Продолжение

— Антон Андреевич, присаживайтесь сюда, — директор кивнул на свободное место рядом с Арсением. Парень, названный по имени, кивнул и аккуратно присел, закинув ногу на ногу.

Собрание началось и все обсуждали организационные вопросы и очередь дошла до Арсения, чтобы высказать свою точку зрения. Он озвучивал свою мысль, но потом Арсений оборвался, так как почувствовал прикосновение к своему колену. Он сразу, с первой секунды понял, что эти длинные пальцы принадлежат Антону. Легкие поглаживания заставили мужчину сдерживать улыбку. Вот же гадёныш.

После Арсений все же заканчивает свою речь и передаёт слово Антону, чтобы и тот высказал свою идею насчет вставшего на собрании вопроса.

— спасибо, Арсений... — он не смотрит на мужчину, но с убийственной точностью знает, что именно сейчас Арсений вздрогнет, и легким движением скользит по ноге брюнета, оглаживая внутреннюю часть бедра, пробравшись к паху.

Арсений закусывает слегка губу, стараясь не издавать лишних звуков, которые явно вызвали бы вопросы у других присутствующих. Зеленоглазый ведёт рукой по колену мужчины параллельно излагает свои мысли, а Арсения от каждого прикосновения будто током бьет и напряжение растет, как возбуждение, которое вот-вот накроет его. Чертов Шастун.

Антон же будто издевается над ним, но ему нравится смотреть на то как Арсений изо всех сил пытается сдерживаться, и если бы они были тут одни, то он бы явно бы не сдерживался от действий коллеги.

Антон снова касается ноги Попова, на этот раз сразу скользя к паху и сжимая слегка ширинку. При этом вел он себя так непринужденно, будто реально был не при чем. Это самообладание со стороны коллеги просто выводило Арсения из себя.

Попову казалось, что это собрание никогда не закончится и время, как резина, тянется и тянется и не собирается вовсе заканчиваться. Арсений и так напряжён, плюсом, его еще и Шастун заводит, сидя рядом, невыносимо просто.

— что ж, на этом и закончим наше собрание, — подает голос директор и все собираются и направляются к выходу из учительской.

Брюнет выдыхает с облегчением мол «наконец-то этот ад закончился» и он поднимается с места, окидывая взглядом светловолосого, а в глазах читалась фраза «и что это было?». Антон поднимается и улыбается Попову, строя невинные глазки.

После окончания собрания оба мужчины удалились из помещения. Арсений быстрым шагом дошел до конца коридора и открыл нужным ключом свой кабинет. Антон за все это время не произнес ни слова, только смотрел так, будто получил выигрыш в виде квартиры в Москве от «сто лото».

— Ты зачем меня доводишь прямо на рабочем месте? М?

Антон оказывается резко прижатым к стене только лишь усмехнулся, мол, ты дурак.

— во-первых, не так близко, твое кое-что в штанах мне в ногу упирается, во вторых неужели тебе не понравилось?

Попов только сильнее прижался пахом к паху Антона и наклонился к нему ближе, Антон выдохнул шумно ему в самые губы.

— Совсем нет, — отвечает Арсений ему на вопрос.

Арсений переходит на шепот и свободной рукой проводит по худой талии парня вверх и расстегивает одну из пуговиц. Антон прикусывает губу и это скрыть не получается от внимательных глаз мужчины. Арсений чувствует удовлетворение и улыбается, когда сжимает худую талию парня.

— и зачем пуговицу расстегнул? — произносит парень невинно, хотя внутренне умирает от своего положения. Сейчас он правда готов признать доминирование Арсения над ним, но ему показывать этого не хотелось.

— Если ты сейчас не отдашься мне, я...я не знаю, что с тобой сделаю.

— ты еще даже не придумал, что сделаешь со мной, — Шастун улыбается и щурит глаза.

— бесишь, убью сейчас.

Мужчина лишь хмыкает. Убьет, конечно же. Вот прямо сейчас достанет пистолет из кармана и выстрелит в лоб. То же ему, напугали ежа голой жопой. Но парень молчит и просто плавится от горячего дыхания у себя над ухом и откидывает голову, упираясь макушкой в стену.

— ты уже одним видом меня убиваешь.

Арсений тихо усмехается и льнет губами к шее Антона, прикусывает его нежную кожу, обводит языком выпирающий кадык и спускается ниже к ключицам. Крепкая рука брюнета вновь тянется к пуговицам и расстегивает каждую из них. По нежной и чувствительной коже Арсений проводит языком, специально близко дышит, понимая, что коллега падок на такое. Антон буквально давится собственным вздохом, он будто каждой клеточкой чувствует прикосновения прохладных пальцев Попова, и это просто ужасно точные прикосновения, именно в те места, которые обладали высокой чувствительностью у его коллеги. Ноги подчиненного мгновенно подгибаются.

Теперь уже Арсений чувствует стояк парня, упирающийся в его собственный, и прерывистое дыхание Антона сверху. Они сейчас настолько близки друг к другу, что это ощущение можно было назвать настоящей пыткой, будто ты ешь сладкую конфету с алкоголем, которая одновременно с этим обжигает тебе рот. Только вот у них горело всё тело.

Брюнет ничего не говорит и тянет за собой коллегу в свой кабинет. Он садится в свое кресло и все также тянет его к себе, усаживая на свои бедра. Младший, в свою очередь, коротко мычит и лнет к его губам.

Они целуются возбужденно и лениво, переплетая их языки. На губах ощущалось чужое дыхание, горячее и прерывистое. Антон неуверенно сначала коснулся столь желанных губ, распробовав их на вкус, пока что-то внутри требовало ласки и тепла, страсти, адреналина некой похоти одновременно.

Сердцебиение ускорилось и будто пробегало оглушающими ударами от грудной клетки к губам, горячим и сухим. Они обжигали, пока то долгое и беспечное прикосновение медленно удовлетворяло мечты и фантазии о том, чтобы вот так вот без стыда и зазрения совести прикоснуться и поцеловать кого-то. Но этого не хватало, такого было мало, крайне мало.

Грудь болезненно сжималась от ломки, от того, что желало большего, чем просто такого поцелуя, что и поцелуем назвать было сложно, и поддавшись какой-то будто наркотической зависимости, Арсений углубляет поцелуй, по-хозяйственному поглаживает на чужой затылок.

Мокрые языки касаются друг друга, пытаясь на опережение коснуться неба, зная наперёд, какое это принесет наслаждение друг другу, как окончательно разбудит только проснувшиеся ниточки, что отвечают за чувства, как заставит действовать, как заставит поддаться порыву.

Антон расстегивает ширинку старшему, освобождая, наконец, его стояк. Арсений убирает от себя уже потянувшуюся к члену руку подчиненного.

— Нет, я хочу, чтобы ты сразу сел, — говорит брюнет, держа его за руку.

— я горячий, оказывается, — с ухмылкой говорит парень.

— А ты сомневался что ли?

Антон просто умирает от возбуждения, поэтому ничего не говорит и стягивает с себя всю одежду. В кабинете жарко до безумия и кислорода не хватает обоим, но секс еще даже не начался.

Антон смотрит в голубые глаза напротив, которые уже потемнели от возбуждения. Он улыбается и рукой тянется к члену мужчины и направляет к себе, чтобы можно было удобно садиться.

Парень медленно, не отрывая взгляда от Попова насаживается на член. Перед глазами начинают мелькать звездочки и темнеет местами, а сам Шастун заглушает свои тихие стоны, уткнувшись носом в шею мужчины. Безумно хорошо. Арсений настолько близко, что сносит крышу.

— глубже, — тихо срывается с уст одно единственное слово, ведь Антон уже не в силах сказать большее.

Шастун держится, как может, кровь по сосудам течёт в разы быстрее обычного, а сердце бьётся с бешеной скоростью, что в этой тишине это можно было чётко услышать его сердцебиение. Весь мир сейчас сузился до размеров атома и казалось, что остались только одни Арсений и Антон на весь чертов мир.

Парень откинул голову вверх и зажмурился, шумно выдыхая. Как же хотелось сейчас в полный голос застонать, срывая голос, но сделать этого было нельзя, все же, они не одни находились. Именно в этот момент, когда Антон неосознанно сжался вокруг члена брюнета, тот почувствовал, как приятное чувство заполняет его внутри, и, как низ живота тянет, с его губ сорвался низкий стон.

— Тише... — выдавливает Антон, услышав прерывистое и слишком громкое дыхание Арсения, — ты хочешь чтобы нас запалили тут за этим?

Арсений отрицательно мотает головой в ответ на слова парня. Он вновь шумно выдохнул и посмотрел в глаза напротив, которые были сейчас очень близко и это возбуждало безумно, что кончики пальцев приятно покалывало.

Момент, когда дверь кабинета закрывается, когда на пол летят вещи, а чужие губы с жаром обжигают нежную и чувствительную шею. Этот момент про страсть, желание. Про похоть и возбуждение.

Это абсолютно иной спектр тепла, который наполнен трепетом, что разливается звуками томных, долгих поцелуев в объятиях любимого человека.

— Я люблю тебя, — шепчет одними губами Арсений.

Антон кивает и с силой прикусывает губу. Толчки Попова становились еще сильнее, да и сам парень начал насаживаться навстречу члену. От возбуждения хотелось и избавиться и получить долгожданный оргазм, но одновременно с этим хотелось продлить это чувство, такое незаменимое и не объяснимое сейчас для них двоих, но слишком прекрасное.

— и я тебя люблю, Арс, — произносит Шастун, скрываясь где-то в шее брюнета.

Оба кончают рвано, как можно тише стонут, вновь сливаясь воедино, когда Антон всем телом обессиленно падает на Арсения.

Они лежат так буквально пару минут, тяжело дышат и восстанавливают дыхание. Антон своими тонкими пальцами выводит узоры на груди своего коллеги. Тот за этим всем наблюдает, но ничего не говорит, сил на это уже нет.

Но тут и вовсе не нужны слова. Для них важно сейчас только присутствие друг друга рядом. И все те чувства, которые люди обычно говорят вслух, они передают через касания и взгляды

Этот момент был неимоверно долгожданным. Он был наполнен нежностью, жарким ощущением при соприкосновении тел, что будто бы разрядом тока проникало под кожу и бежало по венам.