Republic - Сила привычки. Как в Великобритании процветают классовые традиции XIX века
res_publica19 июля 2017 г. Дарья Орлова.
Привилегии высшего класса остаются в моде и сегодня. В чем это проявляется?
В 1989 году британский социолог Ричард Хоггарт в предисловии к книге Джорджа Оруэлла «Дорога на Уиган-Пирс» написал: «Каждое десятилетие мы объявляем о похоронах классовой системы. И каждый раз гроб остается пустым». Это высказывание остается актуальным по сей день. В XXI веке классовая система все также является неотъемлемой частью британского образа жизни. Британцы гордятся не только своей национальной идентичностью, подчеркивая, что их предки родом из Шотландии, Англии, Ирландии или Уэльса, но и с почестями несут бремя принадлежности тому или иному социальному классу, будь то выходцы из старинного аристократического рода или представители рабочей семьи.
В разговоре коренных жителей королевства порой проскальзывают фразы, подчеркивающие социальное положение: «вам не понять, вы не рабочий класс», «это так типично для среднего класса, не так ли?». Среди представителей высшего общества также стало модно публично причислять себя к среднему классу, но особое произношение и звучные фамилии, такие как Кавендиш, Кэмерон или Стаффорд, всегда скажут об истинном происхождении владельца. Подобные ремарки вызывают неоднозначную реакцию у многих иностранцев, проживающих в Великобритании, ведь в большинстве цивилизованных стран принято гордиться социальной мобильностью и собственными достижениями, а не фамилией и классом, в котором тебе посчастливилось или угораздило родиться.
Аскетизм не для всех
После прихода консерваторов к власти в 2010 году правительство предприняло ряд мер, которые всерьез и надолго зацементировали социальную мобильность в Великобритании. Оказавшись в премьерском кресле, Дэвид Кэмерон начал борьбу с «наследием лейбористов», которые, по мнению тори, привели страну к одному из самых тяжелых экономических кризисов 2008 года. Неограниченные траты, раздутый социальный бюджет и внушительный внешний долг Великобритании стали главными аргументами консерваторов, которым в 2010 году удалось доказать избирателям, что британцы не могут больше доверять государственный бюджет лейбористам.
Кэмерон и министр финансов Джордж Осборн стали авторами политики аскетизма, главной целью которой было сокращение бюджетного дефицита и внешнего долга Великобритании. Для этого с 2010 по 2013 год государственные расходы на социальную сферу сократили на 14,3 млрд фунтов. Жесткая экономия коснулась в первую очередь систем здравоохранения, образования, а также социальной защиты. Объявляя о непопулярных мерах коалиционного правительства консерваторов и либеральных демократов, Дэвид Кэмерон провозгласил: «Это касается каждого из нас». В действительности же туже затянуть пояса пришлось самым незащищенным и малообеспеченным слоям населения.
Предыдущее правительство лейбористов предпочитало инвестировать в образование нации. Знаменитый ленинский постулат «Учиться, учиться и еще раз учиться» Тони Блэр в 1996 году буквально поставил в центр своей предвыборной программы и не прогадал, обеспечив себе поддержку 45% британцев. За время премьерства Блэра образовательная система в Великобритании ощутила серьезную государственную поддержку. Дотации на каждого учащегося школы увеличились на 48%, зарплата учителей – на 18%, а увеличение штата образовательных учреждений позволило уменьшить соотношение ученик – учитель.
Колледжи для будущих министров
Сфера высшего образования, однако, оставалась проблемой для лейбористов. В 1997 году правительство впервые после окончания Второй мировой войны ввело платное обучение в университетах, где каждый студент за год должен был заплатить около £1000. Несмотря на непопулярную инициативу, Блэр ставил амбициозную задачу – отправить 50% молодежи в университеты до конца 2010 года.
Этим планам не суждено было сбыться. Одним из первых шагов правительства Кэмерона стало увеличение стоимости обучения в высших учебных заведениях, а также урезание финансирования школ и библиотек. С 2012 года стоимость года обучения в университете выросла до £9000. Более того, весной 2017 года британский парламент принял новый закон, который позволит увеличить годовую плату до £9250 и даст возможность университетам ежегодно поднимать расценки – вплоть до 2020 года. Уже сейчас бремя студенческих кредитов вполне сопоставимо с ипотекой, а уровень зарплат в Великобритании заставляет многих задуматься о рентабельности высшего образования. Детям из государственных школ все сложнее соперничать со сверстниками из элитарных учебных заведений, которые гарантируют им билет в жизнь и престижный диплом Оксфорда или Кембриджа.
Представители старейших университетов ежегодно пытаются оправдаться, демонстрируя растущий процент поступивших из государственных школ. Однако за этой статистикой скрывается внутриуниверситетское деление на колледжи, которые дают учащимся совсем не равные возможности. Так, Брасенос, оксфордский колледж, где получал образование Дэвид Кэмерон, с 2012 по 2014 год принял только 11% абитуриентов из государственных школ, в то время как общий процент учащихся не из привилегированных школ в Оксфорде составил 55,7%. Колледжи – независимые организации со своим уставом и традициями, объединяющие студентов и преподавателей. Подавая заявление, будущие студенты понимают, что им нужно будет вписаться в общество того или иного колледжа, поэтому при выборе, куда подать заявление, абитуриенты трезво оценивают не только свои академические способности, но и финансовое положение.
Классовая сегрегация действует и в других сферах университетской жизни. Представители высшего сословия создают клубы по интересам, куда запрещен вход менее именитым сокурсникам. В свое время знаменитый оксфордский клуб Bullingdon для джентльменов одновременно посещали экс-премьер Великобритании Дэвид Кэмерон, министр иностранных дел Борис Джонсон, министр финансов Джордж Осборн и министр полиции и пожарной охраны Ник Хард.
Пока британский истеблишмент распределяет министерские портфели, будучи еще на университетской скамье, дети простых избирателей получают образование в переполненных классах и готовятся долгие годы выплачивать студенческий кредит ради заветного диплома.
Назад в викторианство
Если образование в Британии – это роскошь, то доступность и эффективность NHS (Национальной системы здравоохранения) всегда были гордостью британцев. Но правительство консерваторов решило сэкономить и на здоровье нации. Сокращение финансирования Национальной системы здравоохранения привело к увеличению нагрузки на больницы по всей стране. Медицинский персонал не в состоянии справиться с объемом работы, что отражается на пациентах, которым часами приходится ждать первой помощи. Британский Красный Крест назвал сложившуюся ситуацию «гуманитарным кризисом». Такое положение дел заставляет многих британцев обращаться к дорогостоящим медицинским услугам в частном порядке, несмотря на уплату налогов в британскую казну. Жалованье медицинского персонала тоже проблема. В Великобритании установлено ограничение на увеличение заработной платы для сотрудников государственных структур. Ежегодная индексация не может превышать 1%.
Политика сокращения социальных расходов привела к росту популярности «банков еды», куда могут обратиться нуждающиеся, чтобы бесплатно получить продукты первой необходимости. Предполагалось, что «банки еды» будут посещать в основном безработные, однако за помощью теперь регулярно обращаются люди, имеющие постоянную работу, в том числе и медицинский персонал. Премьер-министру Терезе Мэй был задан вопрос, как она относится к тому, что медсестры вынуждены посещать «банки еды». Мэй, отвечая, обошла вопрос низкой заработной платы.
Сокращение пособий для безработных изначально вызвало положительную реакцию в британском обществе, так как щедрая система государственной благотворительности долгое время позволяла многим вести достойный образ жизни, не задумываясь о поиске работы. Налогоплательщики не желали поддерживать иждивенцев, поэтому этот пункт политики аскетизма получил одобрение многих британцев. На деле от реформы пострадали самые неимущие и незащищенные слои населения. Правительство урезало не только пособия по безработице, но и существенно сократило пособия на жилье, без которых многие просто не могут позволить себе крышу над головой. Сокращение пособий, нехватка доступного жилья и постоянно растущая цена на аренду привели к тому, что количество бездомных на улицах Великобритании с 2014 по 2015 год выросло на 30%.
Верхи и низы британского общества живут в параллельных реальностях и нечасто пересекаются. Недавний пожар в многоэтажном доме Grenfell Tower, унесший жизни 80 человек, стал яркой демонстрацией растущего неравенства в британском обществе. Резидентами башни были иммигранты, инвалиды и малоимущие, которых крышей над головой обеспечило государство (жители не раз сообщали администрации о ветхой инфраструктуре и проблемах с пожарной безопасностью). При этом дом находился в одном из самых роскошных районов Лондона, знаменитом многомиллионными особняками и именитыми соседями, один из которых – Дэвид Кэмерон.
Пару лет назад было принято решение о реновации уродливой многоэтажки, которая мозолила глаза обеспеченным соседям и выбивалась из общего архитектурного ансамбля престижного района. Grenfell Tower обнесли панелями, что придало зданию более пристойный вид, при этом администрация решила сэкономить 293 тысячи фунтов и сделала выбор в пользу дешевых неогнеупорных панелей из алюминия и полиэтилена. Экономия стоила 80 жизней. «Это “Повесть о двух городах” – то, о чем писал Диккенс в XIX веке, и это до сих пор происходит в Великобритании в 2017 году», – заявил после трагедии лейборист Дэвид Ламми. Разбираясь в ее причинах, популярный в Британии рэпер Акала прокомментировал ситуацию так: «Эти люди погибли и потеряли жилье, потому что они были бедными. Они говорили о проблемах пожарной безопасности, и их проигнорировали. Эту ситуацию не допустили бы, если бы там жили богатые люди».
Гусарская баллада
Привилегированное положение высшего класса принимается как само собой разумеющееся в самых различных сферах. В британской армии до сих пор действуют негласные правила XIX века. Например, новобранцы с высшим образованием и хорошими оценками, если успешно пройдут тест по физической подготовке, могут претендовать на вступление в армейские ряды в звании офицера. Но при отборе офицерского состава фамилия призывника до сих пор играет немаловажную роль.
Самым элитным подразделением британской армии считается Королевская конная гвардия – Household Cavalry. Ее офицеры – любимцы королевы, которая часто приглашает их отужинать за королевским столом. Как и несколько веков назад, офицерами элитного подразделения становятся аристократы. Высшие чины британской армии осознают, что звучная фамилия и положение в обществе не гарантия того, что из новобранца получится хороший офицер. Помимо сопровождения королевской семьи и посещения светских раутов, офицеры Королевской конной гвардии также принимают участие в военных операциях, а на поле боя недостаточно только хороших манер. Рекрутеры Household Cavalry теперь ищут будущих офицеров не только в элитных учебных заведениях, но элита подразделения не приветствует новобранцев, которые не вписываются в аристократичный клуб конногвардейцев. Теоретически вступить в их ряды может талантливый новобранец любого социального класса, но на практике служба в Королевской конной гвардии – дорогое удовольствие: получая скромное жалованье, офицеры хорошо проводят время, а это означает немалые затраты из собственного кармана. Например, каждый новобранец обязан сшить костюм для светских раутов у дорогого лондонского портного, так что в действительности посторонним вход в ряды Королевской конной гвардии по-прежнему запрещен.
По данным ОЭСР, Великобритания остается в числе самых отстающих стран в плане социальной мобильности. Финансовое положение родителей продолжает играть важнейшую роль в том, есть ли у ребенка шансы получить хорошее образование и высокооплачиваемую работу в будущем. Самое удивительное, что граждане страны с одной из самых развитых экономик мира продолжают демократическим путем поддерживать классовую систему, которая минимизирует социальные лифты. Отдавая голоса консерваторам на выборах в июне 2017 года, британцы поддержали политику аскетизма, которая никак не затрагивает интересы власть имущих. Тори отдают предпочтение далеко не только обеспеченные британцы, рабочий класс также согласен поступиться социальными лифтами ради брекзита и избавления от «гнета» иммигрантов.
При этом вопреки прогнозам экспертов 30,4% британцев поддержали на выборах лейбористов и их лидера Джереми Корбина, который в своей предвыборной кампании предложил план развития страны «для большинства, а не для избранных». Корбин выступает за бесплатное высшее образование, государственные дотации для системы здравоохранения и повышение налогов для корпораций. Для британского истеблишмента это утопия, но для 30,4% британцев – план, который они хотели бы воплотить в жизнь. «Вы можете родиться в бедности, но вы не обязаны всю жизнь прожить в бедности. Люди не должны жить без надежды и возможности перемен. Вы не должны ограничивать свои таланты и таланты и амбиции ваших детей. Вы не должны с благодарностью принимать правила, установленные другими» – эта предвыборная речь Корбина бросает прямой вызов системе.
Читайте ещё больше платных статей бесплатно: https://t.me/res_publica