Спасибо

Привет, Тарас! Пишу тебе эту записку твердой рукой (лишь немного покусываю нижнюю губу). Не знаю, честно говоря, каким образом она попадет к тебе (попадет ли?). Десять минут назад я убила человека (ли?). Доктора, Ань, понимаешь? Мы только вчера пили пиво втроем, и вот... Рука все же дрожит немного, но это ничего. Честно говоря, я уже перестаю нервничать.

Позволь рассказать тебе, как это произошло. Никому не показывай это письмо, прошу. И не пересказывай его содержания. После прочтения – сжечь. Пусть это будет нашей главной тайной отныне. Даже если меня не будет в живых, или я окажусь в какой-нибудь очередной клетке. Помнишь мой текст? «Ноташин канал», оттуда. Забавный вышел, не находишь?

Доктор позвал меня выпить вина, раскурить гашиша. После школы, не забегая домой, метнулась к нему. Я довольно часто провожу с ним время в последние дни. А как быстро ты ему надоела? Мы словились на трамвайной остановке. А где ловились с ним вы? Глупости пишу... Извини.

Опять злой. Почему он не может порадоваться просто тому факту, что вот, мы встретились? Разве этого недостаточно хотя бы для имитации улыбки? У меня спутались все мысли, я улыбалась. Я всегда улыбаюсь, когда вижу кого-то из вас двоих. Мы все из одной системы координат, поэтому мне не всегда понятно, отчего вы так хмуритесь. Порой я чувствую за собой странное чувство вины, не смотря на то, что это свойство человеческой натуры атрофировано (рудиментарное?) в моем случае.

Вино купил заранее, гашиш лежит (как всегда) на полке, обставленной предметами бытового китча. Юнона меж облаков. Знаешь, Тарас, мне нравится его слушать. Конечно, его самолюбование не имеет границ. Но я то их вижу, я их чувствую. Я явственно ощущаю его боль, она мне сродни. Я мало говорю (в сравнении), потому что наслаждаюсь тождественностью нашего страдания. Конечно, мы смеемся не всегда в унисон; дурачимся невпопад. Но мы перманентно больны, чем-то родственным. Вирусом, вышедшей из той же утробы. Слизняк-двойник.

Бутылка давно откупорена, очередная точка гашиша тлеет на сигарете. Я твердо уверена (на его счет) лишь в том, что ему нравится меня смешить. С легкой руки (с барского плеча) это делает, с легкой руки позволяю (аналогично). А он часто тебя смешил? Ну а вот про зеркала рассказывал? Ну и чушь, не находишь?

Насмеявшись, я решила поведать ему одну историю из своей жизни. Я тебе ее несколько раз рассказывала. Но вдруг – осечка. Я отчетливо поняла, что он ответит на нее какую-то глупость. Или несуразность. Не знаю, почему. В этот момент я почувствовала, что эта тонкая нить, которая (незримо) нас связывает (непрочно), эта слаженность зубчатых колес печали, будет нарушена. Я влюбляюсь в образы, а не в самого человека. Одной своей репликой вся эта слаженная дисгармония будет нарушена, неустойчивая система обретет покой. Это окажется всего лишь человек. Способный на глупость, от которой подташнивает.

Нельзя этого допустить. Ты понимаешь меня, Ань? Нельзя. Слишком много образов рухнули, канули в небытие. Оставив за собой омерзительного цвета шлейф. У меня было не больше минуты. Это молчание, его необходимо было запечатлеть в бронзе. Осязала кончиками пальцев, что его следующее слово разрушит все, что подданные моего замка пытались выпестовать восемнадцать лет. Мои грезы нельзя топтать. Не позволю.

Метнулась на кухню. Нож. Обычный кухонный. Кошка (заподозрив неладное) метнулась в комнату к доктору. Закрой глазки, маленькая кися. В два шага преодолев расстояние до кухни, я попросила доктора закрыть глаза. Не закрыл. Уставился на меня своими стеклянными (прозрачными) глазами. Догадался, наверное. Картина все еще стоит перед глазами, но слишком размыты очертания.

Посмертная хвала Доктору: не проронил ни слова. Все понял, ничего не сказал. Подойдя почти вплотную, я села на колени (положив на них нож). Доктор (сидя на стуле) склонил голову, все еще глядя мне в (мимо) глаза (глаз). В этот момент осознала, что он любит меня. Как-то очень по своему, с каким-то налетом чего-то. Не знаю, Ань. Хуй его поймешь. Засадила нож ему в горло. Не захрипел, спасибо! Кровь брызнула во все стороны, но меня не заляпала. Знак? Кошка испуганно забилась под кровать. Несколько минут я не отпускала рукоятку ножа. Теплое чувство (как от коньяка) разливалось по всему организму. Ни звука. Спасибо.

Выпустив, наконец, нож, опустилась на соседнее кресло. Потрепала (уже) бездыханное тело за волосы. Отошла на кухню, вывалила кошке полный пакетик вискаса. Вернулась. Вытащила нож из горла. Мне всегда казалось, что кровотечение выглядит несколько эстетичнее. Полоснула по лицу. Поперек. Не хочу смотреть в эти глаза. Вдруг открыты? Воткнула ножик в сердце, да не хватило сил. Туповатый нож оказался. Впрочем, большего и не нужно.

Затем я рассказала ему эту историю, которую пару раз рассказывала тебе. В ответ – тишина. Даже кошка молчит. И ты ничего не говори. Спасибо.

Капитан Немо. 07.05.2018