Republic - «Собственность – зло». Какой задумывалась «Монополия»?
nopaywall
22 мая 2017 г. Михаил Тищенко.
Игру создавали левые интеллектуалы. Но идея вышла из-под контроля.
«Монополия» – едва ли не самая популярная настольная игра в мире. Только оригинальных версий (не считая аналогов), по данным конца 2000-х годов, было продано более 250 млн. Число игроков, по некоторым данным, превысило миллиард человек.
Долгое время считалось, что создателем игры был некий Чарльз Дарроу – безработный слесарь из Филадельфии. Это была почти идеальная история успеха – человек, едва сводивший концы с концами, создал продукт, который принес ему миллионы. Однако позднее выяснилось, что идея принадлежала не ему.
«Монополия» была запатентована в 1935 году. Ее прототипы появились за несколько десятилетий до этого. Их авторами были американские левые интеллектуалы. Замысел был совсем другим – создать инструмент для критики капиталистической системы, в частности – института собственности на землю.
Авторы прототипов едва ли рассчитывали, что помогут создать симулятор монополиста с мировой известностью. Но в итоге получилось именно так. Этой теме посвящена одна из глав книги «It’s All A Game» эксперта по настольным играм Тристана Донована, которая выйдет в конце мая. Отрывок из нее опубликовало издание Vice.
С чего все началось?
Идея игры принадлежала Элизабет Филипс – дочери аболициониста, сторонника Авраама Линкольна. Она работала стенографисткой, позднее занималась журналистикой, сочиняла стихи и играла в театре. Получила известность как изобретательница – ей принадлежит патент на улучшение механизма пишущей машинки – и активистка. В середине 1900-х годов резонанс вызвало ее издевательское объявление в газете о том, что «рабыня-американка» выставляет себя на продажу (журналистам она пояснила, что хотела привлечь внимание к ущемленному положению женщин).
Элизабет была последовательницей Генри Джорджа – экономиста, критика института собственности на землю. Джордж считал его одной из главных причин неравенства и бедности. По его теории, земля – общее достояние, но система позволяет землевладельцам зарабатывать на ренте, пользуясь, в том числе, статусом монополистов.
Экономист выступал за то, чтобы лишить землевладельцев доходов, введя 100-процентный налог на доходы с земли. Это, по его расчетам, обеспечило бы государство деньгами, и другие налоги можно было бы отменить.
В США в то время эти идеи пользовались популярностью. В конце XIX века страна пережила депрессию, тысячи компаний разорились, многие американцы остались без работы – уровень безработицы в некоторых штатах составлял десятки процентов. Недовольство было направлено и против монополистов, которых обвиняли в уничтожении конкурентов и подкупе политиков.
Что было в игре?
Игру Элизабет придумала в 1902 году. Она назвала ее «Landlord» («Землевладелец»). В ней были почти все основные элементы, позднее попавшие в «Монополию» – поле с участками, которые можно было покупать и застраивать, плата за попадание на чужой участок, налоги, карты «Шанс» и так далее. Были даже поле «Прохода нет. Отправляйся в тюрьму» (как поясняла Элизабет, это был участок некоего британского лорда – «иностранца, владеющего американской землей») и собственно тюрьма.
Формально это был симулятор монополиста – игра по разорению конкурентов. Но идея была в другом. Элизабет считала, что игроки – в том числе дети – увидят, как действует система ренты, и «осознают, что существующая система ужасно несправедлива». Инструкция даже советовала, как это наглядно продемонстрировать – сразу отдать одному из игроков все участки в собственность, чтобы показать, как игра будет выглядеть для остальных.
Версия содержала отсылки к теории Генри Джорджа. На поле «Старт», при прохождении которого игроки получают вознаграждение, была надпись «Труд на родной земле приносит награду»). На карточках были цитаты Томаса Джефферсона («Земля принадлежит тем, кто живет») и Эндрю Карнеги («Самым большим открытием для меня было то, что работа не приносит человеку богатства»).
Игра предусматривала альтернативу – режим «единого земельного налога». При таком режиме вся рента от участков шла не владельцам, а государственной казне (Public Treasury). Деньги из нее шли на то, чтобы выкупать из частного владения объекты инфраструктуры (например, железные дороги) – если это происходило, то для игроков их использование становилось бесплатным. То же касалось поместья «британского лорда» – государство могло купить его и построить там бесплатный университет, при попадании в который игроки получали образование, которое засчитывалось как бонус.
Что было дальше?
Элизабет пыталась издавать игру самостоятельно, но продала лишь небольшое число копий. Она обратилась к крупнейшему издателю настольных игр Parker Brothers, но получила отказ. Там ей заявили, что игра «слишком сложная и политизированная».
Однако игра стала распространяться в академических кругах – Гарварде, Колумбийском университете и других университетских сообществах. Ее передавали знакомым, перерисовывали от руки, добавляли новые правила.
«Монополия» стала популярной среди левых интеллектуалов. Один из профессоров в Уортонской школе бизнеса специально показывал ее студентам, чтобы объяснить им «антисоциальную природу монополий» и особенно – «порочность монополии на землю».
Некоторые даже вписали это в правила. «Монополия призвана показать, что институт частной собственности порождает зло, – гласила инструкция к одной из версий, – В начале у каждого игрока столько же капитала, сколько у остальных. Но в конце один забирает все деньги».
Игру – в разных версиях – пытались издавать разные люди. Но коммерческого успеха не добились. В итоге о ней случайно узнал слесарь Чарльз Дарроу, который потерял работу и перебивался временными заработками. Увидев игру у знакомого, он попросил сделать ему копию и объяснить правила. Затем просто приписал себе авторские права и стал делать копии на продажу – без какого-либо подтекста.
Сначала Дарроу делал игры сам. Он выпускал их в бюджетном варианте, даже без фишек, советуя покупателям пользоваться подручными предметами – отсюда классическая фишка в виде наперстка. Позднее, подзаработав, Дарроу заказал тираж типографии. Когда было продано несколько тысяч копий, игра привлекла внимание издателей. В итоге он продал ее Parker Brothers за $7 тысяч (около 125 тысяч нынешних долларов) и право на роялти, которое сделало его миллионером.
Издательство позднее выкупило и права на прототипы. Правда, Элизабет Филипс заплатили лишь $500, пообещав издать и ее оригинальную игру тоже. Позднее ее действительно выпустили, но на фоне «Монополии» она осталась практически незамеченной. Посыл, заложенный в ее версии, из «Монополии» исчез. Осталась игра, в которой, как выразился финансист Дерк Солко, надо «стереть оппонентов в порошок и забрать все их деньги».
Читайте ещё больше платных статей бесплатно: https://t.me/nopaywall