Скромница..

Я видел ее последний раз давно, но все время разглядывал фотографии в социальной сети в надежде поймать искорку возбуждения или интереса, который как порыв ветра бы немного отодвинул мои мысли о делах на второй план. Оксане 33 года, она стройная, интеллигентно выглядит и сама по себе хорошего воспитания. Порой проскальзывали грустные статусы о нелегкой доли отвергнутой. Оно и понятно: излишняя скромность вредит любым отношениям.

Я как раз работал в агентстве недвижимости в тот момент, а Оксана с матерью меняли квартиру и пришли к нам. Она тихонько улыбнулась мне: «привет, как сюрприз!» — на ней была серая юбка и блузка с вырезом. Видна была худощавая грудь и томлеющая по половой неге незагорелая кожа. Я ощутил прилив мужского интереса. Мать Оксаны — серая мышка — держалась в стороне.

Агентство попросило меня показать им подходящий вариант, и мы поехали смотреть. Оксана сидела на переднем сиденье моей машины, юбка слегка обнажила голые щиколотки. На минуту я представил, как держу их руками в воздухе, развожу в стороны и вхожу в ее нежное лоно.

Наконец мы приехали по нужному адресу. Поднимаясь по ступенькам, обменялись парой-тройкой шуток о школьных годах. Оксана была эмоционально сдержанной — все-таки люди из деревни при недостатке нового общения приобретают особый стиль общения — пассивный, никогда не навязываясь. Меня всегда возбуждала в женщинах покорность. В сочетании с тонкой (наверное, почти нетронутой) фигуркой это доставляло эстетическое и сексуальное удовольствие!

Во время небольшой экскурсии по квартире, где из мебели стоил только диван и шкаф, мама Оксаны попросила нас подождать, пока она поговорит по телефону. Поговорив с кем-то минут десять, она заявила вдруг, что ей нужно срочно идти, и чтобы мы без нее продолжили осмотр. Она сказала, что доберется на автобусе, что будет занята на весь вечер, и так же быстро ретировалась. Мы с моей скромницей остались вдвоем.

Уже трудно было поддерживать деловое общение, поэтому когда во мне уже вовсю бушевал огонь похоти, глядя на эту доступную и притягивающую девушку, я вдруг сделал нечто неожиданное: закрыл комнату на ключ и сказал Оксане полушутливо, что, мол, вот мы и остались вдвоем, теперь не убежать ей.

Оксана, конечно, восприняла этот как шутку, но на мое удивление не стала возмущаться, а на оборот, присела на диван. Я присел рядом так, чтобы моя рука зашла ей за голову вдоль спинки дивана. Продолжая беседу, я будто случайно дотронулся до ее прямых темных волос, поиграл с волосами, а Оксана лишь стеснительно улыбнулась, слегка наклонив голову, чтобы не заметно было, что она покраснела. Я игриво отодвинул край блузки, чтобы на пару миллиметров отошла ткань, явив еще больше соблазнительного холмика. Знаете, худой такой небольшой, но отчетливо зрелый и ждущий мужчины холмик. Я нагло склонился к ней и поцеловал в шею. Оксана вдруг встала и направилась к двери, пытаясь выйти из этой стеснительной ситуации путем бегства. Я рывком преградил ей путь и взял ее грубо за плечи. Оксаночка испугалась, но не могла сопротивляться — видимо, какие-то древние генетические программы заставляли ее подчиняться, не напрягать мышцы, не кричать. Вместо этого она издала тихий стон, а я принялся жадно целовать ее худое лицо. Я увлек ее рукой на диван, она в скованных своих движениях приняла странную позу — села на диван на коленях спиной ко мне. Я расстегнул молнию на ее юбке, которая легко сползла вниз, явив моим глазам нежные синие трусики с кружевами.Затем долго ласкал ее ножки, проскальзывая пальцами под ткань трусиков, будто случайно дотрагиваясь до половых губ, проник ей в попку. Наконец спустил трусики вниз, раздвинул немного ножки и вошел в уже хлюпающее лоно. Несколько минут я наслаждался обладанием Оксаночкой сзади, затем забрался на ее попу повыше и проникал уже оттуда в позе всадника. Рукам нааконец позволил распахнуть блузку и взяться за худые сисечки. «дааа….» — еле слышно стонала моя пленница. Когда я кончил на диван, взял пальцем немного семени и ввел его в попку, -мой завершающий фетиш. Несколько раз подрочил анус и сказал ей одеваться.

Оксана после совокупления заметно оживилась, а глаза блестели от удовольствия. Я думаю, при встрече с мамой она не будет ничего рассказывать, а возможно, мы еще с ней увидимся!