/story

Он подрабатывал в одном из этих грязных ночных клубов для плоцких утех. Доркипер – так он любил себя называть, но на самом деле, он был обычным вышибалой в притоне, где люди пытались прятаться от мрачной реальности занимаясь любовью. Словом любовь он тоже пытался закрыть, натягивая его как розовый анимэшный скин компьютерного персонажа на действительность, где на самом деле, накачавашиеся  эйфоретиками люди, до иступления ебали друг-друга, а на следующий день забывали, зачастую вымышленные имена и лица тех кого они так страстно желали несколько часов назад. 

Это была его обычная  ночь, ничем не отличающаяся от таких же ночей в теплом влажном, пропахшем марихуаной, потом и миксом из множества парфюмов и амфетамином подземелье. Звучала всё таже тяжелая музыка, тягучая как растопленная смола.

Он мрачно сидел на высоком барном стуле у входа. Вся его работа заключалась в том, чтоб решить кого из этих  фриков пустить в преисподнюю, затопленую неоновым дымом, а кого отправить искать счастье в другую, ничем не отличающуюся дыру. 

Ему было всё равно – кого пускать а кого нет. В его руках был щетчик посетителей. Колиество не должно было сильно превышать 600 человек. Выгдядели все эти дигеры химсекса  практически одинаково дико. 

Он никогда не общался с теми кто приходил и уходил. Да и они сами нехотели задерживаться в дверях…

Где-то в середине ночи  он снюхал очередную дорогу, чтоб меньше ненавидеть происходящее, и продержаться еще 6 часов. Закрыл с лязгом дверь на засов. Клуб был переполнен и никто неспешил на выход. А на тех кто под дождем стучал в дверь с той стороны, стоя в лужах в этом мрачном промышленом районе, он смотрел уже через тусклый мерцающий монитор и ему было абсолютно насрать. 

Он закурил сигарету и сел на свой стул надвинув на глаза черный капюшон чтоб словить недолгую эйфорию за которой обязательно последует эта паскудная яма, и из нее  будет все сложнее и сложнее выбраться с помощью новой дороги… 

– Ты тут один и скучаешь? Внезапно и почти на пике прихода вдруг прозвучал красивый как звук флейты женский голос. Он очень сильно диссонировал с этой этой музыкой и этим местом. Ангелов не заносит в этот ад. Сначала он подумал притвориться спящим, но в следующее мгновение любопытство победило, а может парашок сделал его немного более эмпатичеым. Это был первый раз когда кого-то интересовало – скучно ему тут или нет. 

Он небрежно, слегка поднял капюшон и затянулся сигаретой прилипшей к губе пересохшей от порошка.

– Вообще-то нет… а что? хрипло выпудохнул он с облаком дыма в направлении откуда доносился голос. 

Перед ним стояла абсолютно обнаженная нимфа с длинными рыжими волосами, слегка влажными и оплетающими как два спрута пышную грудь. Дым от его сигареты опоясал её изгибы как прозрачная тога и растворился.

Да. Ангелом она явно не была. Яркий боевой макияж делал её похожей одновременно на гейшу, женщину вамп и индискую богиню. Белая с золотистым отливом чистая кожа, смотрелась немного странно в этом грязном зверинце татуированых, порой по самые глаза, испещренных пирсингом фриков

Манеры были тоже совсем не такие как у местных завсегдатайш. Она стояла слегка картинно выгнув спину обвивая дверной косяк ногой, и положив руку за голову. Поза соблазнения былла явно хорошо поставлена, но это не смотрелось  вульгарно, а скорее напоминало романтические картины Уильяма Бугро. Даже обычная и примелькавшаяся в этом месте нагота почему-то воспринималась иначе и даже будоражила.

– … Почему ты тут сидишь один и такой грусный. Повторил вопрос ангельский голос уже совмещенный с изображением. 

– А что тебя занесло сюда? Отвечая восросом на вопрос произнес он.

• я никогда тебя здесь не видел раньше и ты выглядишь не так как те кто сюда обычно приходит

• Да я первый раз, но почему-то я не смогла расслабится и раскрыться. 

Она была явно под наркотой но точно не той которую принимают здесь. «Не самое подходящее место чтоб раскрыться и расслабиться.. и позоже она точно непонимает куда попала и мою роль в происходящем» подумал он и ничего не ответил….

В провисшей на секунды паузе от провалившегося в дроп баса ему показалось странным, что он не мог вспомнить как она заходила в клуб. 

Снова вступивший бас резким ударом вернул его в реальность от этих размышлений и начинавших накатывать фантазий.

Постояв навпротив неотводя от него взгляд из под влажной рыжей челки, через какое-то время  она опустила глаза, цвет которых он неуспел рассмотреть,  и плавно растворилась в густом красном дыму поднимающемуся из глухо грохочещуго подземелья…

«Странно почему я невилел как она зашла в клуб» снова полумал он и обартно надвинул капюшон на лицо.