам.

— Да из тебя может получиться отличная соска, детка! — произнес он, одаривая меня своей безумной и дикой улыбкой.

— А сейчас, — продолжил он, — возьми его за щеку. Хорошенько пососи, а потом прими и за другую щёчку. Меня так возбуждает вид оттопыренных щёк с членом внутри!

Он снова заржал.

Я не стала сопротивляться и взяла член в рот. Сперва пустила головку за одну щёку, потом плотно обвела член губами и неловко попыталась его пососать. Моя неумелость не осталось незамеченной.

— Хм, детка, да я смотрю сосать-то ты не очень обучена. Что ж так? Муж есть, а сосать не умеешь?

Я не отвечала. Вместо этого сделала ещё несколько корявых сосательных движений и переместила головку члена за другую щёку.

— Что молчишь, шлюха? Твой муж не учил тебя, как правильно сосать член? — громко и твердо спросил насильник.

— Нет, — ответила, вернее, промычала я в ответ, не выпуская изо рта член.

— Что ж, — натужно выдавил из себя таксист, — придётся видно мне заняться твоим обучением.

Он вытащил изо рта свой член и резко скомандовал:

— Ложись на диван, сука!

Я медленно встала. Ноги уже успели затечь, а правая рука по-прежнему болела.

— На диван, на диван, сука!

Он подтолкнул меня, направляя к находящемуся позади меня дивану у стены. Диван был раздвинут. Муж второй день ремонтировал замок, который заедал при раскрытии и закрытии нашего старого дивана-книжки, который давно было пара заменить новым, отвезя этот на дачу.

— На спину, сука! И головой ко мне! — снова скомандовал он.

Я легла на спину вдоль дивана, но таксист, схватил меня и, повернув на 90 градусов, положил мое тело поперек дивана, полусогнутые ноги при этом, уперлись в стену, а голова оказалась болтающейся в воздухе, свесившись с края дивана.

— Вот так, — удовлетворенно произнес таксист.

Теперь в моих глазах он стоял вверх тормашками, быстро скидывая с себя джинсы и трусы. Я попыталась приподнять голову, но таксист схватил одной рукой меня за волосы, присел и, поправляя член другой рукой, вогнал его мне в рот.

Я успела только издать охающий звук, как тут же его поршень усиленно заработал в моём рту. В таком положении член проходил намного глубже в горло и его немалый прибор полностью входил в меня, а мошонка ритмично билась о мой нос.

Слюни, сопли и слезы всё градом и одновременно полилось из меня. Я подавилась от особо глубокого движения члена в моё горло и изнутри меня вверх ко рту спазмом подступила рвота. Я замахала руками и задёргалась ногами!

Таксист тут же вытащил из моего рта свой толстый весь в выделениях член и безумно глядя на моё полупьяное, искаженное спазмом лицо, выдал увесистую оплеуху!

— Я те, блядь, блевану! Жрать будешь свою блевотину, сука!

Он встал надо мной и стал смотреть как я, медленно приходя в себя, перевернулась на живот и, опираясь на руки, попыталась приподняться. У меня мутило голову, глаза застилала пелена из слез, а изо рта продолжали течь и течь слюни. Наконец я уселась на диван и, не сдерживаясь, снова заревела. Такой униженной и оскорбленной я не чувствовала себя никогда! Эта сволочь, это ЖИВОТНОЕ, издевался надо мной как над последней блядью! За что? За что? За что?!

Но этот гад не дал мне отдыха.

— Сними свою блузку, дура. Иначе она будет вся в соплях, — слова как плевки вырывались из его поганого рта. — И юбку, заодно.

Он опять заржал.

Я механически, находясь в каком-то полусне, содрала через голову блузку, и, каким-то чудом, расстегнув с первого раза молнию на юбке, стянула ее со своих ног. Теперь я оставалась только в белом кружевном бюстгальтере, трусиках и в чулках.

— Красава! — удовлетворенно хмыкнув, дало мне оценку Животное. — Заебись тело, детка!

— Я... Я хочу в туалет, — тихо произнесла я. — Можно? Я только в туалет. Я... Я не сбегу...

Таксист самодовольно посмотрел на меня и выдавил из себя:

— Ссать захотела, падла? Ну, пойдем, я сам провожу тебя до туалета.

Он схватил меня за локоть больной руки и рывком поднял с дивана. Я вскрикнула от боли. Но Животное это не остановило. Он заложил мою руку за спину, а другой ухватил за волосы и потянул вверх. В итоге я оказалась в полусогнутом состоянии с торчащим вперед лицом.

— Пошли, сука! Если хочешь ссать, передвигай свои блядские ноги.

Я, неуклюже переступая, почти ничего не видя вокруг себя из-за слёз застилавших глаза, направилась к туалету. Перед дверью, таксист остановил меня. Включил свет. И распахнув дверь, втолкнул меня в туалет. Я развернулась и, не замечая, что дверь не закрыта, стянула с себя трусики и грузно села на стульчак.

Животное стояло в дверном проеме, по-прежнему пожирая меня глазами. Я инстинктивно сдвинула колени, скрывая свою киску.

— Раздвинь ноги, сука! Я хочу видеть, как ты будешь мочиться! — приказал он.

Я никак не отреагировала на его команду, и новая оплеуха обожгла мою щёку.

— Раздвинь ноги, блядь! — уже заорал он.

От страха, боли, беспомощности и чувства полного унижения, я подчинилась и раздвинула ноги.

— Ахуеть! — услышала я какой-то далёкий голос. — Да ты бритая! Ебать мой хуй! Детка, да ты просто героиня моего романа!

Все его нелепые шутки звучали для меня как на другом конце галактики, я чувствовала только боль и своё ...

унижение перед этим звероподобным существом.

— Ссы давай, — опять послышался его голос. — Ты же хотел ссать? Так давай ссы, сего тормозишь, проблядь!

И мои уши опять заполнил его безудержный, животный смех.

Я напряглась, и маленькая струйка потекла из меня. Таксист тут же затих, а потом, присев на корточки напротив моих раздвинутых коленей по-детски уставился на мою промежность, из которой вырывалась струя мочи.

— Заебательски... , — каким-то другим, непохожим на него голосом, произнес он. — Это мне нравится...

Тем временем я закончила и потянулась к рулону туалетной бумаги.

— Стой! — таксист перехватил мою руку. — Вставай.

Я непонимающе уставилась на него. Таксист поднялся на ноги и твердо скомандовал:

— Вставай, говорю!

Он, было, потянулся ко мне, но я отодвинула его руку и сама встала с унитаза.

— Теперь разворачивайся ко мне задом.

— Зачем?

— Разворачивайся, говорю, пока не схлопотала очередных пиздюлей!

Я развернулась и встала к нему спиной.

— Теперь нагнись над унитазом! Сильнее! Упрись руками в стену или бачок. Ну, давай, прогибайся!

Я, боясь очередного удара, со спущенными трусами и прямыми раздвинутыми ногами, сильно наклонилась вперед, уперлась, как он и сказал, руками в стену за бочком унитаза и выставила к нему свою голую задницу.

Сзади послушался шум. Я уже зажмурила глаза, ожидая самое страшное, но неожиданно для себя почувствовала на своей писечке... его горячий язык!

Боже! Он лизал мне! Его язык страстно вылизывал мою промежность. Жадно, он слизал те капельки, что оставались после того как я помочилась, облизал мои большие торчащие половые губки, залез своим языком в мою задницу и о, боже! Его язык, наконец, полностью сконцентрировался на моём клиторе!

Я взвыла, прогнулась ещё сильнее и стала в такт его движениям языка, нанизываться своим тазом на его лицо.

«Лижи, лижи, гнида! Лижи, кабелина! Лижи, мою пизду Животное!», — говорила я сама себе.