Саша

Я двигался быстрее и резче, разогнавшись, словно Ален Прост, чувствуя, как женская смазка течет уже по мошонке, по моим ногам. С меня катился градом пот, и наконец я почувствовал, что близится финиш. Дыхание перехватывало, а Саша, чувствуя приближение оргазма, насаживалась все сильнее и сильнее, так что когда он случился, наш стон, уже не сдерживаемый, сорвался в крик. Мой, мужской и глухой, похожий на рычание, ее, женский и высокий. Сперма долгими точками выходила где-то там, в глубине женского тела, а мой разум будто рвали на части тысячи сладострастных бесов. Никогда за свою жизнь я не испытывал ничего более острого и будоражащего, чем в ту ночь.

Мы замерли. Минут через пять я вышел из девушки и подхватив ее на руки, отнес на кровать. При свете ночного торшера тело моей любовницы казалось еще более точеным и привлекательным. Словно Венера, она лежала посреди кровати, разметав длинные кудрявые волосы по подушкам, полусогнув одну ногу в колене, так что я мог оценить лишний раз стройность прекрасных женских ножек.

— Ты богиня. Просто богиня.

Она улыбнулась и похлопала рукой по кровати. Я сходил в ванную, слегка освежился, вернулся и приоткрыл окно.

— Да, ты права, тут прекрасный воздух. А давай переселимся сюда? Серьезно. Я перенесу сюда офис нашей компании. Если сибирский воздух так влияет на тебя, я на это готов.

— Прям сюда, в Ибис? — засмеялась Саша.

— Прям сюда. Прям в этот номер.

— Сейчас нужно спать. Спи, милая, — я поцеловал ее в губы.

— А ты?

— Я хочу сходить в аптеку рядом, она круглосуточно, возьму очень хорошую мазь для твоей лодыжки.

— Хорошо.

Я оделся и вышел на улицу. Был крепкий мороз, но мне дышалось легко. На сердце был небывалый покой и гармония, именно такие, когда ты понимаешь, что находишься в нужном месте и с нужными людьми и делаешь то, что нужно.

Когда я вернулся с мазью, Саша спала. Я приотбросил одеяло и намазал ей ногу. Саша приоткрыла глаза, увидела меня и сонно улыбнулась. Я погасил светильник и лег. Девушка прижалась ко мне, положив свою головку мне на грудь.

— Сладких снов, любимая, — прошептал ей я.

Сквозь сон я чувствовал присутствие любимой рядом, тепло ее тела, цветочный запах, исходивший от волос. Я всегда чувствовал и там, в Москве, где бы она ни появлялась, тонкий цветочный запах то ли парфюма, то ли шампуня для волос, и волну теплоты от тела.

Я чувствую его до сих пор в своих воспоминаниях...

Иногда ловлю его от окружающих женщин, но это всё не те женщины...

Утро разбудило нас будильником. На моей помощнице держался тогда весь офис. Без Саши все рушилось, резко падали продажи, пропадали ключи, ломалась техника. В 12 обеда по местному у нее был самолет в Москву. Чартерный рейс.

В восемь Александра, уже готовая к поездке, сидела в баре Ибиса и пила кофе. Я быстро прошмыгнул мимо нее на выход и там на улице Маркса купил огромный букет бело-красных роз. У меня не было никаких сомнений, что я нашел женщину, которую искал всю жизнь.

Как же она была красива и шикарна в тот день... Розы блекли рядом с ее открытым и румяным лицом. Когда я провожал ее до терминала в Емельяново, все оборачивались на нас.

— Саша... милая... дождись меня... я прилечу этой же ночью. Ты возьмешь отпуск и мы поедем отдыхать, куда захочешь...

— Это будет странно, — усмехнулась она, — в офисе заметят неладное.

— Я повешу на стене в кабинете твой обнаженный портрет рядом с Путиным. И ни у кого не будет вопросов.

— Отлично. Я посмотрю, не завалялось ли у меня дома таких фото...

И Саша игриво похлопала меня по бедрам, что было крайне неожиданно и непривычно.

Я стоял и смотрел вслед уходящей от меня любимой женщине.

Жаль, что тогда судьба не дала мне никакого знака...

Через две недели на похоронах Саши я стоял возле нашего коммерческого директора. Я не сдерживал слезы на глазах, ибо это было бесполезно.

— Как жаль, она была такая молодая и красивая... Наверное, тебе очень тяжело, ты много времени с ней проводил.

Я кивнул.

— Больше, чем ты можешь себе представить, Костя.

Чартерный рейс «Красноярск-Москва» компании Lufthansa пропал с радаров спустя 40 минут полета. Через неделю нашли обломки самолета и тела всех двенадцати погибших. Я лично приехал на опознание трупа. Я стоял и смотрел на некогда живое тело, и понимал, что теперь мне остаются только сны. Сны о тебе, моя Сашенька...