Русский рейв: жестокий и беспощадный

Сладкий, как моча диабетика, миф о том, что рейв — это дух свободы и амфетаминовое лето без конца, жив и по сей день. Разодевшись в райкомовское старье от Supreme и спрятав под языком две таблетки валидола, уделанные овощи топчут танцпол во имя дивного нового мира, который, ах и увы, никогда не наступит.

Существует трюизм, гласящий, что афроамериканцы танцуют лучше белых, но вся история рейва, изученная вдоль и поперек, доказывает обратное: белые канцелярские крысы тоже умеют танцевать. Впрочем, под экстази топтать танцпол способен даже таракан: если у тебя зрачки размером с пятирублевую монету, то и под Тину Тернер внутренний мотор разгоняется до 140 по встречной

Посконный рейв был отдушиной для депрессивного студенчества, уставшего от электромеланхолии и бойкого идиотизма рок-музыки 80-х, и походил на индастриал-мэшап прямой бочки, экстази и погребальных обрядов на Тайване. Легенды и предания гласят, что было шумно, весело и беспощадно. Русские же лобзиком выпилили из бересты свою версию рейва — отлили ее в бронзе и тут же утопили этот голем в обществе потребления мемов и компакт-дисков. На первых порах гормональный взрыв действительно разогнал тоску над бывшей “империей зла”, однако желанного инсайта так и не случилось, а вот скоростного выхода души из тела было хоть отбавляй. Самые активные патимейкеры уже лет 20 гремят орденами под кафедральные биты небожителей отечественного андеграунда — правда, в цинковых гробах. Те же, кто чудом выжил во время ночных сражений, превратились в учителей и юристов и по праздникам роняют фронтовые 100 грамм на священные мощи павших товарищей.

В ретроспективе русское издание рейва выглядит немощно и жалко, как недоношенный уродец из “Головы-ластика” Дэвида Линча, и являет собой карго-культ чистой воды. Правнуки породистых энкавэдэшников настроили потемкинских деревень для конторских служащих и затаились в ожидании, когда же на них с неба посыплется ядерный попкорн, но упали только DJ Грув и новый русский капитализм, подмявший под себя всю “корпорацию счастья”. Иными словами, революция не свершилась — Россия осталась на музыкальной периферии мира и была погребена под тонной мейкапа гламурных вечеринок.

Сегодня эту эстетику не эксплуатирует только ленивый: организаторы Arma17 продают утопию по цене пакетика с MDMA, промоутеры рангом пониже не отстают и обещают явление Юрия Гагарина в облаке пыли, даже Гоша Рубчинский разбрасывается прахом винтажных питерских вечеринок, продолжая проталкивать “черкизовский рынок” на Запад. Пляшут на костях и такие динозавры, как Dazed с VICE, опрокидывая благодарного читателя в парадиз 90-х. Именно они устраивают “Хайп Уильямс” вокруг этого нафталина и снисходительно потворствуют “славянскому базару”, награждая весь этот “бунт на продажу” громкими титулами. И это оскорбление для любого человека, способного читать и понимать написанное, ибо между строк отчетливо маячит саркастическая ухмылка: “Смотрите, забавные аборигены пляшут у костра и думают, что это и есть рейв!”

По сути же, нам продают залежавшийся салат оливье, ингредиенты которого давно утонули в майонезе: еще в середине 90-х рейвы переместились под крыши ночных клубов и растворились в массовой культуре, став частью индустрии мейнстрима, а весь понятийный аппарат стал общим местом (равно как и уважаемая всеми гопниками зомби-группа The Prodigy, раз в пятилетку устраивающая школьную дискотеку для прикормленных слушателей). Новое издание рейва — это уже не лайфстайл, а торопливо-пристойный досуг для миддл-класса; эдакий набор мещанских радостей и инстаграмный мегапозитив на фоне бетонного ангара. А если ты х** ложил на весь этот симулякр наперсточников, то адепты обижаются и исходят черной пеной — мол, ты против добра и мира.

Безусловно, это не первая попытка увидеть в рейвах что-то новое (да и вообще эпоха ретрофутуризма на дворе уже не первый десяток лет), но промоутеры выступают здесь прямо-таки авангардом актуальности и скармливают всю эту требуху жертвам VHS-тумблеров. И я аплодирую стоя находчивости этих ребят — наследников империи Айзеншписа: не придумав ничего нового, они рубят кеш с серьезными лицами ламберджеков-перфекционистов, показушно переживающих за дело своей жизни. Но все это маркетинг и обман публики: еще вчера они кормили вас с лопаты и пачкали уши витч-хаусом, а сегодня впаривают секонд-хенд для 15-летних торчков в обертке новой искренности — как драгдилер, предлагающий пополнить домашнюю коллекцию субкультурных идентификаций (сегодня — рейвер, завтра — стрейтеджер, послезавтра — эколого ориентированный хайпбист). Стоячие овации будут и на “нюрнбергском процессе”. Сегодня эти хитрож**ые “трендсеттеры” изображают преданность своему делу (точно так же, как сотрудник РПЦ изображает озабоченность духовным недугом пришедшего пенсионера), но не пройдет и года, как этот искренний бородатый театр, стилизованный под сектантов-баптистов из американской глубинки, лопнет, как мыльный пузырь, и наступит похмелье.

Лично мне непонятно, как можно не видеть всю эту у**ищную декоративность сегодня? Истинно говорю вам: уже скоро вырастут новые злобные люди, которые будут смотреть на вас не как на героев неоколониализма в пробковых шлемах, а как на манерных придурков, любивших расовое техно и гомерический китч. В принципе, так культура и работает — когнитивная деятельность превращается в символическую и длится, пока окончательно не станет стыдно за всю эту х**ту.