Сосед

5 глава

Два муторных дня прошли в терзаниях и мыслях о том, стоит ли соглашаться на предложение или нет. Цену ту я брякнула, просто чтобы он отстал от меня, потому что этот надоедливый мужик со стройки едва ли не через день наведывался «поговорить». Участок был небольшой, шесть соток, упирающихся в сосновый лес. Они совершенно однозначно не стоят как квартира в городе, хотя, может, и стоят и если я благоразумный человек, то надо хвататься за этот шанс, но что-то внутри выло от тоски и упрямо сопротивлялось. Чувство собственной глупости и ущербности, здравомыслие бились не на жизнь, а на смерть с чем-то упрямым, желающим остаться в этом маленьком домике.

— Я ведь обещала не продавать его… — спорила я с самой собой.

— Это слишком хорошие деньги, чтобы отказываться, ты такие сама никогда не заработаешь, тупица.

— Да еще и этот псих настойчивый, вдруг возьмётся пакости делать за то, что не продала?

Это многоголосье загоняло в угол, и я выбегала на веранду, садилась в кресло-качалку, куталась в плед и смотрела на сосны, чьи золотистые стволы светились жарким светом от падающих на них солнечных лучей. Тут было так хорошо, и я чувствовала себя предательницей неизвестно кого… почти преступницей за то, что неизбежно склоняюсь к тому, что продать этот домик было бы правильно…Да, он хороший, мой любимый, о мысли о нем на глаза наворачивались слезы, но это глупо… а вдруг когда-нибудь я забеременею, я ведь не собираюсь замуж выходить, нужны нормальные условия для ребенка, не тут же он со мной будет жить? В конце концов можно не квартиру купить, а другой дом, но не здесь…

— Ну что? — субботним утром нарисовался прораб.

— Я согласна.

— Ну вот и славно. — Мужик расплылся в довольной улыбке. — Тогда звоню нашему юристу и оформляем сделку.

— Хорошо.

Мужик, довольный, побежал на свой участок, набирая попутно кого-то по телефону, а я поплелась в свой волшебный теремок, который еще пока мой, села на веранду и, прикусив нижнюю губу, вцепилась в порожек веранды до белых костяшек, переживая приступ горечи и тоски. Глупая дура, думала я, надо радоваться, а не чепухой заниматься. Надо повзрослеть и уже начать жить как все нормальные люди.

Подстегивая себя мамиными репликами, я собралась и уехала на работу. Несколько раз звонили неизвестные номера, но так как я боялась мошенников, которые звонили регулярно, то трубку не брала, кому надо, у того номер мой есть, и тот у меня в телефоне записан.

Муторный рабочий день закончился, приходил Ален Делон, но я сидела в подсобке, и им занялась Катька, пытавшаяся безуспешно меня весь день подбодрить.

— Ален Делон всю кафешку глазами просканировал, — привалившись плечом к дверному косяку в подсобке, протянула подруга. — Тебя поди искал.

— Да уж конечно. — Горячий чай с ромашкой обжёг язык. — Это он сэндвичи искал.

Есть не хотелось и в то же время хотелось впихнуть в себя столько еды, чтобы вместе с ней затолкнуть поглубже боль, задавить ее, затопить горечь навязанной насильственной сладостью, поэтому, как только мы закрыли кафе, я, покивав на обреченные слова утешения Катьки, попрощалась и уехала в круглосуточный, набрав там всякой чепухи, которую у меня в другое время совесть грызла покупать, а теперь мне было так паршиво, что стало плевать, сколько прилипнет килограммов к моей заднице после этой инсулиновой бомбы. Есть все это, с одной стороны, не хотелось, даже смотреть на эти коробки, а с другой, нужно было чем-то перекрыть всю ту горечь, что разъедала мне внутренности от живота до грудины. Словно на меня плеснули химикатами, и те, миновав кожу, попали куда-то в самую глубь, разъедая меня изнутри.

Зашвырнув пакет с едой и бутылкой виски на пассажирское сиденье, хлопнула дверью и, обойдя машину под начинающимся дождем, забралась на водительское сиденье, пристегнулась и завела машину. Что-то слишком часто я пью в последнее время… Паршивая какая-то тенденция.

— А у меня в жизни нет других тенденций, кроме как паршивых! — окрысилась я сама на себя внутри собственной головы. — Размазня, блядь, и ничтожество, — это было сказано уже вслух.

Телефон разрядился и сел. Запихнув его в карман, прибавила скорость, направляясь домой. Вероятно мне мог звонить сосед, но я ведь не знала наверняка кто это, поэтому не брала трубку, в конце концов мог бы и эсэмэску набрать.

К тому моменту, как я подъехала к дому, на улице уже почти стемнело. Остановившись напротив ворот, я вылезла из машины, намереваясь загнать ее на территорию, но меня, видимо, ждали, и с соседнего участка выбежала уже опостылевшая мне за все это время физиономия.

Она была крайне недовольная и даже разгневанная.

— Какого черта ты трубку не берешь?! — завопил мужик, еще не успев даже добежать до меня.

— Не ты, а вы! — мгновенно завелась я. — Мамке своей будешь тыкать.

— Ты, сопля зеленая, меня не учи! — взревел мужик. Кажется, нервы на пределе были у нас двоих. — Недоросла еще, чтобы я тебе выкал.

Возмущение словно вулкан внутри пробудило и началось извержение.

— Ох, простите-извините… — Режим премерзкого поведения был активирован. — Но кое до чего я все же доросла. — Сложив из кулака дулю, сунула ее придурку под нос и пошевелила пальцем. — Вот вам, а не земля! Я передумала!

— Ах ты!.. — Мужик с силой сцепил зубы, поняв, что сделает сейчас только хуже, а я именно этого и хотела, чтобы он наговорил мне гадостей и я с чистой совестью послала его на небо за звездочкой, успокоив свою совесть тем, что с мудаками лучше сделки не заключать.

Бордовый от ярости прораб развернулся и, впечатывая ноги в землю, умчался на свой участок.

— Сука, блядь! — донеслось из-за забора. Типа он это не мне крикнул, а просто выругался.

— Кретин! — Я решила не делать вид, что это не ему.

Загнала машину на участок я уже в более приподнятом настроении, что-то даже пить расхотелось. Убрав бутылку в ящик с медикаментами, поставила чайник, заварила чай и налупилась рафаэлок. Заснуть в этот день снова не вышло. Мозг, словно готовясь к осаде, вел дискуссии с разными точками зрения, ища истину. Одновременно продолжались прения сторон, надо все же дом продавать или нет. Так ничего толком и не решив, я отрубилась ближе к пяти часам утра, а в шесть ко мне в окно начал долбиться вчерашний псих.

— У меня ружье есть! — рявкнула я, выбираясь из кровати и думая, чем бы приложить визитёра.

Вообще спросонья я не сразу поняла кто это, потому что участок мой был огорожен со всех сторон, кроме стороны, с которой был лес, там у меня покосившаяся ржавая рабица, которая к углу забора, примыкающего к соседскому участку завалилась набок, я ее как могла попыталась леской примотать обратно, но нормально это сделать не получилось, та за столько лет погнулась и упрямо сползала вниз. У соседа с этой стороны участка забора тоже не было, вероятно он надеялся выкупить землю у меня и отщипнуть еще лесной территории, чтобы вынести забор дальше, а так как я была тут, ничего пока не делал, так получается и у соседа, и у меня с одной стороны не было забора, и видимо, этот паршивец прораб, воспользовавшись незаконным методом, проник на частную территорию.

Только-только заснувший мозг и тело работать отказывались, поэтому я чуть не навернулась с кровати, налетев на косяк, да еще и дома опять была холодрыга. Стащив толстую вязаную, растянутую уже до размеров кинконга кофту со спинки стула, я закуталась в нее, надела теплые желтые тапочки, больше напоминавшие плюшевые игрушки, и, прихватив швабру для устрашения, распахнула дверь. Стоит заметить, что один мой глаз еще спал и левое веко упрямо закрывалось, хотя я и старалась его разлепить. Мозг мой тоже частично спал, поэтому я не придала значения тому, что за спиной у вчерашнего идиота кто-то стоял, скорее всего кто-то из рабочих, решила я и сразу забыла про него, переключившись на знакомую недовольную физиономию.

— Че надо?!

— Доброе утро, — попытался мужик найти ко мне подход.

— Доброе утро? — Я иронично приподняла бровь, но вряд ли это смотрелось цинично и насмешливо, потому что приподняла я ее над глазом, который не желал просыпаться. Пришлось помочь себе пальцем. — Даже без «сука, блядь»? Да вы, я смотрю, стремительно эволюционируете. Вы не спешите, а то я за вами не поспеваю.

Мужик молчал, я не поняла почему, мозг мой разгонялся не быстро, одна только желчь и токсичность во мне, видимо, не спали никогда. Протерев глаза, я наконец прищурилась и посмотрела на прораба, который поджимал губы и явно немного нервничал.

— Я звонил тебе, вам… — поправил он сам себя так быстро, что я даже не успела придраться. — Вчера… хозяин приехал.

— Чей? — тупила я.

Мужик вдохнул и выдохнул, призывая, очевидно, все свое спокойствие.

— Мы еще вчера собирались с вами обсудить условия сделки, но вы трубку не брали, а сегодня…

— А сегодня вы решили отомстить мне за это, явившись спозаранку? — кивнула я. — Я поняла.

Мужик посмотрел куда-то за спину и снова на меня.

— Нужно обсудить условия сделки.

Я уже хотела сказать, что сделки не будет. Вообще я не была в этом уверена, но конкретно в данный момент сонной и злой мне хотелось поскандалить и никто мне так не подходил, как вспыльчивый прораб, который явно с трудом сдерживал себя…Но тут я наконец перевела взгляд на человека, который стоял у него за спиной, и забыла, что собиралась сделать. Он стоял не на веранде, а на земле рядом с верандой и в упор таращился на меня. Ален Делон.

В какой-то момент мне почудилось, что это сон, я даже глаза потерла и прищурилась, но да, это был он. Красив как бог, стройный, высокий, в белоснежной хорошо на нем сидящей рубашке, синих брюках и расстёгнутой сейчас кожаной куртке. У него в руках была тонкая кожаная папка, а на носу блестели тонкие очки. Прозрачные стекла без оправы были почти незаметны, но придавали ему какую-то особую серьезность. Сразу вспомнились красавчики из дорам, деловые и безупречные, как раз такие, какие только в фантазиях и бывают. А этот вот стоял вполне реальный напротив меня… напротив меня, одетой в ночнушку с капибарами, в стремную растянутую кофту и идиотские тапки… Потрясающе, то что нужно, чтобы сразить прекрасного принца наповал, чтобы он никогда тебя не забыл…ведь трудно забыть того, кто снится тебе в кошмарах.

Не знаю, сколько мы таращились друг на друга, но прораб заметил, что что-то не так, и какое-то время молчал, переводя взгляд с него на меня.

— Шеф, я ей звонил вчера, она трубку не взяла, — наконец заговорил он.

— Я это уже слышал. — Ален Делон вскинул руку и посмотрел на часы. — Ладно, у меня уже нет времени. — Он протянул папку с документами и передал ее мужику, а тот мне. — Ознакомьтесь пока с документами, а потом я вернусь, и мы поговорим.

— Ага… — уже в спину им пробормотала я, взяла веник и подмела то место, где стоял прораб. Он заметил и недовольно поджал губы. На это я и рассчитывала, улыбнулась довольно и вернулась в дом, медленно закрыла дверь и почувствовала клубок разношерстных, противоречащих друг другу чувств, но лицо совершенно однозначно нагревалось, краснея. Бросив на себя взгляд в зеркало, я скривилась.

— Ой бля…чучело, блин, — цыкнула я, отворачиваясь от зеркала, и, бросив папку на кухонный стол, вернулась в кровать и мгновенно отрубилась. Мозг, видимо пережив шок, решил нажать на рубильник и отключить меня ненадолго, чтобы перезагрузить мой пк.