РБ

Белоруссия и то, что с этим связано. Конечно, довольно трудно и опасно делать прогнозы сейчас, в ситуации, когда осталось 3 дня до встречи Путина и Лукашенко в Москве. И к тому же, после того, как в Минск прошел визит главы правительства России Михаила Мишустина, и в общем, мы ничего не знаем о результатах этого визита. Совершенно нарочито они были скрыты. Хотя мы понимаем, что в ходе этого визита должны были быть урегулированы те самые проблемы, под которыми должна быть поставлена точка или, может быть, подпись, или, может быть, печать во время встречи Лукашенко с Путиным.

Речь идет об аннексии Белоруссии. Речь идет о том, что останется от независимости Белоруссии после того, как Лукашенко покинет свой стул. Формально до этого момента осталось не много времени. Его полномочия истекают 5 ноября. И по всей политической логике, всё, что можно надоить из Лукашенко, всё, что можно получить от него, должно быть получено в этот период, потому что 5 ноября он превратиться в тыкву. И никакие решения, никакие подписи, ничто не будет больше иметь никакого легитимного международного значения.

Можно сколько угодно говорить о том, что выборы, прошедшие в Белоруссии не дали ясного результата. Это, действительно, так. Известно, что они были фальсифицированы. Известно, что фальсификации имели колоссальные, анекдотические масштабы. Известно, что следы этих фальсификаций были уничтожены вместе с бюллетенями, которые были быстро-быстро сожжены.

Можно спорить о том, насколько разумно и легитимно то решение, о котором объявил, по-моему, сегодня президент Литвы о том, что они все-таки считают Светлану Тихановскую победителем этих выборов. Наверное, найдется немало комментаторов и немало мировых лидеров, которые пожмут плечами и скажут, что они не видят достаточных оснований, потому что результаты выборов, они неясны ни в одну, ни в другую сторону. Но, во всяком случае, совершенно очевидно, что результаты выборов не могут быть интерпретированы таким образом, что в них выиграл Лукашенко.

Таким образом, Лукашенко осталось до 5 ноября, истечения его предыдущего срока, на котором он находится сегодня, осталось столько, сколько осталось.

В сущности, вопрос о том, останется ли Лукашенко управлять Белоруссией, не стоит. На этот вопрос у нас есть ответ: нет, не останется. Это может произойти, собственно, 5-го числа, это может произойти до 5-го числа, это может произойти через несколько дней или сколько-то времени после 5-го числа. Но, в общем, совершенно очевидно, что засунуть эту «зубную пасту» обратно в тюбик уже невозможно. Лукашенко не будет управлять этой страной. Это не устраивает никого в мире. Это, несомненно, не устраивает Россию по той простой причине, что нет никакого мотива даже для России, хотя, казалось бы, это могла быть единственная страна или, во всяком случае, она делает вид, что она до сих пор такая страна, которая могла бы не то чтобы быть заинтересованной, но которая могла бы равнодушно смотреть на то, как Лукашенко, по-прежнему, находится во главе Белоруссии. Вот только непонятно, зачем. В чем смысл его там пребывания?

В сущности, в некотором роде аншлюс Белоруссии в определенном, сущностном смысле уже состоялся по той простой причине, то борьба, которая там происходит — это борьба не с Лукашенко. И, я думаю, что с каждым днем и с каждым часом люди, которые выходит с протестом или люди, которые организуют всякого рода оппозиционные структуры вроде этого Координационного совета, люди, которые выдвигают какие-то политические требования, которые пытаются заглянуть в завтрашний день, пытаются создать какую-то программу дальнейшей жизни в Белоруссии, они с каждым днем понимают, что они сражаются уже не с Лукашенко — они сражаются с Путиным.

И всякий человек, который стоит у дверей своей квартиры внутри и думает, выйти ему или не выйти, надеть ли ему ботики и выйти ли ему на улицу для того, чтобы принять участие в очередной протестной акции, он думает сегодня не о Лукашенко, а о Путине. Он понимает, что, в сущности, Путин ему противостоит. И если произойдет что-то, что Путину не понравится, тогда Путин пришлет еще карателей, Путин будет избивать, Путин будет хватать, тащить волочь и так далее. Может быть, он будет это делать руками каких-то белорусских людей, может быть, это будут, собственно, эти появившиеся в больших количествах на улицах Минска люди в штатском теперь уже, но с дубинками, которым делегировано, уступлено право насилия, и эти люди, наверное, с белорусскими паспортами и с белорусскими прописками. Но в общем, это люди, которые работают не на Лукашенко, а на Путина сегодня, которые осуществляют предпродажную подготовку этой страны.

Вот что происходит сегодня в Белоруссии. Белоруссию сейчас упаковывают люди, которые действуют от имени белорусского государства, от имени остатков государственной власти, от имени этого чучела Лукашенко, которое по-прежнему где-то фигурирует, для передачи ее в российские руки. А Россия ее принимает. Иногда мы видим прямо сцены этой приемки. Одна из них — это, собственно, визит Мишустина, другая из них — это визит официозных журналистов, которые принимали у Лукашенко всякие слова и заявления, которые он выкладывал такими колбасками перед ними.

Это то, что там сейчас происходит. Весь вопрос в том, как технически это будет организовано. Тут надо вспомнить о том, что существует подписанный 8 декабря 99-го года и вступивший в силу 26 января 2000 года после ратификации парламентов двух стран, договор о создании союзного государства. В нем, собственно, сказано, что Белоруссия перестает существовать, она вливается в союз, и создается единое правительство, избирается единый парламент, появляется единый суд, единая Счетная палата, Государственный совет, бюджет начинает формироваться общий, и эмиссионный центр начинает работать, то есть исчезает белорусская валюта, а остается единая валюта для всей страны.

В сущности даже ничего не надо придумывать, ничего не нужно разрабатывать. Нужно просто заявить о том — может быть, подписать протокол какой-нибудь, может быть, приложить к этому руку или лоб Лукашенко, — что этот мертвый договор превращается в живой. Это можно сделать до 5 ноября. Это можно сделать в ближайший понедельник, это можно сделать в один из ближайших дней. И после этого Лукашенко становится окончательно не нужен. Он может быть заменен на более-менее нейтральную фигуру. Ну, по одной из версий это может быть Бабарико.

Есть много разных других версий. В конце концов, можно вынуть из нафталина любого бывшего премьер-министра, вице-премьера, кого угодно — любую белорусскую личность, лишь бы было гражданство, лишь был паспорт, — встряхнуть и сказать: «Ну вот, теперь вот этот будет». И он будет осуществлять, собственно, как это любит говорить Песков, имплементацию этого самого договора.

Возникает вопрос: где здесь, собственно, белорусский народ? Потому что он как-то должен согласиться с этим со всем. Ну, вот тут еще одни выборы, по всей видимости, может быть, референдум. По правилам, которые действуют сейчас, комиссии, которые действуют сейчас и под давлением силовых структур, которые сформированы Путиным для этого; и, что чрезвычайно важно в этой ситуации, при молчаливом согласии европейского сообщества, которое произнесло и, в общем, признала, что Белоруссия — это не вполне Европа, Белоруссия — это окраина, Белоруссия — это какая-то путинская зона и Путин должен как-то более-менее сам в этом разобраться. К сожалению, у нас есть достаточно количество заявлений на эту тему.

Некоторые из них перевраны, из этих заявлений — это да. Например, была знаменитая история про то, как тут разные информационные клоуны веселились по поводу того, что Макрон сказал — это была встреча с Меркель и совместная пресс-конференция еще в августе, — что он не хотел бы, чтобы повторился украинский сценарий. И вот, дескать, с каких это пор Макрону не нравится украинский сценарий? И кривляки кривлялись на тему того, что значит, он не хочет, чтобы был Майдан, он не хочет, чтобы были свободные выборы, в общем, он не хочет всего того, что случилось в Украине после «революции достоинств».

На самом деле совершенно очевидно, что он имел в виду, и он развил свою мысль немедленно после того, как он сказал эту фразу, и после этого он еще подробно прокомментировал ее на встрече с журналистами — он имел в виду силовое вторжение России, вот просто прямо интервенцию. Он имел в виду украинский сценарий, то есть тот сценарий, который попытался реализоваться и, к счастью, не был окончательно реализован в Восточной Украине, когда там была развязана война с использованием российского оружия, российских наемников, в ряде случаев российских регулярный частей на российском горючем, с российскими боеприпасами, на российские деньги и, в общем, со всем российским.

Вот это ему никогда не нравилось, и ему и всей остальной Европе и, разумеется, сейчас разонравилось тем более. Конечно, Путин будет стараться избежать этого сценария. Он будет пытаться сделать это всё руками тех вооруженных людей, вооруженных кто дубинками, кто автоматами, а кто и танками, которые есть в Белоруссии. Их там, в общем, достаточно. И речь идет о том, чтобы перехватить контроль над ними, чтобы окончательно взять на себя управление этими силами.

Я думаю, что в Белоруссии сейчас найдется достаточно количество предателей, которые с удовольствием будут готовы этот контроль ему передать за право уцелеть в эпоху после Лукашенко. Ну, там где-то должна решиться судьба самого Лукашенко. Она может быть разной. Можно вывезти его на Рублевское шоссе, можно повесить его на центральной площади Минска, это уж как получится. Во всяком случае, в этом диапазоне — от виселицы до Рублевки — как-то судьба его решится, конечно. Но совершенно очевидно, что после того, как он поставит свою подпись под этими документами, он совершенно никому уже дальне будет не нужен.

Есть какой-то шанс, какая-то вероятность, что он попытается каким-то образом выскочить из этого хомута, который ему надевают на шею. Ну, значит, придется окончательно обойтись без него. Значит, придется эту замену на бесцветного, не имеющего вкуса, запаха и консистенции человека, который будет как-то исполнять эти обязанности, придется проделать это в обратном порядке. Придется сначала заменить его на эту подставную фигуру, а потом уже подписывать все эти бумаги. Это чуть-чуть сложнее, но, в общем, тоже можно.