Продолжение
Goth88Вместе с тем немецкие евреи получали права, которые были запрещены остальным немецким гражданам. Файльхенфельд пишет:
«Подготовка домашнего очага в Палестине для еще (...) оставшихся в Германии людей представляла необычное в рамках немецкого валютного регулирования нарушение запрета немцам на инвестиции за границей».
В соглашение Хаавара было включено, в сотрудничестве с одним бюро путешествий в Тель-Авиве, также соглашение о кредитах на путешествия, с помощью которого немецкие евреи могли предпринимать ознакомительные поездки в Палестину перед своей эмиграцией и на месте узнавать там о возможностях для себя жить и работать. Они для этого вносили свою плату за расходы в рейхсмарках и получали в Палестине чеки на все причитающиеся расходы. Также это было исключительным порядком, так как во время режима валютных ограничений заграничные поездки обычно не были возможны для немцев. (Групповые поездки с организацией KdF («Сила через радость») рассчитывались путем клиринга).
Если приходило время, когда они хотели эмигрировать, то они получали от «Дойче Банка», по соответствующей рыночной стоимости, необходимые так называемые «деньги для предъявления» – 1000 палестинских фунтов (соответствовали английскому фунту стерлингов) в валюте. Такое распределение валюты представляло собой при тогдашних валютных предписаниях очевидное исключение, которым пользовались только эмигрирующие еврейские граждане, как это подчеркивает израильский историк Аврахам Баркай в своем исследовании «От бойкота до деиудизации» (Avraham Barkai, Vom Boykott zur "Entjudung".
Der wirtschaftliche Existenzkampf der Juden im Dritten Reich 1933-1943, Fischer #4368, Frankfurt 1988). Эти деньги они должны были предъявлять при въезде в Палестину. В одной появившейся несколько лет назад работе это представляется таким образом, как будто бы они этой тысячей фунтов должны были оплачивать въездную визу. Это полный вздор. Деньги принадлежали им, и они должны были, предъявляя эти деньги, только доказать, что они были в состоянии питаться сами и строить себе новую жизнь, и тем самым не стали бы обузой для еврейской общины в Палестине.
Остаток денег оставался в их распоряжении на их счету Хаавара. При эмиграции они могли брать с собой ее всю домашнюю обстановку, а также машины, станки и инструменты для профессиональных занятий или для начала новой профессиональной жизни, и все остальное, что было им нужно для нормальной жизни. Распространявшийся на всех остальных немецких граждан тогда «Reichsfluchtsteuer» («налог на бегство из Рейха») – это был введенный рейхсканцлером Генрихом Брюнингом в 1931 году налог, который должен был заплатить каждый немецкий гражданин, который хотел покинуть Германию навсегда – эмигрирующие по линии Хаавара евреи не должны были оплачивать.
Счетами Хаавара оплачивались товары, которые импортировали палестинские купцы из Германии. В Палестине иммигранты получали эквивалент в домах, земельных участках, цитрусовых плантациях или также весь кредит выплаченный наличными деньгами. Благодаря дополнительному соглашению также купцы из Египта, Сирии и Ирака могли через Хаавара финансировать импорт из Германии.
Имелся ряд дополнительных положений и следующих льготных условий. В том числе те, что все доходы в виде ранее полученных пособий и льгот по социальному обеспечению и пенсии переводились эмигрировавшим в Палестину евреям без всяких вычетов.
Также проживающие в Палестине евреи могли через Хаавару отправлять деньги родственникам и друзьям в Германии.
«Плательщики таких взносов вносили при Хаавара эквивалент в палестинской валюте по удешевленному курсу в пользу людей, которых они хотели финансово поддержать в Германии. Получатель поддержки получал тогда эквивалент в рейхсмарках через «Paltreu» в Берлине. Эта система частного клиринга платежей поддержки в Германию развивалась с 1937 до всемирной организации, заданием которой было проводить иностранные платежи поддержки евреям в Германии из всех стран и использовать поступающую валюту для трансферта еврейского капитала в Палестину».
(«Paltreu» был своего рода филиалом Хаавара, занимавшийся трансфертом имущества в соответствии с предписаниями Хаавара. Руководство как Хаавара, так и «Paltreu» состояло из евреев. – прим. автора).
Советник Рейхсбанка Вальтер Утермёле, тогдашний руководитель имперского ведомства валютного регулирования в имперском министерстве экономики, сообщал о другом виде клиринга.
«Наряду с этим был сделан возможным клиринг между эмигрирующими евреями и (...) возвращающимися из-за границы немцами. Если, например, немец не мог продать дом или бизнес (из-за бойкота за границей) и находил в Германии еврея, который владел похожими имущественными ценностями, то выдавалось разрешение на обмен, при котором ни одна из сторон не могла получить неоправданную прибыль». (Письмо читателя в «Deutsche Wochenzeitung», 16.12.1977).
Помимо официальных определений, которые касались большинства евреев, было еще огромное количество единичных случаев, которые могли регулироваться через Хаавара в пользу эмигрирующих.
Очень большое преимущество предлагала Хаавара для малообеспеченных евреев, которые не могли бы сами из своих средств достать ту тысячу фунтов, которую нужно было предъявить иммиграционным властям при въезде в Палестину. Они могли легко получить через Хаавара кредит, которые они должны были вернуть только спустя годы. Кроме того, издержки трансферта для этих людей снижались на 50%. Вследствие этого практически каждому еврею в Германии было возможно эмигрировать в Палестину – если он хотел.
Соглашение Хаавара, или выражающееся там положительное отношение немецкого правительства к содействию еврейской эмиграции, воодушевляло также некоторых немецких ответственных чиновников на действия на грани законности. Рольф Фогель, бывший боннский еврейский корреспондент и издатель «Сообщений из Германии» («Deutschlandberichte»), которые были посвящены немецко-еврейскому взаимопониманию, сообщает в своей книге «Штемпель отсутствовал» (Rolf Vogel, Ein Stempel hat gefehlt. Dokumente zur Emigration deutscher Juden, München, 1977) следующее: «Многочисленны были отдельные мероприятия по оказанию помощи по ту сторону законности, прежде всего, тогда, когда те или иные евреи не хотели ехать именно в Палестину, и по-другому им нельзя было помочь. Так случалось, что евреи должны были продавать свои предприятия и теряли доход, так как они не могли переводить его в валюте. Чтобы предотвратить это, чиновники предлагали ряду еврейских владельцев сначала для видимости не эмигрировать, а работать за границей в качестве представителей для их старого предприятия. С помощью высокого комиссионного сбора и получения доли от выручки еврейские купцы могли тогда получать за границей часть своих потерянных средств в валюте.
Другим трюком трансферта, который тоже иногда помогал с ведома и благосклонности чиновника валютного ведомства, был денежный трансферт через участковый суд: Кто-то сдавал участковому суду конверт с распоряжением 'Моя последняя воля'. Затем данное лицо эмигрировало и через несколько месяцев просило через иностранные судебные органы послать ему его последнюю волю – конверт с деньгами и ценными бумагами – вслед за ним за границу.
Настолько же безупречно функционировал время от времени денежный трансферт посредством газетной рекламы. Еврей давал объявления, к примеру, из Цюриха в газете 'Völkischer Beobachter':'Ищем представителя'. Затем он просил кого-то в Германии переслать набитые деньгами или акциями конверты под указанным шифром газете 'Völkischer Beobachter', которая затем пересылала собранные письма дальше в Цюрих».
В определенном объеме Хаавара способствовала развитию немецкой внешней торговли.
Разумеется, этот момент едва ли был существенным фактором при решении об этом соглашении, как это иногда интерпретируют.
В целом не следует переоценивать последствия для немецкой экономики. Потребление товаров одной общины численностью от 200 000 до 300 000 человек – а больше людей «ишув» (еврейская община Палестины) в то время не охватывал – и это потребление было ограничено, кроме того, еще определенными продуктами, едва ли могло оказать существенную экспортную помощь 60-миллионному народу. Кроме того, за продажи в Палестину не поступала никакая валюта, но они оплачивались немецкими деньгами со счетов Хаавара. Также Файльхенфельд подчеркивает, что стимулирование экспорта с помощью соглашения Хаавара не означало настоящего преимущества для Германии, так как «Хаавара не приносила Германии никаких валютных доходов».
Для Палестины, напротив, соглашение Хаавара влекло за собой неизмеримые преимущества. В изданной Файльхенфельдом брошюре доктор Людвиг Пиннер, бывший член совета директоров Общества Хаавара, неустанно поет хвалебную песнь этому соглашению. «Палестина была вплоть до начала тридцатых годов, по существу, аграрной страной, на примитивной степени развития». Только прибывающие из Германии иммигранты глубоко изменили «экономическую структуру и общественную форму ишува и внесли решающий вклад в его развитие. При их участии и влиянии промышленное производство удвоилось, техника была модернизирована, и производимые товары постепенно по ассортименту и качеству приблизились к европейскому уровню». «Деятельность немецких евреев как промышленников и инвесторов имела решающее значение для этого процесса, который вывел экономику ишува из доиндустриальной и докапиталистической фазы». Ее влияние «на развитие еврейской Палестины нашло свое выражение, тем не менее, не только в экономической и общественной сфере; оно было также важно в культурной области, в области науки и искусства. Современное оснащение больниц, которое сделал возможным трансферт, превратило Палестину в медицинский центр высшего уровня». «Использование этих людей в исследовательских учреждениях и учебных заведениях, в экономике и управлении, в общественной жизни и в оборонительной организации имело безграничное значение для подготовки ишува к судьбоносным заданиям, которые предстояли ему».
Деньги «капиталистов», которые благодаря соглашению Хаавара могли практически неограниченно иммигрировать в Палестину, делали возможными также переселение туда рабочих.
«Палестина как строящаяся страна может принимать новых, ищущих работу иммигрантов пропорционально тому, как новые возможности получения работы создаются проникающим капиталом и предприимчивостью», заявил доктор Георг Ландауэр, руководитель немецкого отделения Еврейского агентства (Jewish Agency) и член Совета директоров («Board of Directors») Хаавара, в беседе с «Еврейским обозрением». Однако существует опасение, что зажиточные евреи с их капиталом переселяются в другие страны, а в Палестину прибывают только бедные евреи. Ландауэр предостерег: «Переселение работников никак не может происходить без переселения работодателей». («Еврейское обозрение», 18.02.1936).