Психоделический оккультизм в фашистской Италии, Часть 2.
psyhcoactiveВ 1886 году во время своего исследовательского путешествия в Америку немецкий ботаник Левин становится обладателем нескольких экземпляров пейота, священного кактуса американских индейцев, которые испытывают его воздействие, пережёвывая или выпивая настойку этого растения. В короткий срок в Америке и Европе начинаются аутоэксперименты многих врачей с этим веществом, которые сразу же выявляют его галлюциногенные свойства. В 1897 году немецкий химик Артур Хеффтер испытывает на самом себе основные экстракты пейота, чтобы распознать те из них, которые наделены психоактивными качествами – так ему удаётся выделить и идентифицировать мескалин. В 1898-м английский врач Хэвлок Эллис, основатель движения за половое освобождение, пробует мескалин и публикует статью «Мескаль: новый искусственный рай». В 1919 году Эрнсту Спату удаётся синтезировать это вещество в лаборатории, сделав его доступным в чистой форме и контролируемых дозах.
В 1927-м Александр Руйе публикует статью «Растение, которое изумляет глаза». В том же году издаётся книга Курта Берингера Мескалиновое опьянение, основательное исследование эффектов мескалина, в котором автор высказывает предположение о том, что это вещество вызывает расстройства, похожие на некоторые симптомы шизофрении. Так рождается «психотомиметическая» теория, согласно которой галлюциногенные вещества воздействуют на мозг согласно закономерностям, подобным процессам психического заболевания. Данную теорию ждёт значительный успех вплоть до 50-х годов, когда термин «психотомиметический» будет заменён на «психоделический». Психотомиметическая гипотеза вызывает интерес многих итальянских психиатров. На страницах таких журналов как Обозрение психиатрических исследований и Экспериментальный журнал психиатрии появляются многочисленные отчёты врачей, например, Гвидо Морселли, отважно пробующих мескалин в попытке воссоздания «экспериментального психоза».
1871-й – год публикации Картин человеческой натуры Паоло Мантегацца, текста, продвинувшего Италию в авангард исследования наркотиков, кои автор назвал «пищей для нервов». В 1880 году миланский врач Баттиста Грасси испытывает на своих пациентах в качестве «пищи для нервов» мухомор [Amanita muscaria]. Но эта личная интуиция Грасси не находит отклика у других экспериментаторов той эпохи. Повторного открытия западным миром галлюциногенных грибов придётся ждать ещё несколько десятилетий.
Наконец, в 30-е годы научная среда признаёт существование в колдовстве и средневековом демонизме токсикологического элемента. В одной статье того времени утверждается, что «зелья, используемые ведьмами при отправлении их сатанинских служб, известны – если и не все, то, по крайней мере, значительная их часть. Мы знаем, что они действуют благодаря алкалоидам, содержащимся в определённых растениях, алкалоидам, которые могут вызывать галлюцинаторные состояния почти всегда ужасающего характера. Таковы, например, опий, белена, чёрный паслён, мандрагора, белладонна и т.д.»
Итак, подведём итог. В аптечке у того, кто в 20-е годы хотел воспользоваться «коррозивными водами», мы можем обнаружить – помимо известных «богемных» наркотиков, таких как кокаин и опий – хлороформ, закись азота, гашиш, мескалин и некоторое количество «колдовских растений». Данные субстанции действительно упоминаются в текстах Эволы и Группы Ур, явно, либо сокрыты за аллюзиями. Это не значит, что такие вещества были неизвестны другим группам или магическим кругам на рубеже двух столетий. На самом деле, нечто аналогичное можно сказать и относительно Герметического ордена Золотой Зари, секретного общества масонского происхождения, основанного в Англии в 1888 году, членами коего были поэт Уильям Б. Йейтс и знаменитый маг Алистер Кроули: вступивший в орден в 1898-м и двумя годами спустя исключённый из него, в 1905 он основал собственное конкурирующее тайное объединение с названием Серебряная звезда.
Секретным обществом, которое в ещё большей степени развило систематическое ритуальное употребление психоактивных веществ, был Орден Восточных Тамплиеров, чьим гроссмейстером в 1922 году стал тот же Кроули. Кроме того, романы оккультиста Густава Майринка полны упоминаний о галлюциногенных субстанциях. В общем, оккультизм и наркотики шли рука об руку, даже если опыт Эволы и Группы Ур значительно отходит от ценностей и убеждений прочих оккультных групп.
Статья Эволы 1926 года, посвящённая мистериям Митры – развившемуся в последние века Римской империи солнечному культу – начинается такими словами:
«Существует уровень, из коего по непосредственной очевидности следует, что мистериософские мифы в сути своей являются переработками, содержащими намёки на ряд состояний сознания, каковой отмечает путь самореализации».
Революционное заявление для эпохи, в которую оно было написано, и даже теперь далёкое от широкого признания. Современная наука о состояниях сознания появляется в 70-е годы вместе с книгой американского психолога Чарльза Тарта Состояния сознания и завоёвывает всеобщее внимание научного сообщества совсем недавно, что засвидетельствовано успехом Туксонских конференций в Аризоне.
К сожалению, большинство психологов продолжают считать мистические и визионерские переживания галлюцинациями патологического происхождения. Общественные науки, со своей стороны, видят в мифе только стремление примитивного ума объяснить природные явления или источник социального устройства. Для многих учёных мифические легенды и образы суть аллегории, значимость которых определяется их поэтической ценностью. Некоторые люди, обладающие более непредубеждённым мышлением, готовы допустить, что за определёнными аспектами религии и мифа находятся подлинные психологические переживания, всегда, тем не менее, понимаемые как упадок ординарного осознания, как состояния транса, при котором преобладают бессознательные и иррациональные компоненты. И совсем мало тех, кто готов признать, что, как писал Эвола в процитированной выше статье:
«Речь идёт вовсе не о выраженных иносказательно идеях, но об опыте. Это значит, что со временем можно прийти к пониманию чего-то существенного в таких вопросах, поскольку об этих переживаниях уже что-то известно из собственного опыта. В противном случае дверь неизбежно остаётся закрытой».
Напротив, дверь не осталась закрытой для тех, кто действительно желал открыть знание, утаённое в писаниях и обрядах древних традиций:
«Проходить посвящение значит освобождаться от «камня», реализовывать состояние сознания, не обусловленное более связью с телесным аппаратом. Разнообразные события, на кои теперь, следуя за мифом, мы будем ссылаться, исходят из равноценных внетелесных опытов, реализованных в особом состоянии, вызванном практикой, разглашать которую здесь неуместно».
Однако, в общем, всё ограничивалось рассмотрением сходств с восточными религиями. Анализ Группы Ур, наоборот, распространяется на все аспекты западной Традиции: египетские, греческие и римские культы, гностицизм, алхимию, цикл романов о Граале, «натуральную магию» Возрождения. За папирусами, ритуальными писаниями, манускриптами и средневековыми романами перед ними предстают тайны человеческого ума, устремлённого к духовному измерению:
«[…] именно в состоянии мнимой смерти у Ланцелота (в Смерти Артура) было видение Грааля, а в состоянии, которое он не может назвать ни сном, ни бодрствованием (в Поисках Грааля), – видение раненого рыцаря, бредущего к Граалю, дабы умерить свои страдания. Это – опыты за пределами обычного сознания».
Только тот, кто уже пережил некоторые из подобных опытов,
«[…] может предощутить, каковы были те странствования и мучительное шествие во тьме, со страхом и ознобом, испариной и ужасом, кои предвещали появление Света, описанного в мистической литературе; каким, кроме того, было прохождение сквозь стихии после достижения границ смерти и пересечения порога Прозерпины; что такое аналогия Земли в Воде, Воды в Огне, Огня в Воздухе, упоминаемая в тибетском тексте как переживание, происходящее сразу после смерти. Речь идёт о следующих изъянах твёрдой опоры (Земли, то есть Тела), каковые отмечают фазы разделения: утрата чувства земли и ощущение броска в пустоту – низвержения или обрушивания – растворённость в огромном море или в головокружительной протяжённости Воздуха».
В Италии тех лет Эвола был одним из немногих понявших, что алхимические символы и аллегории
«[…] таят сходный опыт: птицы с крыльями, несущие с собой бескрылых, отчаянно пытающихся не ‘утратить землю»; моря, по которым путешествуют; течения, коим необходимо противостоять; падения, похищения в воздухе и т.д. Предоставим читателю, который найдёт всё это в текстах, усвоить [сие] sub specie interioritatis и понять».
Признав решающую роль «иных» состояний сознания в качестве инструментов доступа к истине инициатического и духовного типа, приходится признать, как сделала Группа Ур, что «подлинная проблема имеет исключительно практический, оперативный характер. Каковы способы достижения трансформации и интеграции моего опыта?»
Что касается возможных способов, они перепробовали почти всё: от медитации до магии, от сексуальных обрядов до наркотиков, предвосхищая практики и модные веяния, которые в 60-х годы были распространены в молодёжной среде, сначала американской, а позднее европейской, а ныне опошлены и упрощены в пёстром мире кругов «нью-эйдж». Размышление, настроенное психотропными веществами, поражает: «В этом порядке вещей уже в греческих текстах обнаруживается указание на употребление магических трав. В общем, нужно вновь приобщиться к древним традициям, касающимся таких «священных напитков» или «напитков бессмертия» как ведическая сома, иранская хаома, эддический мёд и само вино». Здесь говорится не об общей интуиции, но о глубоком исследовании, основанном на практических опытах.
Прежде всего, происходит освобождение от предрассудка, согласно которому одни вещества были бы сами по себе более или менее предпочтительны, нежели другие:
«На самом деле не существует священных опьянений, противоположных опьянениям профанным, но опьянение является священным или профанным в зависимости от того, каким способом ученик принимает его и переживает, в зависимости от того, на каком плане оно даёт возможность действовать».
За многие десятилетия до того, как Лири сказал об «установке и обстановке», уточняется, что
«[…] эффекты этих субстанций довольно различны в зависимости от конституции, от специфической способности к реакции и – при упомянутых случаях их непрофанного употребления – от духовной подготовки и намерения использующего их».
Пояснительным ключом, обеспечивающим постижение места психоактивных веществ на духовном пути, является алхимия. В алхимии часто говорится о «растворителях», «коррозивных водах», «философских уксусах», и именно за покрывалом из подобных терминов следует искать указания на употребление веществ:
«[…] поэтому то, что на самом озадачивающем из жаргонов в некоторых алхимических текстах называется urina vini [винной уриной], эквивалентно «моче пьяного человека»».