Силья Сунтола: Зачем вовлекать безработных в креативную экономику
Strelka MagazineКак Финляндия оправляется от кризиса 2008 года с помощью «четвёртого сектора» экономики.
Согласно официальной статистике, 4 % от всего занятого населения Финляндии работает в креативной индустрии. Для сравнения: в Великобритании, известной высокой развитостью этой сферы, показатель выше более чем в два раза. Однако, по мнению Сильи Сунтола, которая работает руководителем проектов в фонде Creative Industries Finland, куда более острая проблема для финской экономики — не скромный вклад в неё креативной индустрии, а высокий уровень безработицы — около 9 %. Недавно финское правительство запустило эксперимент по внедрению безусловного дохода в размере 560 евро, чтобы стимулировать граждан пробовать себя в менее стабильно прибыльных, но более инновационных и творческих профессиях. Однако программа сразу вызвала скепсис у общественности, посчитавшей, что такая мера лишь усугубит ситуацию с безработицей. Какое решение может быть у этой проблемы, при чём здесь креативная экономика и почему будущее за «четвёртым сектором»? Об этом Strelka Magazine поговорил с Сильей Сунтола после её лекции «На чём основана экономика талантов?» на «Неделях „Стрелки“» в Екатеринбурге.
— Расскажите, как развивалась креативная индустрия в Финляндии?
— Началось всё в 1980-е, когда под понятием «креативная индустрия» подразумевались, в первую очередь, компании, создававшие медиаконтент: кино- и звукозаписывающие студии, печатные СМИ — все, кто имеет дело с данными, информацией. Затем понятие начало расширяться и включать в себя другие сферы, такие как искусство и дизайн. И наконец, ещё позднее появилось понятие «креативная экономика». В этом случае речь уже об экономике в целом, а не только о креативной индустрии. Подразумевалось, что творческие и инновационные подходы (дизайн продукции, имидж бренда, нетрадиционные подходы к маркетингу. — Прим. ред.) могут создать продукту добавочную ценность. Сегодня вопрос, которым мы задаёмся, — это не «какой вклад креативная индустрия может сделать в экономику?», а «как креативное мышление может изменить наш взгляд на мир в целом и в том числе на наше отношение к работе?». Мы стараемся быть максимально мультидисциплинарными, работать в нескольких секторах сразу. Именно поэтому так важно было с самого начала подключить к работе Creative Industries Finland два министерства: Министерство образования и культуры и Министерство экономики и занятости.
— В креативной индустрии всегда плохо обстояли дела со статистикой, например, нематериальную ценность сложно считать с помощью количественных показателей. Меняется ли эта ситуация в лучшую сторону?
— Проблема осталась. Это связано, в первую очередь, с тем, что формировать такую статистику крайне сложно: многие «креативные работники» трудятся в сферах, которые не попадают в охват креативной индустрии. К примеру, я сама музыкант, но работаю при этом в университете — для меня нет подходящей категории, я никак не репрезентирована. Основной вопрос: как так сформулировать определение «креативного работника» и его навыков и компетенций, чтобы оно учитывало всех? Пока эта задача кажется практически не решаемой. Как вы посчитаете художников, разбросанных по всей стране?
— Один аспект работы фонда, который сразу привлёк моё внимание, — фокус на теме занятости и безработицы. В контексте креативной индустрии в Финляндии всё больше говорят о новых навыках и преодолении профессиональных и психологических барьеров, развитии личности, нежели о способах монетизации «нематериальной ценности». Можно ли это объяснить тем, что после кризиса 2008 года безработица осталась на высоком уровне?
— Да, всё верно. Ещё мы говорим о таком понятии, как «четвёртый сектор» экономики — в него входят организации, которые занимаются социально ответственной работой, но при этом используют не только подходы, существующие в некоммерческом секторе, но и рыночные подходы. В своё время этой темой нас заразил датский социальный инноватор Уффе Эльбек (бывший министр культуры Дании, а ныне лидер политической партии «Альтернатива». — Прим. ред.). Мы общались, когда он приезжал в Финляндию, и тогда он много говорил о роли активных личностей, которые легко могут работать на стыке частного, публичного и третьего секторов. Мы рассчитываем на то, что именно в этой сфере и могут быть созданы новые возможности для трудоустройства в Финляндии. Сегодня постепенно размываются традиционные границы профессий, многие из них теряют свою актуальность, бизнес-методы применяются в социальном секторе, подходы благотворительных организаций оказываются полезными в коммерческой сфере. Проще говоря, если у человека есть какое-то дело жизни, но по той или иной причине на рынке труда он не находит подходящей позиции для того, чтобы этим делом заниматься, то мы пытаемся найти альтернативу. Сейчас же ты либо трудоустроен, либо безработный, либо студент — нет никаких промежуточных вариантов. Лучше всё-таки приносить хотя бы какую-то пользу обществу, чем просто ничего не делать и быть безработным.
— При этом известно, что в Финляндии достаточно просто быть безработным: существует крайне развитая система социальной поддержки, и многие выбирают этот путь сознательно. Можно ли сказать, что у вас есть задача поменять отношение людей к работе в целом — на ментальном уровне?
— Да, именно это мы обсуждаем с министерствами. Нам кажется, что в Финляндии не должно быть так просто оставаться безработным. Люди попадают в эту ловушку, в частности многие из тех, кто связан со сферой культуры. Им кажется, что они могут на время стать безработными, пожить на пособие и разобраться в себе, а потом оказывается, что они уже не могут выйти из этой фазы. Эта установка должна поменяться.
— Признайтесь, вы из тех, кто верит, что креативная индустрия реально может помочь диверсифицировать экономику?
— Я лично в это не очень верю. Меня больше интересует, как креативные навыки и компетенции могут быть полезны другим секторам и повлиять на принятие решений на законодательном уровне. Речь идёт не о том, как нам развивать креативную или культурную индустрию, а о том, как креативность может помочь нам переосмыслить экономику в целом.
— Можно сказать, что, к примеру, проблемы, с которыми столкнулся телекоммуникационный гигант Nokia, — недостаток креативного мышления?
— Да, абсолютно точно. Но сейчас у них происходит вливание новых идей, и я строю большие надежды. Они вообще делают много правильных вещей. К примеру, ещё в 2011 году, когда компания сократила десятки тысяч сотрудников, появился проект The Bridge, который просуществовал до 2014 года. В его рамках оказывалась финансовая поддержка бывшим сотрудникам, которые решили заняться предпринимательством и основать стартапы. Кстати, многие из стартапов, получивших поддержку, были связаны с креативной экономикой. Важно, что это проект особенно позитивно сказался на Эспоо — городе, в котором и по сей день располагается штаб-квартира компании и который в своё время значительно пострадал от волны сокращений.
— В своё время было наделано много шума идеей «креативного города». Сейчас, кажется, шумиха несколько улеглась и пришло более трезвое понимание реальных возможностей культуры в городах. А какое ваше мнение на этот счёт?
— Ну вы понимаете, конечно же, для меня культура на первом месте. Я занималась фестивалями, это то, о чём я могу говорить со знанием дела. К примеру, фестиваль Pori Jazz в финском городке Пори. Началось всё, кстати, именно с яркой личности, подвижника, который пятьдесят лет назад решил организовать в Пори фестиваль, а пятьдесят лет — это вам не шутки, особенно для маленького городка в Финляндии! В 1966-м Юрки Кангас был обычным контрабасистом и ничего не смыслил в организации таких мероприятий, но это его не остановило. И можно сколько угодно рассуждать о цифрах: сколько привлекли зрителей, сколько заработали денег, — но главная заслуга фестиваля, и Кангас сам об этом часто говорит, — то, как ему удалось объединить в единую сеть весь бизнес в городке. Гостиницы, кафе, рестораны — все выигрывают от проведения этого мероприятия, даже обычные жители начинают сдавать комнаты приезжим. В Пори проживают всего 85 тысяч человек, а фестиваль посещают почти в два раза больше! Так что вы можете представить, какой эффект на город это имеет — и на частный сектор, и на публичный, и на некоммерческие организации — на всех.
— Но ведь здесь тоже есть проблема: когда фестиваль становится больше самого города и последний начинает почти полностью от него зависеть...
— Да, мы эту проблему много обсуждали с организаторами, но дело в том, что Pori Jazz создал для города бренд. Теперь сюда едут просто так: из-за фестиваля городок считается классным местом. Некоторые рады даже просто купить себе фирменную майку. Всем хочется приобщиться.
— А как обстоит дело с культурной жизнью в Хельсинки?
— Знаете, в Финляндии нет какого-то особого отношения к столице, всё-таки таким центром уже является Турку — в 2011 году он как раз был «Европейской столицей культуры». Тем не менее за последнее время в Хельсинки действительно прибавилось, на что посмотреть. Новая библиотечная система, которая отлично работает, новый концертный зал, но в целом город не торопится становиться культурным центром.
— Возможно, это и к лучшему, что столица не перетягивает на себя всё.
— Верно. У Турку ещё очень удачное расположение на берегу Балтийского моря — вместе с прибалтийскими странами и Россией мы могли бы вместе много чего добиться в сфере культуры. Пока что, правда, таких проектов мало.
— Мой последний вопрос — личный. Вы упомянули, что вообще-то вы музыкант. А хватает ли у вас времени на занятия музыкой, или работа во благо культуры отнимает его полностью?
— Да, время на музыку я нахожу, особенно теперь, когда моя дочь увлеклась гитарой. Я играю в основном на клавишных и немного на басу. Какое-то время назад я была участницей блюз-бенда, и мне пришлось заменить заболевшего басиста — так я научилась играть.
Текст: Александра Тумаркина
Читать также:
Отрывок из книги «Четвёртая промышленная революция» Клауса Шваба