Соседка

— Наташа! Не придумывай! Ничего не больно! Ты сама себя пугаешь. Ты должна взять себя в руки. Лежи теперь, пожалуйста, спокойно. У тебя все аккуратно смазано. Расслабься и ничего не бойся.

Я вытер палец приготовленной салфеткой. Особенно уже не церемонясь, я подвинул девушку к краю кровати и согнул ей в коленях ноги. Затем взял полную уже клизму и, обильно смазав наконечник вазелином, выпустил из нее лишний воздух. Широко раздвинув своей пациентке ягодицы, я приставил наконечник к анальному отверстию. Наташа непроизвольно сжалась и захныкала. Прилагать усилия я опасался и наконечник остался наружи.

— Наташа, пожалуйста, расслабь попку. У нас так ничего не выйдет, — начал было я, но девушка продолжала напрягаться.

— Попробуй глубоко-глубоко подышать животиком.

Наташа перестала хныкать и сделала несколько глубоких вдохов. Наконечник легко скользнул внутрь примерно на треть своей длины.

— Ай, — снова попыталась было сжаться девушка, но черная эбонитовая трубка уже входила в нее.

Когда наконечник вошел наполовину и слегка уперся во что-то, я осторожно покрутил его в разные стороны, и он легко и свободно вошел полностью. Девушка лежала неподвижно и только глубоко дышала. Я сжал грушу и вода, сначала медленно и с видимым усилием, а потом заметно быстрее потекла внутрь. Пациентка снова захныкала, но я не обращал уже на это внимания. Когда клизма опустела, я осторожно вытащил ее и стал набирать воду снова. Наташа попыталась встать, но я удержал ее.

— Ой, дядя Сережа, пожалуйста, хватит, — запричитала она, — не надо больше.

— Да что ты, Наташа. Мы же только начали. Ты посмотри, это ведь детская клизма, а ты — взрослая уже барышня. Тебе одной такой клизмы абсолютно недостаточно. Давай, ложись обратно, коленки к животику, расслабься и дыши хорошенько.

Второй и третий раз процедура прошла спокойнее. Наташа терпела и не напрягалась, пока я вставлял ей длинный наконечник, и только частое дыхание говорило о том, что ей дается это не просто. Перед четвертой клизмой вода уже стала, видимо, переполнять мою пациентку. Когда я очередной раз раздвигал ее ягодицы и осторожно вводил эбонитовую трубочку, из отверстия вытекла небольшая струйка воды. На пятой клизме Наташа заойкала.

— Дядя Сережа, я не могу больше, мне надо в туалет.

— Потерпи, эта будет последняя, — я надавил на грушу и выпустил все ее содержимое в девушку, — Теперь тебе надо спокойно полежать минут десять-пятнадцать. Я пока все уберу.

Собрав инструменты в пакетик, я вышел из спальни. Через десять минут Наташа проскочила мимо меня в уборную. После шума унитаза я услышал, что она принимает душ. Прошло не менее получаса, пока она не вышла из ванной. Моя юная соседка была уже одета и молча стояла на пороге гостиной. Я встал, чтобы проводить ее. Наташа взглянула на меня и мне показалось, что она чуть-чуть улыбнулась. Когда мы вышли в прихожую, девушка остановилась и повернулась ко мне лицом.

— Спасибо, дядя Сережа, мне было ни чуточки не больно, — сказала и неожиданно протянула мне знакомый пакетик с клизмой и вазелином, — можно это пока полежит у вас? Я, наверное, приду к вам завтра снова...