Продолжение....
Cветлана Ткачева«Когда организовывалась первая поездка с гуманитарным грузом, кстати, я везла груз обеим сторонам конфликта, там была противостолбнячная и другие сыворотки, я попросила письма-гарантии «Красного креста» о том, что везу. Мне отказали здесь, в московском офисе. Я говорю: Почему?, а он говорит: А нам не нравится политика вашего президента.
Это представитель «Красного креста» в Москве Паскаль Кютта.»
«Врачи подбирают детей, которые не могут получить надлежащее лечение, там, в Донецке, в Макеевке в Донецкой области. Это очень тяжело - больные дети, дети с врожденными дефектами развития, с церебральным параличом, раненые дети, связываюсь с Минздрав РФ и для этих детей по возможности как можно быстрее предоставляются места.»
«16-летний мальчик Миша, который сейчас, слава Богу, вместе с бабушкой — мать там погибла, — который лежит в больнице, он не уйдет, он тяжелый аутист, он плохо видит, и он отказывается идти в то место, которое ему не нравится. Таких детей мы забираем, и я считаю, что это не то что акт доброй воли, а это подвиг Минздрава, что они дали бесплатные места для таких деток».
«Всего 62 больных ребенка эвакуировали: 33 — на украинскую сторону и 29 детей — сюда. Это не я решаю, я вообще не принимаю никаких решений, я в буквальном смысле-эвакуатор.
Дети были буквально заточены в постоянно обстреливаемом Доме ребенка для детей-инвалидов. Дети очень маленькие: от нуля и до… старшей девочке было, по-моему, шесть лет.»
«Самое страшное- это как дети реагируют на бомбежку: они закрывают ушки и падают на землю. Это совсем маленькие дети. Это, наверное, самое страшное, что я видела, — они не плачут, а просто молча это делают.
Когда проезжаешь с детьми блокпосты, то дети сразу начинают кричать, потому что двери открывают люди с оружием. Дети начинают бояться оружия, они страшно кричат».
«О чем вам рассказать? О том, что когда идешь по Славянску, вышел, во время одной из перевозок детей почти двое суток мы ехали, перемирие до темноты, а дальше все равно, кто едет, — и на блокпосте можете выйти. И вы видите останки человеческих тел на земле. Куски тел буквально. Я уже не говорю о крови, мне кажется, каждый сантиметр в Славянске пропитан кровью».
«Вы знаете, что дети, сейчас которые рождаются там (Донбассе), им нечем делать прививки, потому что Киев наложил карантин по каким-то причинам на прививки. Дети не прививаются в родильных домах — карантин на лекарства, и в результате там нечем прививать. Это отсутствие антибиотиков, отсутствие крови, отсутствие каких-то препаратов, роды во взрослой больнице, роды в подвале, зашивание тяжелейшего осколочного ранения, безусловно, героическими хирургами под фонарем в деревне Горловка.
Я привезла сюда ребенка, у которого была оторвана огромная часть мышцы. Слава Богу, ногу удалось сохранить, но первую операцию ей сделали в этом подвале, куда она добежала. Это была та самая бомбежка, в которой погиб 61 человек. Две девочки остались живы -одна маленькая, совсем крошечная, Кира, 8 месяцев, и наша Юля, которая сейчас долечивается в Москве. Вот как это назвать, как не гуманитарной катастрофой?»
Елизавета Петровна ГЛИНКА
20 февраля 1962-25 декабря 2016
(54 года)