Школьные годы
В первый класс я пошел в казахскую гимназию #8. Не плохо проучился до 6 класса, затем поступил в Караганду, в школу-интернат для "одаренных" детей "Дарын", хоть я и не был таковым. Там пробыл год, после чего меня отчислили за неуспеваемость. Не вывозил.
Я вернулся в Жезказган, меня приняли в мою школу снова. Было стыдно, честно. Но всем было поебать. Я это сразу просек. Проучился там 8-9 класс и мой покойный дед мне предложил поступить в Карагандинскую Республиканскую военную школу интернат им. дважды героя советского союза Талгата Бигельдинова. Я согласился. Меня это даже как-то взбодрило. Мол, перспективное будущее, карьерный рост. Ну конечно, дед был политиком и умел красиво преподносить. В общем, втолкал мне хуй в уши и я начал точить рога. На тот момент я был в хорошей физической форме и мне не составило труда сдать все нормативы. Но там скорее зарешала лавэшка. Мне нравилось там. Я чувствовал себя мужчиной.
Первые две недели мы проходили полигон, дабы доказать, что мы достойны звания "курсант". Нас забирали в степь, за 5 киллометров от казармы и гоняли нас там не по детски. Мы бегали по 30 км. 15 туда, до конного завода, и 15 обратно. Представьте сами: жара, полная экипировка, разве что без автомата, каска на голове, которая не сидит ровно и постоянно сползает, противогаз на плече, фляжка и лопата на ремне, и еще литровая бутылка с запасной водой. Были те, кто нес носилки. К счастью, до меня они так и не дошли. Много парней ломались, и морально и физически. Это было адски тяжело, честное слово. Каждое утро перед выходом на полигон наш заместитель командира роты капитан Бекежанов задавал нам один и тот же вопрос: "есть ли среди нас те, которые не хотят терпеть все эти трудности, собрать свои вещи и вернуться туда, откуда они прибыли?" Честно? Я каждый раз хотел выйти из строя и сдаться, но я думал о тех, кто возлагал на меня надежду и крепился изнутри. Я выстоял. Я прошел этот мучительный путь до конца.
Изначально нас в роте было 280 с чем-то человек. После полигона нас осталось 160. Ровно 160. Нас разбили на 4 взвода и каждому взводу дали своего командира. Командир нашего взвода был высокий, молодой, крепкий мужчина, старшина Рахимжанов. Зовут его Арман. Я считал его самым достойным среди всех офицеров. Он учил нас как нужно правильно жить, как себя вести в обществе, как влиять на людей с тех сторон, с которых тебе требоволась повлиять. Я благодарен ему за эти уроки. Он не щадил нас, наказывал как подобает. Он научил нас дисциплине.
Там я пробыл 5 месяцев. Меня и оттуда отчислили. Дали в руки хуевую характеристику и пнули под зад. Мы устраивали дедовщину среди своих сверстников. Такое там не приветствовалось. Это странно было для меня. Все таки мужской коллектив, там не обойтись без драк и словестных перепалок. В общем, нас в банде было 5 человек и всех нас отчислили за грубейшие нарушения дисциплины.
Я расстроил деда, он со мной перестал общаться на какое-то время. Меня это задело. Дед был самый дорогой для меня человек и я не мог терпеть то, как он меня игнорировал. Но все таки мы сдружились снова и все встало на свои места.
И так, я теперь без учебы и нужно было что-то с этим делать. Я решил идти в колледж. Долго выбирал профессию. В итоге решил поступить на факультет электроснабжения в Жезказганский Индустиально гуманитарный колледж. Там я познакомился с хорошими ребятами, но занимались они не совсем хорошими делишками. Некоторых я знал еще со школы и поэтому с остальными я быстро нашел общий язык. Я начал пропускать учебу, ходить по другим колледжам и отжимать телефоны, забирать деньги у мажоров. Парни меня должны понять, они проходили через все это. Кто-то делал так же, у кого-то была кишка тонка, а кто-то были теми мажорами. Меня поглотила эта рутина: погоня за авторитетом, всякие разборки и так далее и тому подобное.
Среди сверстников я был не последний человек в городе и мог решать какие-то вопросы. Я был на слуху, меня знали старшие. В конце концов меня все это заебало и я съебался в Астану.