Republic - Как началась цивилизация: альтернативная точка зрения
res_publica25 сентября 2017 г. Ира Соломонова.
Переход к оседлой жизни вовсе не был преимуществом, считает антрополог Джеймс Скотт.
Мы вроде знаем все это из учебников. Как люди перешли от охоты и собирательства к оседлому образу жизни, выращиванию сельскохозяйственных культур и фермерству? Большинство полагает, что это случилось вследствие «великих одомашниваний» – животных и растений. Считается, что именно сельское хозяйство и оседлость привели в конечном итоге к появлению городов, государств и далее – законов и всего того, что мы зовем цивилизацией. Однако антрополог Джеймс Скотт оспаривает сложившееся представление. В своей новой книге «Против зерна» («Against the Grain: A Deep History of the Earliest States»), вышедшей в прошлом месяце, он настаивает на том, что одомашнивание растений нельзя считать отправной точкой цивилизации, потому что еще несколько тысяч лет после этого человек продолжал кочевать – этот образ жизни был более здоровым, богатым и имел другие преимущества перед оседлостью, которую мы считаем более «развитой».
Наш вид Homo sapiens появился около 200 тысяч лет назад. Большую часть существования человек разумный занимался охотой и собирательством, и только 12 тысяч лет назад настал «момент», который поделил историю на до и после, – неолитическая революция. Скотт характеризует его как адаптацию целого «пакета» сельскохозяйственных инноваций, самыми важными из которых было одомашнивание коров и свиней и переход от кочевничества к выращиванию растительных культур. Прежде всего это были зерновые – рис, пшеница, ячмень, кукуруза. Они по сей день остаются ключевыми составляющими диеты человека. Употребление зерновых способствовало росту населения, возникновению первых поселений, городов и, следовательно, развитию государства и общества. По крайней мере так мы привыкли думать.
«Против зерна» предлагает более сложную картину, согласно которой прогресс не был таким линейным. Новейшие археологические исследования показывают, что между оседлостью и одомашниванием растений и животных был огромный временной зазор – четыре тысячи лет. Примерно столько наши предки, уже научившиеся выращивать урожай и догадавшиеся разводить животных ради еды, продолжали кочевать. Человек совершенно не спешил закрепиться на одном месте, пишет Скотт, у него была масса времени, чтобы оценить, какой образ жизни лучше.
Почему в течение 40 столетий наши предки, судя по всему, предпочитали фермерству старую добрую охоту и собирательство? Современные ученые утверждают, что такой образ жизни был значительно выгоднее. Мир, в котором они жили, был богат на ресурсы. В качестве примера Скотт приводит Месопотамию – одно из мест, где впервые появилась цивилизация. Здесь было много рыбы, птиц и животных, а также плодородная почва; если один источник пищи оказывался в дефиците, его можно было заменить чем-то другим. Благодаря этому изобилию здесь произошло развитие поселений, но это случилось не сразу после одомашнивания, а примерно в 6500 году до н. э. – до этого люди продолжали перемещаться с места на место в поисках добычи.
В других регионах, где изобилия не было, выбор сельского хозяйства чаще всего означал зависимость от одного основного источника пищи. Из-за этого сельскохозяйственная революция на протяжении тысячелетий была катастрофой для человечества, утверждает антрополог. Анализ археологических находок подтверждает, что жизнь фермеров была куда труднее жизни собирателей. В их костях ученые видят признаки плохой диеты: фермеры были ниже ростом, чаще умирали и больше болели, чем кочевники. Жизнь по соседству с одомашненными животными сильно ударила по их здоровью. Инфекционные заболевания, которыми позже страдали миллионы людей (оспа, корь, туберкулез), как полагают многие исследователи, перешли к человеку от скота, в деревнях с относительно высокой плотностью населения зараза быстро передавалась от больных к здоровым.
О преимуществах кочевничества перед оседлостью писал и израильский историк Юваль Харари в своей книге «Sapiens: Краткая история человечества». Рацион ранних фермеров не был разнообразным, их диета основывалась на одном продукте, который они выращивали, – пшенице, картофеле, рисе или чем-то еще. Из-за этого люди недополучали часть нужных организму витаминов и питательных веществ. Диета охотника и собирателя была значительно богаче: на завтрак он ел, к примеру, ягоды или грибы, к обеду находил фрукты или черепаху, на ужин ловил зайца – каждый день приносил что-то свое. Жизнь кочевника, отмечает Харари, не зависела от единственного ключевого продукта, урожай которого мог погибнуть от засухи или пожара. И хотя кочевники, безусловно, страдали от болезней и вели травмоопасный образ жизни, их среда была избавлена от эпидемий, способных выкосить большую часть оседлого поселения.
Мнение, что охота и собирательство не самый плохой стиль жизни, поддерживают и современные исследования кочующих племен – например, бушменов в Африке. За последние несколько десятилетий ученые подсчитали, что добыча нужного количества еды занимает у них приблизительно 17 часов в неделю, еще 19 часов уходит на работу по хозяйству – итого 36 часов. При этом бушмены не голодают и потребляют порядка 2300 килокалорий в день, которые они получают из разнообразного рациона, включающего несколько видов мяса и десятки видов растений. Сравните теперь такой режим дня с тем, который вынуждены были вести земледельцы.
Учитывая все это, неудивительно, подчеркивает Скотт, что люди колебались несколько тысяч лет, прежде чем действительно перейти к оседлости. Что заставило наших предков сделать этот выбор? Мы не имеем полной картины, чтобы объяснить это, признается антрополог, однако между фермерством и развитием государства есть прямая связь, и эта связь – зерно.
Как объясняет автор книги, дело не в том, что зерновые были единственным, или основным, или лучшим продуктом. Зерно обладало свойством, которого недоставало другим растительным культурам, имевшимся у человека. «История не знает государств саго (продукт из пальмы, используемый для приготовления лепешек в Азии. – Republic), или государств ямса, или плантана, или хлебного дерева, или батата», – пишет Скотт. Ключевая особенность зерна, давшая толчок к появлению государств, – это то, что его легко можно было посчитать и обложить налогом. Картофель или маниок не видно под землей, овощи зреют в разное время, принося по нескольку урожаев в год, и только зерно, согласно характеристике Скотта, «видимо, делимо, измеримо, хранимо и транспортабельно». Многие растения обладают некоторыми из этого ряда преимуществ, и только зерновые заключают в себе их все. Вот почему зерно стало фундаментом налогообложения: сборщик платежей мог прийти в конкретное время, оценить урожай и назначить размер налога.
Возможность получать доход с урожая привела к возникновению первых государств, утверждает Скотт, появлению обществ с иерархической структурой, разделению труда, специализации в работе (солдат, священник, слуга и так далее). Согласно автору, зерно также стимулировало появление подневольного труда, так как для возделывания и сбора урожая требовалось много рук. Отсюда, продолжает антрополог, человечество пришло и к войне – средству получить дешевую рабочую силу; на территории первых государств в Месопотамии археологи нашли одни из самых ранних изображений рабов, шагающих в кандалах.
Многие считают, что неолитическая сельскохозяйственная революция была плавным и естественным переходом к новому уровню развития человечества. Это не так, утверждает Скотт. Ранние государства были хрупки. С 1800 по 700 год до н. э. поселения в Месопотамии потеряли три четверти своего размера – вероятно, из-за распространения болезней, приобретенных в ходе военных походов, и экологических бедствий, вызванных сокращением площади лесов и засолением почв. Переход к оседлости не был необратимым процессом: «Археологи обнаружили сотни мест, где поселения возникали, а затем были оставлены, и снова возникали, и снова забрасывались», – пишет автор.
В сущности, как отмечает писатель и журналист Джон Ланчестер в своей статье в New Yorker, мы привыкли думать о человеческой истории как о последовательном прогрессе: сначала людям было плохо, но они развивались, изобрели сельское хозяйство, цивилизацию, письменность, и постепенно зажили лучше. Но что, если большинству людей не было плохо в те «темные века», когда они скитались по земле и не знали, поймают ли кролика на ужин? Если так, приход цивилизации уже не представляется столь однозначным событием. Именно к этому – переоценке сложившейся точки зрения на развитие цивилизации – подталкивает книга «Против зерна».
Читайте ещё больше платных статей бесплатно: https://t.me/res_publica