Republic - Будьте эгоистами. Как себя вести 18 марта и позже
res_publica26 февраля 2018 г. Олег Кашин.
Это похоже на советский застой: на выходе из эпохи проиграют и те, кто строил режим, и те, кто с ним боролся.
Восемнадцатого марта ничего не случится.
Идти или нет – этой проблемы не существует, все споры о ней лишены смысла, голосовавший и не голосовавший окажутся в одинаковом положении, и если один из них почувствует свое превосходство над другим, то он и будет главным дураком, потому что права на превосходство здесь нет ни у кого – ни у того, кому за посещение участка дадут билет на концерт Тимати, ни у того, кто свой неприход на выборы готов считать выражением своей гражданской позиции.
Реальная гражданская позиция сегодня на всех одна – быть зрителями процедуры формального переназначения Владимира Путина на очередной президентский срок. Спиной ли к сцене, лицом ли, в VIP-ложе или в танцпартере, разницы нет, на сцене все равно произойдет то, что запланировано, права на соавторство или на соучастие у зрителя нет, выставленная перед сценой охрана прогонит и восторженного поклонника, и того, кто недоволен.
Можно было бы ждать чего-то интересного от начинающегося нового путинского шестилетия, но слово «новый» вообще плохо сочетается с Путиным – он старый, и не только в прямом биологическом смысле, но и как главный герой прожитых нами восемнадцати лет. Все разговоры о новом Путине и о новой путинской эпохе – традиционно в пользу бедных; пора, пожалуй, привыкнуть к тому, что новая путинская эпоха невозможна. Играя в таинственного и непредсказуемого правителя, Путин остается неуверенным в себе вынужденным консерватором. Совершал ли он в эти восемнадцать лет неожиданные и сенсационные шаги? Да, безусловно, но каждый раз сенсационный замах как будто погрязал в невидимой вате.
Шесть лет назад нам демонстрировали ультраправославную утопию с духовными скрепами и судами по мотивам Трулльского собора. Где это все? Ничего не осталось, даже байкер Хирург исчез из новостей, как будто его не было. Четыре года назад нам устроили олдскульный империализм с пересмотром границ, экспансионистскими устремлениями и поощряемой сверху ирредентой. Крымский чемодан без ручки остался неприятным воспоминанием о том периоде, все остальное стало «минским процессом» и еще сирийской войной, про которую иногда кажется, что она только для того и придумана, чтобы было куда девать не навоевавшихся в Донбассе пассионариев.
Даже в относительных мелочах принцип затухающих колебаний работает безукоризненно – сколько разговоров было о новой карательной армии под началом личного путинского охранника, но где теперь эта армия – в пресс-релизах формата «росгвардейцы предотвратили ограбление киоска». Когда сейчас информированные источники рассказывают о будущих сенсационных шагах Кремля, самое разумное – делить эти утечки на десять. Конституционная реформа? Укрупнят еще один какой-нибудь далекий регион. Новое правительство? Заменят Мединского на Ямпольскую. Политические репрессии? Еще один условный срок Навальному. Кто ждет большего, будет разочарован, кто не ждет ничего – ничего и не заметит, и правильно сделает. Сейчас на телевидении реформируют программу «Время», сделали новую студию, в которой ведущий, видите ли, будет читать новости стоя и еще ходить туда-сюда, но хоть с подвижным ведущим, хоть с сидящим, программа «Время» все равно останется такой, как была, потому что начинаться она всегда будет с очередной новости из жизни Путина, и это никакими переформатированиями не исправишь.
У народа России есть опыт политического застоя – относительно недавний и очень поучительный в том смысле, что на выходе из эпохи проигравшими в равной мере оказались и те, кто строил коммунизм, и те, кто с ним боролся. Бамовскому строителю, осевшему в пятиэтажке где-нибудь в Тынде, было бы о чем поговорить с диссидентом из мордовских лагерей, разными путями и разной ценой, но пришли к одному и тому же – ни к чему. Вообще это очень здорово – знать наверняка все способы стать проигравшим по окончании застоя. Завтрашние проигравшие живут среди нас – это и телеведущий, уничтожающий собственную репутацию во имя ипотеки, и оппозиционный активист, сидящий в спецприемнике, и одиозный депутат, старающийся быть большим путинцем, чем сам Путин, и критик режима, не замечающий, что, сделав критику смыслом своей жизни, он сам навсегда привязал себя к этому режиму.
В 1991 году никто не вслушивался в текст манифеста ГКЧП, а стоило бы – агонизирующая советская власть в этом тексте подробно перечисляла те вызовы, перед лицом которых она оказалась бессильна, и в числе первых пунктов был «взрыв эгоизма – регионального, ведомственного, группового и личного». Это можно считать историческим фактом – победителями после крушения системы всегда оказываются эгоисты, а если так, то, наверное, правильнее всего становиться эгоистами уже сейчас, загодя.
Когда политическая эпоха, накрепко привязанная к одной конкретной персоне, доживает свое второе десятилетие, это в любом случае финишная прямая, на которой единственным заслуживающим внимания вопросом остаются точные сроки ее окончания – их никто, конечно, не предугадает, но право же, ход отечественной истории не сильно бы изменился, если бы на свой последний парад Брежнев вышел не в 1982, а, скажем, в 1984 году. Как было однажды сказано, «на свете все кончается, ведь есть всему конец, кончается пирожное, ситро и леденец». Будущая Россия лежит у ног тех, кто будет готов к окончанию эпохи.
Кто именно это будет? В первую очередь, очевидно, самые отвратительные путинские циники – те, кто в эти восемнадцать лет научился решать свои задачи, пользуясь возможностями, предоставляемыми системой, кто на практике узнал, как все устроено и сколько это стоит. Но во вторую очередь это будут те, чьи амбиции и планы были подавлены путинским временем, кто стал в эти годы маргиналом и кто при этом не готов себя хоронить в безысходности этих лет. Альянс этих двух сил, скорее всего, будет выглядеть жутковато, но в российских условиях, пожалуй, в этом уже нет ничего пугающего – мы видели всякое, и не было ничего, что производило бы впечатление абсолютно гармоничной и позитивной картины. В прекрасной России будущего Николай Патрушев и Егор Просвирнин совместными усилиями будут демонтировать путинское наследие, а либеральная общественность будет спорить, стоит ли к ним присоединяться. Это будет странное время, но заведомо интересное. Ожидание этого времени – единственное, чему можно посвятить последние годы заканчивающейся эпохи. Полюбоваться ее увяданием, сформулировать планы на будущее, выспаться, в конце концов – потом все в любом случае будет иначе, и в этом «иначе» вообще никакого значения не будет иметь ни политическая активность в путинские времена, ни тем более один скучный выходной день, на который сейчас назначена процедура продления путинской власти.
Читайте ещё больше платных статей бесплатно: https://t.me/res_publica