Стена

«Рассечение мне заклеили секундным клеем». Волков – про костюм, бой за пояс в России и «мерседес»

В ночь с 17-го на 18-е марта Александр Волков нокаутировал Фабрисиу Вердума и стал официальным претендентом на пояс чемпиона UFC. В интервью Вадиму Тихомирову для «Матч ТВ» лучший российский тяжеловес рассказал, готов ли он подраться в Москве, если на кону не будет пояса UFC.

– Вы сказали, что не смогли выполнить «план А» и «план Б» на этот бой. Это из-за того, что у Вердума получалось переводить в партер?

– Сложно провести такой поединок, в котором ты вообще ничего не дашь сделать оппоненту. Тем более такому опытному.

Вердум один из первых людей, кто перевел Трэвиса Брауна, хотя у него была стопроцентная защита от тейкдаунов даже после боя с Барнеттом.

У Вердума специфическая манера перевода, отличается от борцовской. Сразу у меня не получилось хорошо отзащищаться и создалось впечатление, что в принципе я что-то сделал не так. Хотя, выходя на бой, я понимал, что бороться придется. Главным было не дать ему выйти на болевой, не открыться. Поэтому я, например, в партере работал достаточно пассивно – в таком состоянии можно более грамотно защищаться.

Еще надо понимать – не было такого, что мне во что бы то ни стало нужно было сразу оказаться на ногах. Если бы я попытался упереться и сразу вставать от сетки, как обычно встают в случае с классическим борцом, могли бы быть проблемы. Мы хорошо изучили Вердума и знали, что именно в такие моменты он может забрать спину. А отдавать спину в начале поединка, когда мы оба еще сухие, было опасно. Он из этого положения может душить и делать болевые на руки.

– Вы меняли стойки по ходу боя с правосторонней на левостороннюю – было понимание, что это неудобно для Вердума?

– Со Штруве я тоже менял стойки, на тренировках так работаю постоянно, наверное, еще из карате идет. Просто раньше, может, был не так уверен в себе, а сейчас понял, что это одна из вещей, которая в бою помогает. Это не было элементом тактики, просто делаешь интуитивно, чтобы противника сбить столку.

– Вы понимали каким ударом, вы оставили Вердуму гематому под правым глазом?

– Точно сказать не могу, по ощущениям это вообще получилось после попадания в партере снизу. Или один из левых боковых мог попасть, но опять же могу судить только по траектории и по тому месту, где был синяк.

Это не специально, нельзя спланировать, будет ли у соперника гематома или сечка, но это говорит о качестве ударов. Получается, что даже не самые заметные удары наносят урон.

– Все предсказывали, что у вас должно быть преимущество в стойке. Когда лично для вас это подтвердилось в бою?

– Мне кажется, самая первая ситуация в стойке все расставила по местам. Сначала он меня перевел, нанес несколько ударов, но потом у меня получилось встать, и уже после первого эпизода у него начал закрываться глаз. Хотя Вердум разнообразно работает в стойке, но у меня ударная техника – это базовая школа. То есть некоторые вещи и ощущения заложены с детства. Для меня главным было спровоцировать его на то, чтобы он пошел в рубку. Как он обычно делает с другими бойцами, когда накидывает длинные комбинации. Он этого остерегался, поскольку мы спарринговали какое-то время назад и изучили друг друга, но потом у меня стало получаться лучше чувствовать себя в партере, и он начал поддаваться на провокации, а у меня получилось его перебить.

– Как выглядели ваши спарринги четыре года назад?

– Это было в США, я проходил сборы перед боем с Майти Мо (11 апреля 2014 года. – «Матч ТВ»), Фабрисиу готовился к первому бою с Трэвисом Брауном. Мы делали пятираундовые спарринги по правилам ММА, в больших перчатках и полной защите. Почти каждый день. Но в тех спаррингах Вердум придерживался тактики, которую они выбрали для боя с Брауном, плюс в боксерских перчатках было сложнее переводить и бороться. Я где-то выигрывал в стойке, но в партере с ним было очень тяжело работать. Что изменилось? Для меня главное, что я увидел, как вырос с того момента.

– Вы нокаутировали Вердума в четвертом раунде, думали ли вы о том, что, возможно, проиграли первые три?

– Я проиграл первые два раунда, но забрал третий, если считать номинально. Но психологически, по ощущениям, это было как в шахматах. Ты жертвуешь пешкой, чтобы съесть королеву. Так же и тут, моя пассивность не была от бессилия, мы хотели чуть-чуть приглушить его бдительность, спровоцировать на ошибку.

– Каким был самый ценный совет, который вы получили в углу за три перерыва?

– Все советы были логичные, просто в бою не всегда получается принять самое логичное решение на адреналине. А в углу мне как раз давали указания на дальнейшие действия. Из нюансов посоветовали больше атаковать левым боковым как раз в поврежденную область. Потому что это бы его отвлекало. Напоминали, чтобы перехватывал инициативу, выигрывал эпизоды и все в таком ключе.

– В чем была суть приглашения тренера по борьбе из США?

– С Кенни Джонсоном мы работаем достаточно давно, просто живем на разных континентах, и у него есть своя команда. Но с ним очень комфортно, он грамотно объясняет какие-то нюансы из вольной борьбы применительно к смешанным единоборствами, тем более у него есть черный пояс по джиу-джитсу. Какое-то время он очень плотно работал с Фабрисиу Вердумом, поэтому, когда он приехал, в последние недели поработали над нюансами, связанными именно с техникой Вердума.

– Есть версия, что в Москве можно найти ударника с ростом и весом как у Вердума, но сложно найти джиу-джитсера с такими данными.

– Вес - это довольно относительная вещь. Можно быть легче соперника и при этом сильнее. Главное – это манера борьбы. В «Стреле» есть очень хорошая команда грепплеров, и какое-то время я в принципе посвятил много времени и грепплингу, и борьбе в куртках. И это позволило понимать, как может развиваться схватка, если ты допускаешь те или иные ошибки. Многие говорят, что я проиграл Вердуму в борьбе, но, с точки зрения грепплинга, если не считать проходы, я ему не проиграл: не дал пройти гард, не отдал каких-то важных позиций, не дал сделать болевой. При условии, что Вердум очень титулованный в джиу-джитсу, моя борьба против такого соперника меня устроила. Пробовать атаковать его, делать свипы, не было смысла, потому что именно в такие моменты ты сам открываешься и тебя могут поймать на прием.

– «Расстроен, что мне пришлось добивать Вердума» – речь о том, что после последнего удара он на какое-то время потерял сознание?

– Надо понимать, что в разгаре боя себя очень сложно контролировать. Ты оцениваешь ситуацию, когда удар уже доходит до цели. Когда выиграл, я понял, что нанес довольно сильный урон и поэтому сказал так. Надеюсь, мы оба понимаем, что это могло произойти с каждым. Мне хочется, чтобы Фабрисиу как можно быстрее мог выступать дальше, чтобы после этого у него не было никаких травм. Я видел, что синяк был довольно большой и, надеюсь, из-за него не будет никаких осложнений.

– Как в этот раз зашивали ваше рассечение?

– В этот раз у нас был с собой антисептик, а рассечение заклеили секундным клеем… Постепенно отходит.

– Перед боем со Штруве у вас была простуда, в этот раз говорили, что тоже не все было идеально.

– Я не хотел на этом заострять внимание, но где-то за две недели до боя, видимо, подцепил какой-то вирус. У нас оставалась одна тренировочная неделя, на нее была запланирована довольно интенсивная работа, подводка по выносливости, и мы вынуждены были снизить нагрузки.

Даже если вы посмотрите пресс-конференцию в Лондоне по моему лицу было видно, что я до конца не выздоровел.

– Про это почти никто не знал. Насколько сильно вас злит, когда вы после этого читаете в комментариях «выносливость надо подтягивать».

– В боях выносливость – это же не какое-то абсолютное состояние. У Вердума не так давно был пятираундовый поединок с молодым Марчином Тыбурой, и он там чувствовал себя хорошо. В наших спаррингах у него была хорошая выносливость. А в бою у меня получилось в каких-то моментах перетерпеть, сохранить силы и закончить бой нокаутом.

– Перед боем со Штруве вы отмечали, что лечиться даже от простуды, когда вас тестирует USADA, становится сложнее. В этот раз консультировались с антидопинговым агентством о приеме препаратов?

– Да, и старались использовать те, в которых были уверены. В этот раз меня вел спортивный врач Валентин Беляевский, он довольно сильно помог, так что в принципе все, что могли, сделали.

Вообще не хотел бы делать акцент на этом, проиграл бы я или выиграл, в любом случае, что-то было бы не так.

– Вы сказали, что теперь интересует только бой за титул. Есть две важные даты: 7 июля определится чемпион в тяжелом весе, 15 сентября будет турнир UFC в Москве. А если вам скажут, что можно драться в Москве, но не с чемпионом, а с победителем пары Оверим – Блэйдс?

– Если выбирать между титульным боем и боем в России, можно даже с точки зрения фанатов на это посмотреть: наверное, лучше подраться за пояс. Все-таки к такому бою я шел всю карьеру, может это раз в жизни будет. Тем более в статусе чемпиона уже проще будет говорить с UFC о том, чтобы провести бой здесь, в России.

Вообще мы стараемся вести переговоры, чтобы подраться за пояс именно в России.

– Вы спарринговали с Максимом Гришиным, который тренировался с чемпионом UFC в тяжелом весе Стипе Миочичем. Хоть раз спрашивали у него что-то про Стипе?

– Насколько я знаю, у Максима очень хорошие отношения с командой Миочича, и, наверное, с моей стороны было бы неэтично спрашивать у него. Если он посчитает нужным о чем-то мне рассказать, он может это сделать. Сам я, честно, ни разу не спрашивал.

Тем более все тренируются в похожем режиме, секретных техник нет. Важнее грамотно разобрать своего соперника.

– Если бой за пояс в приоритете и если это будет не в России, вы готовы к тому, что придется провести без боев минимум полгода?

– В принципе, да. Если возникает пауза, это не значит, что я ничего не делаю, можно будет поработать над теми аспектами, которые нельзя проработать быстро. Например, над физической силой. Просто если тренировать силу ради силы, упадет выносливость и, если уж силу увеличивать, то лучше задолго до боя, чтобы потом было время подготовиться и по выносливости. Будет больше времени разобрать оппонента, так что я вижу в паузе даже положительные моменты.

– 1 февраля появилась новость, что вашим соперником станет Вердум. В этот же день вы написали, что стали отцом. Говорят, что в такой ситуации готовиться сложно.

– Меня это сильно не отвлекало. Я очень благодарен супруге за сына, за то, как она помогала мне, чтобы моя подготовка проходила комфортно. Тем более ребенок – это дополнительная мотивация, дополнительные стимулы. А если какие-то трудности возникают, к ним просто надо быть готовым, воспринимать как данность.

– Как вы называли мальчика?

– Мирослав.

– Для вас принципиальный момент – готовиться к боям в своем городе?

– В Москве в нашей команде нам удалось сделать все так, как нам удобно, создать в своем клубе все условия и теперь проще кого-то пригласить, чем везти всю команду куда-то.

Тем более я тренировался в США, в Бразилии, в Таиланде - и опыт, который там набрал, мы используем в тренировках здесь.

– Самый важный вопрос о подготовке – насколько сложно было довезти костюм до Лондона и отгладить его перед дуэлью взглядов.

– Костюм получился классный, спасибо ребятам, которые его сделали. Раньше я нечасто носил костюмы, а в этот раз получилось действительно прикольно. Я надеюсь, это станет традицией - и на пресс-конференции я теперь всегда буду так приходить.

Насчет «довезти» – есть несколько хитростей, как укладывать костюм в чемодан. Если интересно, можно набрать в Youtube и посмотреть. Тем более если костюм дорогой и материал хороший, то за сутки на вешалке он может отвисеться. Мне даже не пришлось ничего проглаживать отдельно.

– У России на неделе вашего боя обострились отношения с Великобританией. Хоть как-то это ощутили?

– Учитывая, что я сам узнавал новости от людей в Москве о том, что происходит, видимо, никак не ощущалось.

– У Фабрисиу Вердума есть очень хороший подаренный «мерседес», у вас теперь есть два нокаута и два бонуса по 50 тысяч долларов за выступление вечера. Вы могли бы себе купить такую же машину.

– У меня машина – средство передвижения, я езжу на «Опеле Антара», меня устраивает. Сейчас родился сын, поэтому я лучше буду больше денег вкладывать в семью, чем тратить их на машины.

– Поедете в отпуск? Или сын пока не позволит?

– Пока не планирую. Если ехать куда-то недалеко, то там сейчас не очень тепло. Скорее всего, я отдохну пару недель в Москве и начну тренироваться. Надо готовиться к финальному рывку, после которого уже точно можно будет отдохнуть.

Источник: https://goo.gl/2cLBWd

‏Source m.vk.com