СЕРЫЙ
Повесть, основанная на реальных событиях
Часть 1
Cолнце склонилось к закату, а до перевала оставалось еще часа два. Автобус ехал медленно, то и дело останавливаясь в поселках, рассыпанных по всему предгорью Кавказа. Это, казалось, раздражало мужчину сидевшего напротив окна. Он нервно подергивал плечами и яростно мял в руках край своей черкески . Почти все пассажиры спали, уставши от дневной жары и однообразного пейзажа, но Армен заснуть не мог. Мысленно возвращаясь к событиям прошедшего дня, он становился все нетерпимее и гневно смотрел на всех из-под густых черных бровей.
На мир опускались тяжелые сумерки. Грозные тучи надвигались с севера, делая и без того темный вечер по-настоящему зловещим. Когда Армен вышел из автобуса, уже совсем стемнело и лишь изредка, где-то вдали вспыхивала молния. Начиналась гроза…
Широкими шагами преодолев последний отрезок пути, Армен постучал в знакомую дверь. Судя по тому, что в окнах не было света, все спали. Он постучал громче и настойчивей. Через несколько минут щелкнул замок, и дверь немного приоткрылась.
— Кто там? – спросил сонный голос.
— Это я, Армен!
— Аааа, заходи… - то ли испуганно, то ли облегченно прошептала жена. – Какие новости?
— Новости! Лучше на стол накрой! – огрызнулся муж.
Валентина стала собирать на стол. Ее быстрые движения были пронизаны тревогой и волнением. Она едва сдерживала себя. Слегка поседевшая прядь выбилась из-под платка, когда она доставала чугунок. Поставив его на стол, она привычным жестом стала торопливо поправлять волосы. Армен молча следил за каждым ее движением. В полутьме, при свете керосиновой лампы, Валентина выглядела постаревшей. Он отметил это, но ничего не сказал. Ураган, кипевший в нем, уже готов был утихнуть под крышей родного дома, но…
— Ну что там? Как съездил? – спросила Валентина, ставя на стол брынзу.
— Тебе интересно знать! – съехидничал муж. – Так вот знай: твоего сына осудили на три года лишения свободы в георгиевской малолетке!
Валентина остолбенела, ее как будто бы парализовало. Армен продолжал:
— Да! Посадили! Доигрался!
— З-за что? – через силу проговорила жена, она ждала всего, но только не этого.
— Вор! Твой сын – вор! Мерзавец! Опозорил меня! Опозорил, ты слышишь!
— И суд был? – спросила она с отчаяньем.
— Был! На меня теперь все пальцем будут показывать! Даже в газете напечатали! – почти вскричал Армен, резко вставая.
— Тише! Тише! Дети спят… - испуганно прошептала Валентина онемевшим губами.
Это казалось, немного охладило пыл мужа. Он сел.
— Теперь слушай меня внимательно! Если я увижу этого зайца здесь, неважно когда, я за свои действия не отвечаю! И еще, чтобы я никогда не слышал больше ни одного слова за него, поняла?
— Да..- еле слышно прозвучал ответ.
Армен молча встал и вышел. Было слышно, как на улице тоскливо и грустно завывал ветер и шумел по глиняной крыше дождь.
Небо порозовело. Где-то на пригорке хрипло прокричал петух, как бы приглашая жителей села вместе с ним встретить рассвет.
— Ну, вот и утро, – как-то безразлично подумала Валентина, – а я и не ложилась. Сережа, сынок, ты был в моей жизни… ты был моим… я любила тебя… а теперь… я не хочу себе такого сына. Будь чужим! Не приходи больше…
Она глубоко вздохнула, сняла фотографию со стены, убрала гвоздик в ящик и вышла. В долину опустился туман… Жизнь потекла своим устоявшимся чередом. Рассветы и закаты, как и прежде, следовали друг за другом и ничего не изменилось…
Но все же, недели и месяцы не могли стереть с памяти Валентины один памятный день. Как бы она не хотела забыть его, он часто напоминал о себе в длинные зимние вечера, когда она, сидя на топчане у очага, вязала детям теплые носки.
Это было три года назад, в ноябре. Она была на кухне, а на крыльце стоял муж с Саибом и Тереном, ближайшими соседями. Валентина не знала, зачем они пришли, и поэтому спокойно продолжала стирать. А в это время на улице происходило вот что…
— Эй ты, бродяга, иди сюда! Куда прячешься по за углам! Иди сюда, я сказал! – Армен явно не был намерен отступать от принятого решения.
— Эге, паренек, не повезло же тебе! – кашлянул в кулак один из соседей. – Армен, ты что, его допрашивать будешь, или просто проучишь?
— Пусть выкладывает все по порядку!
— Хорошо. Мы посмотрим. Но вмешиваться не будем. – пробасил Терен, прикуривая.- Дело все-таки ответственное!
Подходить к трем мужчинам было рискованно, но Сергей знал: неповиновение обойдется ему дороже. Напустив на себя непринужденный вид, он подошел:
— (кхе) Здравствуйте, здравствуйте! Что вы стоите здесь, на крыльце, а не за чаем на топчане?
— Где ты был? – пристально смерив его взглядом, спросил отец.
— Да вот, с ребятами в горы ходили, капканы на зайцев ставили, – осторожно, как бы разведывая обстановку, проговорил Сергей.
— Дааа!? И с кем же, интересно?
— Ну… С Валиком… и с Ома…-голос предательски обрывался.
— Эй, малец! Плетешь, дорогой! Валика уже вторую неделю в селе нет, у дедушки в городе гостит!
— Эээ… нууу..
— Ну что еще расскажешь? – глаза Армена сузились. – Доплелся? В горы они ходили! Так ты будешь рассказывать, в чем руки замарал? Я тебя спрашиваю?
— Да ты о чем, отец?
— Да вот о чем! – отец схватил с перил кнут и первым ударом сбил с ног Сергея. – Будешь знать, как теперь обманывать меня, да еще и перед соседями!
Удар повторился и мальчишка, неестественно вскрикнув, закрыл лицо руками.
— Так ты будешь рассказывать, что натворил?
Сергей онемел от ужаса. Но отступать было поздно. Стиснув зубы, он попытался убежать, но отец схватил его и, продолжая сечь кнутом, спрашивал:
— Ну что будешь больше обманывать и воровать? Не будешь!!! Не будешь!!!
Последняя попытка вырваться, закончилась тем, что кнут отца прошелся прямо по лицу. Кровь потекла ручьем и почти сразу же, позади всех, раздался отчаянный женский крик:
— Зверь! Убьешь! – взлохмаченная, с почти обезумевшим выражением лица Валентина судорожно ухватилась за руку мужа.
— Уйди, женщина! А то тут же ляжешь! – Армен оттолкнул жену, и она с воплем ушла в дом.
— Ты у меня ответишь за все! Хам! Получай! Будешь знать! Навсегда чтоб запомнил, что чужое добро стоит!!! Опозорил меня! Вор! Легко разбогатеть решил! Вот тебе! Будешь знать! – каждое слово сопровождалось ударом кнута. Сергей уже не чувствовал ничего. Все потемнело. Голос разъяренного отца стал отдаляться, пока не превратился в звон, отдававший в ушах.
— Эй, эй, Армен! Убьешь сейчас парня… - спохватился Терен, бросив сигарету на землю.
— Убью, а своего добьюсь! – яростно ответил Армен, занеся руку для следующего удара.
— Остановись! Хватит! – закричал Саиб и схватил руку соседа. – Ну, кровь горячая! Вскипел совсем! Достаточно! Он уже не двигается!
Армен дернул плечом и отошел.
— Ну, ладно. Мы пойдем. А ты сам смотри..-объявил Терен.
Армен зашел в дом, не смотря на притихшую жену.
— Чай подай! – наконец сказал он и сел на топчан. – Да поскорей.
Валентина поставила чайник и сквозь слезы, проговорила:
— Ну, зачем ты так?...
— Сам виноват! А ты в мужские дела не лезь, поняла? Хватит с меня этого всего. Завтра же скажу ему, чтобы убирался с глаз долой!
— Армеенн…
— Да! Пусть уходит!
— Если сможет! Что ты с ним сделал? Я даже сомневаюсь, живой он или нет! Армен как ты мог! – охваченная внезапной яростью, рожденной бессилием, Валентина задрожала, а муж, отодвинув от себя пиалу, встал и сказал:
— Я пошел в горы, вернусь через два дня.
Потом взял рюкзак и вышел. Валентина еще долго стояла и смотрела в никуда, потом украдкой вышла на улицу и стала глазами искать сына. Никого не было. Остались лишь его следы: забрызганная кровью куртка и старый перочинный ножик, выпавший из кармана.
— Сережааа! Сережаа! – звала она. Но ответом ей была тишина.
На голубом бездонном небе показались лучи восходящего солнца… Снова утро. Раннее утро нового дня… Жаркое сухое лето медленно сменяет туманная осень, оседая тяжелыми каплями росы. В природе все неизменно, подвластно вечной силе и верно принципам. Солнце, оно восходит каждое утро. Оно восходит для злых и добрых... Оно греет душу счастливых и обездоленных. Оно не лицемерно, оно не делит на ранги, касты или сословия, а человек, живущий под солнцем изменчив. Порой жесток, порой несправедлив…
Глубинка человечества… Кажется, куда глубже!? Здесь всем одно, отдельный мир, окруженный проволокой, надзор, просчет, баланда – неважно кто ты! Здесь все равны… Почти все…
Василий остановил станок и прислушался. «Что за шум? – подумал он, отложив инструмент. – На драку похоже…» Звуки все приближались, и уже можно было различить отдельные фразы. Не успел Василий что-то подумать, как кто-то опрометью скользнул в дверь его открытой столярки и спрятался за штабелями досок. Почти одновременно сюда же ворвались человек пять-шесть запыхавшихся зэков. Увидев Василия, они остановились.
— Эй, батя, сюда белобрысый не забегал? – торопливо осведомился один якут.
— Я никого не видел.
Зэк пристальным взглядом обвел столярку. Потом прошелся туда-сюда и сказал:
— Батя, мы тебе доверяем.- за этим утверждением последовала долгая, напряженная пауза. - Пошли, братва! – махнул он остальным, и они вышли так же быстро, как и появились.
Удостоверившись, что они больше не вернутся, Василий подошел к штабелям и заглянул за них. Там, между стеной и краем сложенных досок, съежившись и дрожа от страха, сидел худой парнишка с полными ужаса глазами. Его рваная роба в нескольких местах висела клочьями, а на давно не мытом лице, прямо поперек лба, был большой шрам. Василий пристально всматривался в несчастного, а потом спросил:
— Ну и что мне с тобой делать?
Парнишка задрожал еще сильней, а когда Василий наклонился чтобы его посмотреть поближе, резко отшатнулся назад и хрипло закричал.
— Не тронь!
Василий отошел чуть назад и снова попытался заговорить:
— Слушай, я тебя не сдам. Выйди, поговорим как мужчина с мужчиной.
Ответом было молчание. Тогда Василий открыл дверь и сказал:
— Ладно, беги!
Снова никаких действий. Сила страха удерживала паренька на месте.
— Ну, иди же!
В то же мгновение, тот что было духу пронесся мимо него и исчез за дверью.
— Бедняга! – подумал Василий и медленно возвратился к работе. Несколько раз ему не удавалось поставить доску в зажим: его мысли были далеко отсюда.
Прошло несколько дней. Начальство перевело всю зону на новый объект. Василия, как большого специалиста и человека добропорядочного, поставили ответственным за выполнение работ. Для начала нужно было все привести в порядок, и отрядный вызвал Василия к себе в кабинет.
— Ну что, Василий Иванович, можно приступать к выполнению работ. Я дам тебе кого-нибудь с первого отряда, чтоб чистоту навел.
Василий пришел на объект, в котором практически ничего не было. Все пространство было усеяно строительным мусором, а материалы лежали бесформенной кучей в стороне.
— Да, работки тут не мало! Но, ничего, с Божьей помощью справимся!- сказал вслух Василий Иванович и стал в ожидании прохаживаться по участку. Сердце тревожно обращалось с молитвой к Отцу небесному и просило о помощи и содействии.
— Полецкий! Тебе подсобник! – Василий обернулся и замер. Конвоир уже вышел, а у двери, прямо напротив него, стоял… тот самый паренек, которого он спас от расправы. Только теперь он представлял собой еще более жалкое зрелище. Тогда в плохо освещаемой столярке, Василий Иванович не сильно успел рассмотреть нежданного гостя. Теперь же он был в его подчинении.
Полецкий подошел поближе и сказал:
—Здравствуй. Как поживаешь?
Паренек снова задрожал, как осиновый лист, все новое для него означало пугающую неизвестность. Василий Иванович подошел еще ближе и хотел положить руку на плечо своему новому подсобнику, но тот только отскочил и забился в угол. «Господи, помоги найти ключик к его сердцу! Ты же видишь, какой несчастный этот мальчик!» – взмолился про себя Василий.
— Не бойся, парень! Я тебя не трону. Я верующий! – наконец твердо сказал он. - Лучше скажи, как тебя зовут?
— Се-е-рый… - запинаясь, проговорил парнишка, подняв на Василия испуганные глаза.
— Ну, полно бояться! Меня зовут Василий, можешь называть как хочешь… А откуда ты?
— Э-этап-пом с Геор-ргиевска, неделю назад приш-ел…
— А за что осужден?- участливо продолжал задавать вопросы Полецкий.
— З-за кражу…
— Ааа. А лет тебе сколько?