Republic - Покемоны, феминистки и шпионская ручка. За что Руслан Соколовский получил условный срок

https://t.me/nopaywall

11 мая 2017 г. Екатерина Алябьева.

Блогер приговорен к 3,5 годам. Как не повторить его судьбу?

Екатеринбургский блогер Руслан Соколовский сегодня был приговорен к трем с половиной года условного заключения. Внимание на Соколовского правоохранительные органы обратили после того, как он опубликовал видеоролик, где ловит покемонов в церкви в Екатеринбурге. Причиной для судебного разбирательства, однако, стал не только этот факт.

Соколовского признали виновным по трем статьям: возбуждение ненависти (ч. 1 ст. 282 УК), нарушение прав на свободу вероисповедания (ст. 148) и незаконный оборот специальных технических средств (ст. 138.1). Обвинение основывалось на экспертизах, которые проводились по видеороликам, опубликованным на Youtube. Всего, включая видео с покемонами в церкви, следователи проанализировали девять роликов.

Мы разобрались, чем конкретно Соколовский заработал приговор, и попросили юриста объяснить, как строятся такие уголовные дела, и как не стать их фигурантом.

Возбуждение ненависти

Суд ⁠признал, что ⁠Соколовский возбуждал ненависть к мусульманам (ролик «Суицид мусульман на ЕГЭ»), христианам, феминисткам («Письма ненависти ⁠– феминистки») и РПЦ («Патриарх Кирилл, ты п…⁠»).

В одном из роликов Соколовский рассказал ⁠о задержании мусульман во время религиозного праздника. «Почаще бы так», – прокомментировал ⁠он. Эксперты ⁠нашли признаки возбуждения ненависти в «одобрении задержания мусульман во время религиозного праздника и их дальнейшей депортации».

О феминистках Соколовский рассказывал, что они в ХХI веке занимаются «ерундой» и рассуждал о полигамности женщин. Это эксперты сочли «высказываниями об их социальной неэффективности».

Возбуждение ненависти к христианам было основано на негативных оценках их когнитивных возможностей и уничижительных характеристиках.

«В своей видеозаписи “Письма ненависти верующим” Соколовский через отрицание существования бога и пророка Мухамеда высказал неуважение к обществу и оскорбил чувства верующих – христиан и мусульман», – заявила в суде прокурор Екатерина Калинина.

Оскорбление чувств верующих

В видеоролике из церкви Соколовский заявил, что не поймал главного покемона – Иисуса Христа. Суд оценивал именно высказывания блогера в видео, которые он записывал отдельно – вне стен храма. Тем не менее, эксперты сочли их оскорблением верующих. Работник храма Большой Златоуст Андрей Шипинцев на суде заявил: «Он сравнил Христа с покемоном… На патриарха… У меня внутренний плач был».

Свидетели по делу (как христиане, так и мусульмане) заявляли, что были оскорблены словами блогера об отсутствии бога, а также тем, что их называли «умственно отсталыми».

Сам Соколовский извинился перед теми, кого он мог оскорбить своими видео, и подчеркнул, что у него не было такой цели.

«Может, я идиот, но не экстремист. Как говорят эксперты, моя вина не в отрицании бога, а в отрицании бога с помощью мата. Когда мат стал экстремизмом?», – заявил он во время последнего слова.

Шпионская ручка

При обыске квартиры Соколовского следователи обнаружили ручку со встроенной видеокамерой. Блогер утверждал, что ручку купил его сосед, но оперативник Центра «Э» отметил, что в одном из роликов Соколовский рассказывал о приобретении ручки с камерой. В видео блогер поделился планами ходить с ней к экстрасенсам и «прочим таким даунам».

В законе о незаконном обороте специальных средств не указано, что считать таким средством. Незаконный оборот технических средств выделили в отдельную статью (138.1 УК) в 2011 году. Тогда же Конституционный суд признал ее законной, посчитав, что норма охраняет неприкосновенность личной жизни. КС уточняет, что в суде должен быть доказан преступный умысел владельца специальных средств. Тем не менее, по статье 138.1 регулярно возбуждаются уголовные дела в отношении людей, заказавших гаджеты в интернет-магазинах.

Как не стать обвиняемым

Адвокат Руслана Соколовского Алексей Бушмаков, представляющий правозащитную группу «Агора»:

Считать ли высказывание экстремистским, возбуждающим рознь, определяют не правоохранители, а экспертиза. В ее проведении эксперт может руководствоваться методиками, утвержденными Министерством юстиции, в которых с математической точностью прописано, как выявлять смысловые конструкции, разжигающие рознь. Но на практике это мало помогает понять границы, потому что, кроме этого, эксперт может полагаться и на свои, нигде не сформулированные представления, критерии и трактовки, как и произошло в деле Соколовского. Эксперты назначаются, как правило, из постоянного круга, близкого к правоохранителям. В деле Соколовского экспертизу проводила доцент Уральского государственного педагогического университета, получившего президентский грант, что я непосредственно связываю с их сотрудничеством с правоохранителями.

Понять, каких именно выражений стоит избегать, очень трудно, потому что нигде в законе нет определения социальной группы: к таким группам причисляли уже и верующих, и феминисток, и полицию, и «ватников», и семью – при том, что изначально в законе речь шла лишь об уязвимых группах, которым нужна защита от дискриминации.

Подзамочность записей никак не защитит пользователя от возможных обвинений – распространением информации признается все, что имеет аудиторию больше двух. Простой репост информации с собственной критической оценкой, как это было в деле Евгении Чудновец (ее адвокатом также был Алексей Бушмаков. – Republic), тоже нельзя считать безопасным: несмотря на то, что после вмешательства Верховного суда, Чудновец была полностью оправдана, в каждом новом случае суд не обязан полагаться на этот опыт как на образец.

То же самое можно сказать и об обвинениях, выдвинутых против Соколовского – нет никаких оснований считать, что в другом случае при таких же обвинениях другой человек получит условный срок. Возбуждать ли уголовное дело за разжигание вражды и оскорбление чувств верующих, в каждом конкретном случае решает следователь – а он процессуально независим и не обязан учитывать решения других судов.

Ведущий научный сотрудник Центра по изучению проблем религии и общества Института Европы РАН Роман Лункин:

Практика применения в России антиэкстремистского законодательства такова, что привлечь к ответственности можно фактически за что угодно, за выражение идей и мнений, даже без конкретных деяний. Понятие экстремизма в законодательстве и толкование, что такое разжигание розни и вражды, – крайне широки и произвольны. В случае Соколовского сошлись три обстоятельства: конкретное деяние – ловля покемонов в храме, посты в соцсетях и ручка с видеокамерой. Это выросло в обвинения по трем формальным основаниям: разжигание вражды, оскорбление религиозных чувств (нарушение законодательства о свободе совести) и оборот шпионских средств.

Как правоохранители определяют разжигание вражды? Главные признаки – использование агрессивных выражений в адрес традиционных религий, которые упоминаются в законе о свободе совести: православие, ислам, буддизм, иудаизм. Если представители традиционной религии, как случае с РПЦ в ХМАО, агрессивно выражаются в адрес баптистов и свидетелей Иеговы, то их никто к суду не привлекает. Свидетелям же Иеговы вменяли в вину критику других религий, в том числе РПЦ, и их претензии на свою исключительность. Проявлением вражды можно считать утверждения о превосходстве одной группы над другой или призывы к агрессивным действиям. С точки зрения прокуратуры Соколовский пропагандировал неполноценность верующих.

Основанием для возбуждения дела и для приговора становится экспертиза. Есть два типа экспертизы: религиоведческая, которая используется произвольно и, как правило, заказывается не религиоведам, потому что человек с ученой степенью по соображениям профессиональной этики не имеет права писать в экспертизе «данное направление является экстремистским». Второй тип – психолого-писхиатрическая и/или лингвистическая экспертиза, которая может показать, что используется язык агрессии и вражды. Религиовед может написать: существует сакральное пространство церкви, где должны соблюдаться определенные правила, и человек, нарушающий, поступает некорректно. В большинстве дел выводы делаются экспертом произвольно, и там прямо может быть написано: своими действиями блогер оскорбил религиозные чувства третьих лиц. В таком качестве в деле Соколовского появились псевдобогословские аргументы и в вину ему ставилось нарушение религиозных предписаний, – что он подвергал сомнению существование христианского Бога или пророка Мухаммеда и неправильно интерпретировал образ Христа. Это выходит за рамки права.

Всем, кто собирается высказываться о боге и религии в соцсетях, нужно иметь в виду: его язык не должен восприниматься как язык вражды и агрессии. Распространение записи под замком никак не застрахует от привлечения к ответственности, потому что это тоже можно назвать распространением для определенного круга лиц.

Есть примеры судебных решений за перепост публикаций в соцсетях. В связи с делом Евгении Чудновец есть позиция Верховного суда: в таких случаях правоохранители должны разделять, перепощивает ли человек со злым умыслом или без него, каков его сопроводительный комментарий. Но пока мы видим, что по всем подобным делам практика складывается произвольная.

Читайте ещё больше платных статей бесплатно: https://t.me/nopaywall