Соседи

Сломаные сказки 
Автор: Артем Каргин

Соседи

Моя новая история начинается в стране, которая строилась и росла под символом свободы, куда ехали все, кто искал новой жизни и новых возможностей. Америка, как любящая мать, принимала всех.

Наш герой – офисный клерк, одетый по последней офисной моде, бежал, сломя голову, продирался через нью-йоркскую улицу, своим серым пиджаком сливаясь с толпой. Он опаздывал на встречу, но не на встречу страховщиков, деловых партнёров или другую нудятину, нет… он опаздывал на встречу, которая была важна ему на столько, что он, проклиная все городские пробки, рвя свои лёгкие и не жалея своих ног, бежал вперёд. Сбивая с ног пешеходов и перебегая дорогу на красный свет, он бежал в парк, минуя несколько улиц всего за какие-то пять минут.

И вот, он ворвался в парк, пробежал вперёд, минуя пару аллей, оказался у заветной лавочки, где его ждала девушка, в которую он был влюблён. В которую был влюблён ОН, но которая, к сожалению, не была влюблена в него.

– Извини, я опоздал… – он глубоко дышал – … Пробки»

– Я понимаю, – Илона мирно улыбнулась, – Всё хорошо. Как ты поживаешь?

– Я то? Отлично… Ты как?

– Я тоже хорошо.

– Может. – молодой человек всё ещё не мог отдышаться, – пройдёмся?

– Угу.

Некоторое время они шли молча, бывшие чувства, которые ещё не полностью выветрились, заставляли их молчать… заставляли их долго подбирать слова… или просто смотреть в даль, убегая от происходящего… неловкость и молчание преследовали наших прогуливающихся.

Первым молчание нарушил наш герой.

– Илона… послушай. Я понимаю, мы расстались и видимся исключительно, как друзья… но может всё таки сходим в кино. Сегодня вечером… а? Я уже купил билеты. Я слышал много хорошего о фильме «Ночь над городом».

– Я бы с удовольствием, но… думаю, мой молодой человек этого не одобрит… – Илона пыталась не обидеть своего знакомого.

– Вон как.

– К тому же… он уже позвал меня на этот фильм, как раз сегодня вечером.

– Молодой человек?! Уж не тот ли.

– Да тот самый!

– Да что ты в нём нашла?! – Майкл не сдержал злости.

– Многое. Он романтичен. Он не как ты, не зациклен на деньгах и карьере. Он другой, понимаешь? Он непредсказуем. Только не обижайся на мои слова.

– Другой, значит. А я?

– Ты? Поверь, ты чудесный человек, просто… – Илона подбирала слова, – просто ты не мой экземпляр. Я любила тебя, честно… просто, он именно тот, кто мне нужен… и уж раз ты мой друг… и если я для тебя хоть что-то значу, то мог бы порадоваться за меня.

– Я рад… честно. Просто, ведь он такой. Я ведь тоже могу быть таким.

– Ты?! Майкл… – Илона невольно рассмеялась, – Ты… Ты хороший. Ты ответственный, предприимчивый,… но ты совершенно другой человек.

Ты найдёшь ту, которая полюбит тебя именно таким. Поверь.

– Значит, в кино не идём…

– Прости. Но я иду со Степом…

– Хм… Степ?

– Да… и он уже купил билеты.

– Купил билеты… – Майкл без причины улыбнулся.

– Ты чего всё повторяешь?!?! – Илону стало раздражать поведение Майкла, – Я понимаю, ты недоволен, что я так быстро нашла другого, а?! но смирись… мне с ним хорошо, он другой. Он не скучный и не кидается занудными фразами. Он совершенно другой человек…

Между ними повисла тишина.

– Извини, – Илона почувствовала вину, – я не хотела тебя обидеть.

– Я всё понимаю. Просто… Я рад за тебя. Мне… тяжело смириться…

– Я понимаю, – её голос был заботлив, – Но я действительно влюблена.

Их прогулка длилась недолго и была достаточно однообразной. Пройдя одну аллею, они сворачивали направо, пройдя ещё одну аллею, они снова повернули направо, и так до того момента, пока снова не выходили к лавочке, у которой они встретились.

В этом был весь Майкл, само спокойствие и стабильность. Ему бы и в голову не пришло сказать Илоне «Наплюй! Пошли со мной… и ты не пожалеешь». Майкл, привыкший всё рассчитывать, воспринимал мир как уравнение, не мог отступить от запускаемых или выдающих вычислений.

И с этим он ничего не мог поделать.

Закончив свою однообразную прогулку, двое, теперь уже просто знакомых, разошлись, скромно поцеловав друг друга в щеки. Илона отправилась по своим делам, окрылённая вечерней встречей.

Майкл вернулся в свой душный офис, топя свою злость и обиду в рутине дня.


* * *

Майкл вернулся домой поздно вечером. Злость и обида (опять злость и обида… крайнее раздражение не знаю что еще…) не отпускали его. Он с силой закрыл дверь и прошёл в спальню. Он ходил по комнате, глубоко дыша, что-то ворча себе под нос.

– Лучше, чем я!.. Другой человек! Смешно!

Его злость набирала обороты. Майкл с силой ударил в стену.

Потом ещё раз, по шкафу. Потом ещё раз… и не заметил, как попал по зеркалу.

Раздался звон стекла.

– Ах ты, чёрт!

Из мелких ран на его руке бежала кровь, падая вязкими каплями на паркет.

Зажав руку другой рукой, Майкл быстрыми шагами направился в ванную.

Промывая рану, он не отрывал взгляд от зеркала. Смотря на своё отражение, он продолжал ворчать и злиться.

– Он лучше меня! Он – другой человек. СТЕП?! Что за имя ты себе выбрал! А? Чем ты лучше меня. Чем, а?!

На секунду он перестал мыть руку. Поморщился. И совершенно другим голосом сам себе в отражение произнёс.

– Всем.

Майкл снова скривил лицо и привычным голосом выкрикнул обратно в зеркало.

– Нет! Ты не лучше! Ты разгильдяй и сумасшедший!

– Именно такой ей и нравится! – искажая голос, ответил он сам себе.

– Нет!

– Тогда почему она идёт на свидание со мной!? – Майкл продолжал диалог сам с собой.

– Я не допущу, она не пойдёт на свидание с тобой! – Выкрикнул Майкл.

– Да что ты говоришь! – Майкл засмеялся сам себе в отражение.

И уже через секунду лицо Майкла исказила страшная гримаса боли. Он скорчился и пулей вылетел из комнаты.

Шатаясь, ударяясь об стены.

– Что ты делаешь, ублюдок?! – закричал наш герой.

– Я?! Я собираюсь на свидание, – искажённый голос.

Майкл повалился на пол. Он корчился от боли, стонал, ёрзал по паркету. Раздался хруст костей, его кожа пошла в натяг.

– НЕТ! НЕТ! НЕТ! – истошно, в надрыв, закричал Майкл.

Его волосы стали темнеть, уже через несколько секунд они были намного длиннее прежних.

– Нет!

Потом всё стихло. Не было хруста, шуршания, стонов. Майкл больше не выкрикивал «НЕТ»…

На полу лежал совершенно другой человек. Он глубоко дышал. Брюки и рубашка были ему малы.

Неизвестный открыл глаза и приподнялся на руках. Он оглядел комнату и усмехнулся.

– А крику было. Ух! – это был другой человек.

Еще незнакомый нам человек встал и, словно после долгого сна, стал потягиваться и разминать кости.

Он походил по комнате и, посмотрев на часы, недовольно выкрикнул, словно хотел, чтобы кто-то очень далеко его услышал.

– Из-за твоих кривляний я сейчас опоздаю в кино!

Закончив возмущаться, он прошёл в ванную и из-под раковины достал свёрток. Как оказалось, в нём хранилась одежда его размера. Джинсы, майка и пара кроссовок. То, что ни при каких условиях не одевал Майкл, но то, что с большим удовольствием носил его сосед по телу.

Одевшись, он стал ходить по комнате в поисках билетов в кино.

– Интересно, куда же ты их положил, – бормотал он сам себе под нос.

Его взгляд упал на книгу около кровати. Подняв её, он открыл середину. Два билета на вечерний сеанс красовались между страницами.

– Майкл, Майкл… – новый владелец тела рассмеялся, – ты такой предсказуемый.


* * *

Илона стояла около входа в кинотеатр, всматриваясь в праздношатающихся проходящих людей.

Выходной был в самом разгаре, поздний вечер располагал для хорошего отдыха. Прохладный ветер Нью-Йорка бодрил, а звуки проезжающих машин, голоса людей и музыка из кафе, задавали ритм.

Илона вертела головой и поправляла золотые волосы каждые две минуты. После чего смотрела на часы, затем всматривалась в людей, после чего снова смотрела на часы и вертела головой. Всё делала быстро, резко. Было видно, что она нервничает. Взволнованный взгляд делал картину её переживаний полной.

Но вот из её лёгких вырвался вздох облегчения, который ещё несколько секунд назад нервным комом метался по организму.

Она помахала рукой в толпу.

Из суетливой уличной массы выделилась мужская фигура. Уверенным и убыстрённым шагом мужчина направлялся к Илоне.

Это был тот самый незнакомец из квартиры Майкла – из его тела.

Он подошёл вплотную к Илоне и обнял её.

– Здравствуй, зверёк, – произнёс он.

– Почему так долго? Мы же собирались ещё перекусить перед фильмом.

– Извини,… дела были. Не успел тебя предупредить.

– Вечно у тебя дела, Степ.

Она пыталась смотреть на него упрекающим взглядом и выглядеть недовольной, но у неё это плохо получалось.

Он посмотрел на неё сверху вниз и улыбнулся.

– Не злись, – спокойным голосом произнёс он.

Илона подняла голову и не смогла сдержать улыбки. Её злость улетучилась сразу.

Вы думаете, что он очень быстро заслужил прощение, но в данном случае вам надо понять, что их взгляды с момента первой встречи, всегда объединяла чертовщинка в зрачках. Их это роднило, общие мысли и идеи, записанные на роговицах глаз, заставляли тянуться друг другу.

Первый раз, посмотрев в глаза Степа, случайно, в том кафе на пересечение улиц, Илона поняла, что Майкл далеко не тот человек, с кем она хотела бы прожить свою жизнь.

И сейчас, в сотый или тысячный раз, видя в глаза Степа около кинотеатра, где до начала сеанса остались секунды, Илона поняла, что злиться на человека, с которым ты хочешь провести всю свою жизнь, по крайне мере глупо.

Илона взяла его под руку, и они вошли в кинотеатр.

– Говорят, фильм интересный, – попытался разбавить атмосферу Степ.

– Ещё раз опоздаешь, я тебя укушу! – в шутку произнесла та.

– Слушай, ты и так кусаешься постоянно!

– А тут сильно укушу!


* * *

Кабинет психолога. Слышен звук метронома.

– Вы понимаете меня, доктор. Мне очень тяжело с этим справляться.

– Я всё прекрасно понимаю.

Майкл лежал на кушетке в кабинете психолога. Уставившись в потолок, он пытался собраться с мыслями и рассказать всё доктору. Звук метронома успокаивал его, но не давал сосредоточиться.

– Психофизическое раздвоение личности достаточно сложное заболевание, но оно лечится, – доктор делал пометки в блокноте и внимательно следил за мимикой своего пациента.

– Как? Доктор!

– В вашем случае главное, не ограничивать пространство. Ваше второе «я» слишком хорошо влилось в социум, – психолог говорил, делая акцент на необходимые слова, – И, если запереть вас в палате, то это может навредить вам обоим. В вашей общей психике конфликт между вами будет нарастать в геометрической прогрессии.

– То есть, пускай он разгуливает свободно и портит мою жизнь?! Так получается?!

– Не кричите, любой стресс, может способствовать высвобождению вашего второго «я».

– Он не моё второе «я»! – Майкл был раздражён.

– Формально нет, – психолог, как полагается людям его профессии, держал голос в одной тональности. Любые эмоции, которые могли бы навредить разговору с пациентом, были похоронены под мягким и успокаивающим тембром, – Он совершенно другой человек. Но всё же прорастает он из вашей психики. Мы это уже с вами обсуждали. Причина его появления в том, что вы хотите быть с Илоной. Вы хотите нравиться ей, соответствовать её идеалу. Но у вас – именно у вас – это не получается. В вас нет нужного запала, вы ведёте более размеренный образ жизни, носите только строгую одежду. Выходные у вас только в выходные.

– Да… я такой. Но ради неё я могу измениться.

– Нет, не можете. Если бы могли, он… как его, говорите, зовут? Степ? Так вот, Степ бы в вашей жизни не появился.

– Доктор, что мне делать, скажите. Прошу! – Майкл сел на кушетку и сжал голову руками. Он нервничал, он паниковал… он боялся. Он молил доктора помочь ему, его голос переполняло отчаянье, – Только вы можете сказать мне, что происходит с моим организмом. Он забирает мою жизнь. Он уже забрал мою девушку. Он влюбил её в себя. Он хочет избавиться от меня, стать полноценным человеком, а меня хочет заточить глубоко в голове. Каждый его приход с каждым разом длиться всё дольше и дольше.

– Всё потому, что вы думаете об Илоне. Вы хотите быть с ней, но такой, какой вы есть, вы ей не нужны. Поэтому ваш мозг, ваш организм выпускает наружу того, кто может справиться с этой задачей.

– Но это же не я!!! – Майкл злился от того, что понимал доктора, понимал, что он прав. Понимал и одновременно не хотел мириться с этим, – Что за абсурд! Мой же организм наносит мне вред.

Майкл уже не сидел на кушетке. Он ходил по комнате, размахивая руками. Злясь, глубоко дыша. С каждой фразой повышая голос.

– Формально, ваш организм просто даёт вам то, что вы так сильно хотите.

– Так что мне с этим делать, Доктор?

– Нужно идти от причины вашей проблемы. Вы должны меньше думать об Илоне.

– Я так не могу. Она сидит у меня в голове, понимаете. С её светлыми волосами, с её милой улыбкой, с её бесбашенностью… КОТОРОЙ, ЧЁРТ ВОЗЬМИ, нет у меня!!!

– Немедленно успокойтесь! И сядьте! – доктор повысил голос.

Майкл был в бешенстве, но подчинился. Вся несправедливость его положения просто сводили его с ума.

– Я понимаю, что вам нелегко, – психолог вернулся в привычную тональность, – Но нужно бороться.

– У меня не получится доктор. Скоро он полностью поглотит меня. Я не смогу перестать думать о той, которую люблю.

Злость и негодование в голосе Майкла сменились обречённостью. Всё, что видел он – это тупик. Тупик, в который в скором времени его загонит Степ.

Доктор посмотрел на своего клиента и вздохнул. Он хотел помочь Майклу, он знал быстрое решение проблемы. Он знал, что Майкл с его слабовольным характером ухватится за эту возможность обеими руками. Но как Врач он знал и о последствиях данного лечения.

– Хорошо… Хорошо, я могу вам помочь.

– Правда?! Как?

– Есть экспериментальное лекарство, которое не растворяет ваше второе я, но блокирует его. Сейчас проводятся экспериментальные исследования в Германии. И если… и если вы хотите, я могу записать вас добровольцем.

– Конечно! Я ухвачусь за любую возможность.

– Ну конечно, ухватитесь, – врач ещё раз для себя подчеркнул слабохарактерность своего клиента, – Но есть одно но. Лекарства пьются курсом, в течение всей жизни больного. Если вы пропустите несколько процедур принятия лекарства, то ваш мозг и организм отдадутся во власть вашего Альтер-эго, и вы сгинете в потёмках своего мозга.

Вернуть себя обратно вы сможете, лишь снова приняв лекарство, но не думаю, что ваш сосед по телу пойдёт на это.

– Думаю, я могу рискнуть. Выбор у меня небольшой.

– Что ж… хорошо. Я вас предупредил. Ждать лекарства около месяца, надеюсь, ситуация с вашим диагнозом не ухудшится. И постарайтесь часто не думать о том, что вы нашли решение. Степ может почувствовать угрозу.

– Хорошо. Я понял вас, доктор. Спасибо.

Майкл судорожно пожал доктору руку и вышел из кабинета.

Первый раз за несколько месяцев он улыбнулся. Решение его проблемы было уже близко. Он надеялся на успех. Он надеялся, что сможет остаться в своём теле один, он надеялся, что сможет вернуть Илону.

Прошло около четырёх недель после того, как Майкл последний раз встречался с доктором. За это время его психофизическое состояние сильно ухудшилось. Всё чаще и чаще он оказывался в заточении собственного тела, всё чаще и чаще он просыпался на кровати, понимая, что вчера он был так близок к Илоне и одновременно так далеко. Всё чаще и чаще его посещали мысли о суициде, вскочить с кровати и перерезать себе горло. Или накинуть себе петлю на шею.

Майкл давно бы сломался, если бы не обещание, которое дал ему доктор.

Он ждал заветное лекарство.

Последние дни были самыми тяжкими. Его всё чаще посещали мысли о том, что доктор соврал ему. В его голове крутилась мысль, что после четырёх недель ожиданий начнётся первая неделя разочарования. И тогда уж точно он полоснёт себе ножом по горлу…

Полоснёт…

а, может, нет… Больше, чем просто раствориться в чужом разуме, Майкл боялся умереть.

Доктор позвонил в конце четвёртой недели, в пятницу. Он сказал, что всё готово, что лекарство пришло ровно в назначенный срок.

И вот сейчас Майкл стоял в комнате, держа в одной руке стакан с водой, а в другой небольшую капсулу красного цвета. Заветная пилюля излучала нежно-блёклый кровавый свет, сквозь тонкие стенки капсулы можно было увидеть чёрные точки, которые быстро шевелились в бордовой жиже.

Майкл ещё раз взглянул на лекарство и, вздохнув напоследок, стал подносить руку ко рту.

Ещё секунда и он будет свободен. Ещё секунда – и он снова станет нормальным человеком. Ещё секунда…

Рука Майкла замерла около рта.

– И что это мы тут делаем? – Майкл шевелил губами и говорил голосом Степа.

Майкл напряг тело и попытался закинуть лекарство в рот, но лишь скорчился от боли.

– Я давно за тобой наблюдаю! Ты задумал избавиться от меня!

– Я избавлюсь от тебя! – наш герой кричал сам на себя.

– Нет! Я тебе не позволю разлучить нас! – Степ.

– Нет никаких вас. ТЫ – это я!

– НЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ! Я совершенно другая птица! Я лучше!

Майкл повалился на пол, с силой сжимая пилюлю в руке.

– Отдай её мне! Тебе не поможет лекарство. Я всё равно сильнее тебя.

– Нет!

Ползая по полу, Майкл старался поднести руку с таблеткой к губам, но внутренняя сила не давала ему это сделать. Внутренняя сила крутила его желудок до жуткой боли, она сжимала ему мозг. Степ, в буквальном смысле, избивал Майкла изнутри.

– Выпусти эту чёртову таблетку!!! – Майкл кричал голосом Степа.

Майкл попытался встать с пола. Он всё ещё не разжимал кулак с лекарством, стараясь всё ближе и ближе подносить её ко рту.

Раскрыв рот, он снова закричал голосом Степа.

– Выпусти, сказал!

И именно в этот момент одним рывком Майкл забросил лекарство в горло. Чуть не подавившись, он снова повалился на пол. Кровавая капсула уже неслась по пищеводу, рассасываясь в кровь.

Майкл лежал на полу, глубоко дыша, запыхавшись от борьбы, голос его внутреннего «я» произнёс.

– Скажи Илоне, что я люблю её. И мне жаль, что я не смог сдержать слово.

Майкл почувствовал, как с последней фразой Степа из его организма плавно ушла боль и скованность, словно тот, кто крепко держал его изнутри, просто уснул, ослабляя свои объятия.


* * *

Майкл сидел в кафе и, завидев Илону, которая входила в помещение, расплылся в улыбке.

– Илона, наконец-то ты согласилась встретиться. Куда ты пропала?

С их последней встречи прошло чуть больше двух месяцев, Майкл уже, как пять недель принимал прописанные лекарства. Полностью взяв под контроль своё тело и разум, Майкл стремился встретиться с Илоной, но та избегала его и, как выяснилось, любого контакта с людьми.

После долгих уговоров она всё же согласилась повидаться с Майклом. Они договорились встретиться в кафе.

Увидав Илону, Майкл был напуган. От цветущей и жизнерадостной девушки остался бледный, безэмоциональный пустырь с гримасой безразличия.

– Что случилось?! – спросил он, разглядывая, как изменилась его возлюбленная.

Шокированный увиденным, Майкл медленно сел за столик, не сводя взгляда с Илоны. Мешки под глазами, неухоженные волосы, взгляд, где потухли все искры прежнего задора. Её нельзя было узнать, в её вид и состояние не хотелось верить.

– Он пропал… – ответила она сухим голосом.

– Кто?!

– Степ. Степ пропал. Мы договорились с ним встретиться в пятницу вечером, но он так и не объявился тогда.

– И давно это было?

– Около двух недель назад.

– И ты всё убиваешься по нему? Может, он сбежал?

– Нет, такого не может быть. Я искала его, приходила на его работу. Сказали, что от его и след простыл.

– Работу?! – Майкл был удивлён.

– Да. Звонила ему домой. Сказали, что он уже давно не появлялся дома.

– Домой?!

– Что с ним такое могло случиться, раз он исчез? Я чувствую, произошло что-то нехорошее.

– Может он просто сбежал.

– Нет, он не мог, он мне обещал.

– Что обещал? Наобещать можно многое.

Илона залезла в свою сумку. И положила на стол небольшую коробочку.

– Я не хотела тебе говорить, зная, как ты ко мне относишься…

Майкл взял коробочку в руки и открыл. Ядовито-зелёный изумруд впивался в золотое кольцо – красивое и элегантное ювелирное изделие красовалось в центре маленькой коробочки.

– Он сделал мне предложение. Он обещал, что через пару месяцев, когда он перестанет пропадать так часто на работе, мы устроим скромную свадьбу или просто венчание и всегда, всегда будем вместе.

Майкл был поражён. Степ, его второе «я», которое создал его мозг, имел собственную работу и дом, более того, у него были планы на далёкое будущее. На то будущее, когда он перестанет так часто пропадать на работе, на то будущее, когда Майкл бы просто перестал существовать как личность. И самое главное – эта его вторая личность любила Илону не меньше его. Он сразу вспомнил слова доктора, что не сам создал Степа, а, создавая, наградил его чувствами к той, кого сам любил.

– Если это всё был обман, я не переживу, – девушка провела рукой по лицу, убирая слезу, – Он был первый, кого я так сильно полюбила. Я жду его каждый день, что вот он войдет и просто скажет, что задержался на работе. Но я устаю ждать. Я почти не сплю. Я…

Их разговор был долгим и одновременно мучительным для Майкла, все страдания Илоны выливались в слова, все её мучения подтверждались потухшими глазами и опухшими от слёз веками.

Их разговор еще не подошел к концу, но Майкл уже знал что делать.

На это было тяжело решиться, но он знал, что это необходимо.


* * *

Майкл метался по своей комнате, нанося удары по каждой стене, по каждому предмету. Он бил ногой, бил рукой.

– Чёрт! Какой же я дурак! Чёрт! Не видеть очевидного!

Запищали его наручные часы. Время, когда нужно было пить таблетки.

Майкл залез в карман и достал красную, знакомую ему капсулу. Посмотрев на таблетку, он силой жал её в кулаке, после чего швырнул в стену.

Ещё раз, ударив с силой шкаф, он достал несколько листов из стола и сел писать.

Он писал быстро, яростно, не отвлекаясь. Что-то зачёркивал. Что-то дописывал. Он писал, оголив зубы, и было слышно, как ручка через листы бумаги достаёт до стола. Закончив писать, отбросил ручку и, встав со стула, повалился на кровать.

Он глубоко дышал. Глубоко дышал и ждал. Он ждал его. Когда тот, который спал больше месяца, снова проснётся.

Майкл поморщился, схватился за живот, свернулся калачиком. Мучительная боль побежала по его телу, боль в костях, боль в коже.

Боль одной большой волной накрывала его. Боль, от которой он уже успел отвыкнуть.

Снова был слышен хруст костей, снова он чувствовал, как волосы на его голове вырастают на несколько сантиметров. Он чувствовал, как радужная оболочка его глаз меняла цвет.

В этот раз он не сопротивлялся, поэтому весь процесс превращения занял мало времени и доставил меньше мучения обоим сторонам.

Прошло всего несколько минут, и на кровати уже лежал Степ. Он смотрел в потолок и не верил тому, что снова на свободе. Его глубокое дыхание разлеталось по комнате.

Только через несколько минут он решился встать с кровати. В его голове был сумбур, он не знал, какой сейчас год, какой месяц, день… он долго вспоминал, почему так долго был в заточении. Голова раскалывалась, а тело ещё не всеми мышцами подчинялась ему.

На столе около окна Степ заметил исписанные листы. Шатающейся походкой он подошёл к столу.

На первом листе, первой строчкой, размашистым подчерком было написано: «моему соседу по телу».

Не понимая всего происходящего, Степ взял листы со стола и начал читать. Подчерк был колючим и неровным, было видно, что автор записки торопился или сильно нервничал, когда её писал.

«Мой ненавистный сосед по мозгу, с прискорбием сообщаю, что ты победил. Я отдаю своё тело в твою полную власть. Я делаю это лишь потому, что люблю ту, которая любит тебя. И не могу видеть, как она страдает каждый день, ожидая твоего появления.

Признаться, я недооценил тебя. Если всё, что она говорит – правда, то я думаю, что она в надёжных и любящих руках.

Я надеюсь, что она будет счастлива с тобой. Но если ты её обидишь, клянусь богом, я найду, как выбраться наружу и затолкать тебя обратно в уголок своего мозга.

Ты пробыл в заточении чуть больше месяца. Долгий срок, но она тебя ждала. Я не знаю, что ты скажешь в своё оправдание… В наше оправдание, но не думаю, что сказать правду будет верным решением.

Звони ей сейчас же, она ждёт твоего звонка.

С ненавистью и уважением, твой сосед по телу Майкл Аддерли.

PS. Я хотел бы хоть иногда видеть внешний мир. Хотя бы одну неделю в году. Надеюсь, ты позволишь. Если да, то лекарство лежит в верхнем ящике, в шкафу».

Дочитав письмо, Степ положил его на стол. Он с минуту молчал, после чего быстрыми шагами подбежал к телефону и стал судорожно набирать номер, который ни какими пытками и заточениями нельзя было стереть из его памяти.

В трубке послышались гудки.

– Алло, – женский знакомый голос.

Степ расплылся в улыбке.

Привет, зверёк.