Статья
В Воронеже, в доме номер два, по улице Героев Стратосферы, в четвертом подъезде, на первом этаже, сразу и прямо — на площадке, ютится со своим скарбом 84-летняя Лидия Сергеевна Головина.
В подобной ситуации старушка оказалась по стечению обстоятельств. История оказалась настолько житейской, настолько примитивно бытовой, что стало гораздо страшнее. Потому что пока сюжет таков: спасение бабули — дело рук самой бабули и, возможно, сердобольных граждан, потому что у чиновников подобные форс-мажоры в инструкциях не прописаны, и, как теперь реагировать, они и сами не знают.
Она — дитя войны. 40-е, эвакуация из Крыма.
После Победы — с 46-го по 66-й жила с родителями в Воронеже на улице Транспортной.
Потом с мужем и двухлетним на тот момент сыном уехали в Ростовскую область и долго-предолго, почти 30 лет, жили на станции Лихая в городе Каменск-Шахтинском. Муж работал на железной дороге, Лидия Сергеевна — в детском саду. Ветеран труда.
Сын вырос, женился, уехал с женой в Липецкую область.
Лидия Сергеевна тяжело заболела — онкология, операция, но выкарабкалась. А муж от переживаний слёг и весной 2000-го умер.
К тому времени сын развёлся и вернулся в Воронеж, поселился в квартире в Политехническом переулке, которая досталась ему в наследство от одинокой тётки — сестры отца. К нему и приехала овдовевшая мама — Лидия Сергеевна… Перед отъездом, по словам пенсионерки, квартиру ростовскую она продала всего за 150 тысяч рублей. Эти деньги быстро потратились.
С этого места — скучная бытовуха.
«Сын — дурак»
— Сын стал пить. Каждый день компании, разные люди приходят, стучат… А в 2008 году, в июне, выяснилось, что квартира ему больше не принадлежит. Я не знаю, что он наделал (прижимает ручки к груди. — «Ё!»). Может, долги… Может, купили как обманом… Не знаю (роняет голову в руки. — «Ё!»).
С тех пор семейство Головиных мыкается по съёмным углам. Что найдёт Лидия Сергеевна — там и живут, на её пенсию. Было время, обитали в выселенном доме под снос, пока старушка не расхворалась от сквозняков и не загремела в больницу («приходили квитанцию на коммуналку — всё-всё оплачивала»).
Одни из прежних жалостливых хозяев — старички-пенсионеры — делают бабушке временную регистрацию, чтобы не была уж совсем бесхозной и могла попасть хотя бы в поликлинику и получать ту же пенсию («Плачу по семь тысяч в год за прописку, но и на том спасибо»). Очередная бумажка, которую ей выписали в отделе по вопросам миграции отдела полиции №7, действительна до 15 августа.
Последние два — два с половиной месяца, говорит Лидия Сергеевна, она снимала комнату в том же подъезде №4 на Героев Стратосферы, 2 — на третьем этаже. Сын, понятное дело, прибился и туда, со всеми своими «компаниями».
— Я заплатила почти 25 тысяч рублей, а хозяйка вдруг сказала, что будет продавать квартиру, дала мне 10 дней подыскать себе что-нибудь. Но ни телефона у меня, ни денег: остались копейки, пенсия только 10-го числа… Что я найду? Вот пятый день тут и живу.
Как до этого искала?
— Когда моложе была — через газетку. А как плоха стала: иду по улице, вижу люди у подъезда — приютите, попрошу, одинокую старушку… Кто-нибудь да пустит.
Плачет.
— Спите вы как?
— Забирала меня пару раз на ночь добрая девочка с пятого этажа. И парень.
— Когда последний раз ели?
— Ела! Вот — яблочко. Тут недалеко есть столовая, там на недорого можно покушать: борщ, картошку и котлетку… Но сегодня пока не ходила. Не хочу.
В туалет она ходит в здание наркологического диспансера, который в том же доме за углом — говорит, девочки-медсёстры жалеют.
Ключевой вопрос: где сынок?
— Приходит, навещает. Был недавно: два сырых яйца принёс — вот я их тоже съела. До этого рыбку приносил и раков. Сам ловил. Где-то на речке. Телефон? Нет у него телефона. Сломался.
… Если прямо — сынок бомж. И натуральный, классический тунеядец. Как пишет местное издание "Мое", звонки в полицию, мэрию и областное правительство к успеху не привели. Там никто не решился брать на себя ответственность в решении этого вопроса.