Шлюха

Месячные у Кати начинались с болей в животе. Кровотечение, в первый день обильное, постепенно спадало. Парни, ни разу не сталкивавшиеся с таким явлением, привыкали к Катиным циклам ещё во время ночных хождений по мукам, когда Катя принимала их раздельно. Уже тогда они обходились минетами в критические дни. Ночная дрочка в ротик сонной Катюши имела налёт романтики. Она ждала, приоткрыв губки, высунув язычок. Ваня любил кончать в рот, в таком положении и застал его Тимур. Тимур же любил кончать больше на грудь. Она сама перехватывала инициативу, ловила Тимура на оргазме. Член, нацеленный в сосок, неожиданно получал нежное мокрое продолжение, и Катин язычок бил чечётку, вызывая Тимура на поединок. Он срывался по требованию.

«Всё-таки она оторва!» — думал он про себя, наслаждаясь Катиным ротиком. Она заглядывала снизу невинными глазками, а он видел в этом слове восторженный комплимент. Его милая ласковая девочка, скромница днём, ночью превращалась в страстную кошечку. Оторву.

Однажды во время месячных Тимур начал пальчиком изучать Катин анус. Она делала минет Ване, её попка оставалась нерабочей. Катя обернулась, смущённо улыбнулась.

— Что ты делаешь? — спросила шёпотом.

— Так не больно? — Тимур смотрел на неё влюблённым взглядом.

— Пока нет, — она вернулась к Ваниному члену.

Тимур же продолжал изучать Катин тугой анус. Он смачивал кратер слюной и долбил его средним пальцем. Постепенно Катя расслабляла мышцу и впускала его. Он видел такое много раз на видео, но пробовал впервые. Фаланга пальца погрузилась в сфинктер, и он продолжал трахать её пальцем, а Катя постанывала, выпячивая булочки ягодиц.

Тимур не остановился на этом, в следующий раз он принёс с собой красивую ровную морковку, которую сам же и почистил, чтобы она была гладкой, твёрдой, а конец овальным. Он также прихватил с собой тюбик вазелина, валявшийся в секции среди лекарств. Чтобы Катя не волновалась, он обернул морковку в презерватив, завязал узелок у основания. Катя с интересом восприняла новую игру. Анальный секс оставался больной темой, доступной для порно, но не домашних девочек. Тимур действовал осторожно. Вновь, как в прошлый раз, он прошёлся пальчиком по кратеру ануса, подушечкой проталкивая густые капли вазелина в сфинктер. Наконец в ход пошла морковка. Тупой конец входил на сантиметр и тут же выпрыгивал назад, Катина попа выталкивала его. Тимур повторял путь. Он пробовал медленно, но анус сжимался каждый раз в узелок, тогда он избрал другую стратегию: начал мелко бить Катю, будто трахал. Сфинктер не успевал отторгнуть долбящий конус, сдавался и расслаблялся под напором. Так постепенно Тимур вводил морковку в Катину попу. Девушка дико стонала, как мартовская кошечка. Если бы её рот не был занят Ваниным членом, она бы ревела белугой. Но не от боли, а от странного нового ощущения. Необычный вид секса раззадорил Катю, физическое удовольствие обычного проникновения удерживается не только натиранием половых губ, клитора, но ещё и самим фактом глубокого проникновения. В анальном чистом виде она стала дыркой для глубокого физического проникновения, фактом женской сути.

«После морковки будет член, — думала она. — Это будет интересно!» — ей всё казалось интересным в групповом сексе с мальчиками. Интимная близость двух партнёров исключает излишнюю душевность, обязательства. Занимаясь сексом с двумя, Катя чувствовала переход в дружеское участие, что ей по духу было ближе. Она не умела обещать, быть верной подругой, не представляла себя в роли жены. Она любила мужчин за силу и мужество, гармоничное дополнение к женской сексуальности, за страсть и похоть, за дерзость, умение сделать то, о чём девушка стесняется попросить вслух.

Месячные прошли, а опыт общения с морковкой остался. Пристраиваясь сзади, Тимур трахал Катюшу во влагалище, одновременно работая морковкой. Он по-прежнему приносил этот конусообразный овощ для анальных игр. Катя сильнее воспринимала реальность под воздействием двух проникновений.

Однажды Тимур достал морковку и вогнал член Кате в зад. Она была подготовлена физически, но не морально. Живой член вошёл в неё, как в масло. После бесконечных трахов конусообразной морковкой, он показался толстой палкой. Невероятное распирающее ощущение наполнило её. В этом было что-то животное, дикое, связанное с насилием. В своих самых дерзких мечтах Катя представляла себе грубый секс, где её берут силой, заставляют давиться членом. Неожиданно анальное проникновение с точностью отобразило её фантазию, представление о грубости.

— Да, — вздохнула она, выгибая спину.

Ваня мощнее заработал бёдрами. Она давилась членом, как жертва насильников. Игра, которую она придумала в голове, развивалась по чужому плану. Мальчики уложили её животом на кровать (дело происходило днём, родители ушли), один насел сзади, обрушиваясь в раздолбанный пахнущий вазелином анус, другой опустился спереди, схватил Катю за затылок и долбил её в глотку. Она сама хотела жёстче, просила их:

— Да, сильнее, ещё! —

её безумный горящий взгляд поплыл, она оглядывалась на Тимура, прыгающего сзади, изучала странное насилие, делающее тело невосприимчивым, покорным.

Парни перегруппировались, и Катю посадили верхом на Ивана, Тимур вновь влетел по яйца в горячий разбитый анус. Этого они и хотели добиться: двойного проникновения, как в кино. Катя видела такое, но в самых безумных мечтах не могла представить, что ей предстоит попробовать. Странное распирающее чувство внизу живота. Два член притираются через тонкую перегородку, скользят с дикой скоростью, и главное: она ничего не может поделать, двинуться с места. Она зажата между двумя спортивными телами, которые пользуются ей.

Парни кончили по очереди, затрахав её снизу и сверху. Она ощущала сразу два члена, они замирали твёрдыми штыками, вздрагивали, выливая семя. Она пугалась, что может забеременеть, но тут же вспоминала прелюдию с ритуалом касания к латексу.

Поцелуи сыпались спереди и сзади, так близко, так дерзко она ещё никогда не трахалась, интенсивно, с точными попаданиями, вызвавшими волну удовольствия.

— Я люблю вас, — шептала Катя. Ваня, приподнявшись на локти лизал сосочки. Тимур, взяв её за голову, повернул слегка к себе и целовал край рта. Его каменный член по-прежнему сидел глубок в попе. Она купалась в любви, чувстве, которое ей недодала мать, которое теперь она спешила восполнить.

20

Всему хорошему когда-нибудь приходит конец. Парни не знали забот, жили припеваючи, экспериментируя с Катей. За три месяца совместных развлечений братья сблизились, действовали сообща. Тимур не ревновал. Если бы речь шла о другом парне, он бы рвал и метал. Но Ваня вызывал лишь ухмылку, Ваня относился ко всему несерьёзно. Вот отчим действительно вызывал и Тимура непримиримое чувство отвращения, желание увезти Катю далеко и надолго. «Навсегда!» — думал он в моменты отчаяния. Он увезёт её навсегда в другую страну, где их никто не найдёт, они всё начнут сначала. Катя выйдет за него замуж, родит детей. Они будут жить отдельно, будут счастливы!

Это случилось во время одной из ночных сессий, когда братья пробрались в Катину комнату, включили ночничок. Они уже не стеснялись включать неяркий свет. Одеяло расстелили на полу. Тимур лёг первый, на спину, Катя села на него верхом. Ваня пристроился сзади. С недавних пор, они учились просовывать во влагалище сразу два члена. Новое развлечение увлекло Катю. Она сидела верхом на Тимуре, целовалась с ним, а сзади творилось невообразимое: Ваня цеплялся руками за бёдра, бил её лобком, его член придавливал член брата, прижимал спереди, где она особо чутко воспринимала раздражение зоны клитора.

Вот в такой позе на полу и застала детей Елена Владимировна, вышедшая в четыре часа утра в туалет. Ей не спалось, мучала зубная боль. Накануне она выпила обезболивающее, но по-прежнему болела голова.

Картина, представившаяся ей, этот клубок тел на полу, извивающаяся масса, совокупляющаяся, вызвала временное помутнение рассудка.

Продолжение ...

Pink Street https://t.me/pinkstreetgirls