Стена

Трамвай

А дяди Миши трамвай не приехал. Так вот уже с год он не появлялся. Недели две еще с Юлькой стояли на остановке, как обычно, в 8:20 утра. Пока не догадались…

Впервые наши прозябшие души были подхвачены техническим трамваем с год назад. Я и Юлька учились тогда на первом курсе, и в очередное морозное утро мы встретили дядю Мишу. Мёрзли на остановке, перетоптывая леденящий ветер, поделенный провод наушников стоял колом, было неудобно, но музыка грела и отвлекала. Кончики ушей уже начинало колоть, а транспорта всё не было. Проходили маршрутки, забирали недовольные утренние рожи, а у нас денег, конечно, не было, так что мы стояли до последнего.

И вдруг на горизонте уходящего вдаль проспекта показался трамвай. Ох, сесть бы к печке, до метро минут 30 ехать. Мы повеселели, я выкинул окурок, а Юлька спрятала уши глубже под фиолетовую шапку, подмигнула мне и заулыбалась. Такая она хитрющая, когда лыбится. И кудри у неё, наверное, от хитрости: чем больше юлит, тем сильнее локоны вьются.

Я смотрел в карие её глаза, которые внезапно встревожились, потому обернулся и увидел, что приближающийся трамвай вовсе не пассажирский, а технический, для обслуживания. Ну и дела! Тут уж и я нахмурился.

— Эх, Вадька, не везёт нам сегодня. Хотела успеть в столовой макароны поесть перед парой.

— Брось, Юль, прорвёмся. Иди давай, обниму, — я обхватил её тонкий пуховик своими лапищами, наушник вылетел, да и чёрт с ним. Мне вдруг вспомнилось, что наша первая с ней песня про трамвай.

— Юльк, а помнишь нашу первую песню?

— А? Слушай, выруби ты плеер, что-то надоело всё это, скорее бы в метро.

Трамвай подкатил и зазвенел переливчато, разгоняя мороз и хмурь. И остановился. Окна были замазаны краской, так что никто не видел что внутри. Вдруг передняя дверь со скрипом распахнулась, и на подножку вылез сияющий румяный дядька в оранжевой жилетке.

— Что, молодежь? На учёбу? Ух, замерзли, голубки! Ну-к, забирайся, да побыстрее, а то всё тепло выпустим!

Это было так ошеломляюще добродушно, что мы без слов вскочили в трамвай, и он сразу отчалил. А внутри! Да ведь это рай! Посреди салона стоял стол с чайником, чашками, какими-то пирожками. Вокруг скамейки, в углу радиоприёмник, музыка и жара! Натоплено было от души, и мы сразу вспотели. Из кабины донеслось:

— Угощайтесь, раздевайтесь, у вас минут 20 – я быстро мчу. Внуки у меня вашего возраста, ребят, да вижу их редко. Смотрю: мёрзнут студенты, дак трамвая давно не было, я ж знаю, минут 40 торчали, поди. Зовите меня дядя Миша!

С тех пор каждое зимнее утро мы ждали дядю Мишу. Таскали с собой печенья, бутерброды, завтракали так, как никогда до этого: будто в той самой деревне у сказочного деда (где печка, огонь трещит, снег за окном и благость на душе). А дядя Миша нам байки травил. Про трамваи рассказывал, что да как у них устроено, как водить учился, каких людей встречал. Все свои рогатые были у него именные, он о них так уютно говорил, интимно, что ли.

— Дядь Миш, а можно позвенеть? – Юлька разрумянилась, зарделась, но хитрющая улыбка давала понять сразу, что своё она возьмёт.

— Ах-ха, да можно. Хорошему человеку – можно!

Я улыбался до ушей. Юлька убежала в кабину, и через пару секунд раздалась двойная трель. Мои звонари засмеялись, и Юлькина фиолетовая шапка полетела ко мне на стол, а её обладательница ещё 10 минут восхищалась советской техникой.

Именно этот момент врезался мне в память отчётливее остальных: Юлькин хулиганский смех, дяди Мишин уютный говор, тепло трамвая и ощущение полного, доступного счастья, которое вот оно, тут и сейчас. И я, сидящий в вакууме этого сиюминутного подарка судьбы, уткнувшийся в несуществующую точку пространства, поражённый и любимый.

***

Перед новогодними каникулами, когда город постоянно в зимней тьме, а всё украшено, отчего настроение на уровне американского рождества, мы снова ожидали наш чудо-трамвай. Юлька купила маленькую ёлочку в подарок дяде Мише, и мы хотели поскорее водрузить её в вагон.

Уже давно мы, встречая звенящий на подходе трамвай, выскакиваем прямо на рельсы, изображая ловцов, обнимающих подъезжающий вагон.

— Знаете, ребят, я вот всё внуков своих прокатить хочу. С вами познакомить. А они никак не приходят... Чем бы мне их заманить, а?

— Ой, дядь Миш, да у вас же супер интересная работа! А позвонить предлагали? Вот на это точно попадутся они, внуки ваши. Ой, а сколько им? Может, учимся вместе? Всяко бывает, — Юлька тараторила, прихлёбывая горячий чай, овсяное печение разломилось, и крошки посыпались в кружку. Я молчал, но и мне хотелось как-то подбодрить старого друга, так что я автоматически начал обдумывать план привлечения внуков к этому скрытому от глаз чуду.

— Да навроде лет по 16 им, ага. Внучка постарше, сколько ж ей…, дай подумать. Ну! 16 тем летом исполнилось-то, точно. А мелкому, поди, лет 14 уже, мда. Теперь школьники так заняты: то кружки у них, то секции, да еще компьютеры – некогда им до меня. А раньше-то, когда они в бассейн ходили, малышами, я их возил туда. Но потом забрали их что ли, уж не знаю.

— Ну, ничего, мы что-нибудь придумаем, дядь Миш, уж вы знайте: я коли что замыслила, так обязательно сделаю! Упрямая!

Я не без удовольствия согласился с самокритикой подруги и добавил:

— Найдём, не сомневайтесь. Вы нам на листочке имена-фамилии напишите, сейчас все в социальных сетях сидят. Заманим их!

У метро мы, как обычно, попрощались: я по-мужски пожал руку, а Юлька расцеловала старика. В ладошку ей влезла скомканная бумажка с именами, которая из-за спешки отправилась в карман к фантикам.

Праздники закружили, северный город выбил чечётку прекрасных солнечных дней, мы с Юлькой шатались по центру; навестили всех, кому обещали, только о дяде Мише позабыли. А вспомнили за день до начала учёбы.

Мы засуетились, ползали по карманам, судорожно искали ту самую бумажку, сбились с ног. Настроение покатилось в пропасть вины и самобичевания. Ну как? Как же мы могли позабыть? Ведь дядя Миша, наш трамвайный ангел, любивший нас просто так, он ведь рассчитывает. Чёрт, чёрт!

Совсем обессилев от безнадёги, мы с Юлькой вскрыли подарочное вино и сели на «семейный совет». Решено было завтра поутру всё разрулить на месте.

***

Юлька красила ресницы и пела нашу песню, я нервничал и расхаживал по коридору, репетируя возможные варианты того, что мы скажем дяде Мише. Когда она вышла, я напялил на неё уже подготовленную шапку, Юлька фыркнула, и мы, быстро одевшись, вышли в мороз.

8:10. 8:20. 8:30. 8:40. Мы проверяем время каждую минуту. Трамваи проходят, люди толкутся, сменяют друг друга, мы молчим. Молчание нарастает как снежный ком, напряжение невидимым проводом сковывает любое наше движение, любую мысль. Мы даже не смотрим друг на друга, мы уже знаем: он не приедет.

***

— Здравствуйте! Это депо Калининского района? 3 трамвайный парк? – Юлька кусает губы и вертит провод стационарной трубки. Одно моё колено ходит ходуном, я курю и дым летит на звонящую. Она слушает и одновременно разгоняет ладошкой дым. – Да-да! Скажите, пожалуйста, я ищу своего дедушку…как зовут? Миша, дядя Миша, он водитель технического вагона. – Слушает, хмурит брови, отворачивается от моего дыма. – Да ну не помню я его фамилию, понимаете, у меня данных нет, но я точно уверена, что у вас не много водителей технических трамваев! Как так? Ну, женщина, ну Новый Год же, поймите вы, войдите в положение! О! Да-да, спасибо, я подожду!

Юлька прикрывает трубку рукой и шепчет мне:

— Она сейчас позовёт какого-то монтёра, он там давно рабо…- она не успевает договорить. – Здравствуйте! Да-да! Дядя Миша! Что? – она смотрит на меня так, что мне становится нехорошо, я вопросительно гляжу ей в глаза.

— Но я не понимаю, мы же еще 10 дней назад… Да, но 6 лет назад. – Долгая мучительная пауза, Юлька молчит.— На Рождество. Спасибо большое. — Юлька кладёт трубку. Она уставилась в пол.

— Юль?

— Он 6 лет назад наехал на двух детей, девочку и мальчика, прямо на работе сердце встало. Нету дяди Миши, Вадик. И не было. Дай-ка мне куртку мою.

Сомнамбулой иду в коридор, достаю из шкафа Юлькин пуховик. Отдаю. Она уверенно лезет в карман и достаёт скомканную бумажку…

***

" 29 декабря 2009 года. Сегодня утром произошла трагедия на трамвайной остановке "Бассейн ВИФК": вагоновожатый технического трамвая ТД №3 Михаил Кожухов скончался на рабочем месте во время движения. К несчастью, на рельсах в тот момент находилось двое детей-школьников. Как выяснили редакторы, они также являлись внуками Михаила. Выражаем сочувствие родственникам погибших."

Скоро Новый Год, наша третья сессия. Город этой зимой всё никак не хотел одеваться в снег, и Юлька долго держала свою фиолетовую шапку на верхней полке шкафа. Но сегодня, сегодня мы одеты так же, как год назад. Только нервничаем очень уж, — мы не завершили дело, которое обещали выполнить. Мы подвели друга.

Пар изо рта утренних пассажиров клубами смыкается с дымом из выхлопных труб, кажется, что проспект в тумане. Мороз крепкий: снега нет, только скрипучий наст под ногами. Мы пришли пораньше, хотя и знали точное время, но боялись пропустить. Люди собираются у светофоров, нетерпеливо посматривают по сторонам в ожидании транспорта. А мы стоим, я обнимаю Юльку и дышу ей в затылок.

— Вадька, а вдруг он не приедет? – подруга подставляет мне ухо, поворачиваясь осмотреть рельсы: не едет ли.

— Всё будет хорошо, Юль. – Шепчу ей на ухо, я отчего-то уверен, что всё получится. Одной рукой достаю из кармана наушники. – Надо песенку нашу, чтобы всё повторить.

Я только успеваю поднести к Юлькиному уху музыку, как вдруг она срывается влево, я чуть не падаю. Смотрю туда, куда она бежит: ничего не видно.

— Юлька, нет же ничего!!! – Она уже раскинула руки и бежит вдоль рельс ловить трамвай, смеясь, оборачиваясь на меня, мол, давай со мной, скорее.

Пожимаю плечами, разгоняюсь, и мне вдруг тоже становится жутко смешно. Догоняю Юльку и слышу: двойной звоночек, переливчатая трель, а вдали высоко – одинокая фара.

© Большой Проигрыватель

‏Source m.vk.com