Продолжение

Когда поезд начал останавливаться, она высматривала свой двенадцатый вагон и вдруг странное состояние почувствовала. Словно не отпускает её родина, родные места. Даже не по себе стало.

Неужели я что-нибудь забыла? Ирина быстро проверила сумку - кошелёк на месте, вещи она даже не выкладывала. И вот добежала до своего двенадцатого вагона, проводница кивнула ей - мол, скорее поднимайся. паспорт забрала. И тут из соседнего вагона вышел он.

Ирина похолодела и замерла.

— Женщина, держите паспорт... Что с вами?

Она медленно присела и повалилась на бок.

Тут же проводница, подскочила, начала поднимать под руку. Из тринадцатого вагона шел он.

Ирина взглянула, увидела его походку, и в глазах окончательно потемнело.

Услышав отдалённые шлепки и голоса, она заморгала, очнулась и похолодела. На неё смотрел Владимир. Живой и здоровый.

— Ируся, это ты? Это ты? Что с тобой? Споткнулась? Вот видишь, какая судьба злодейка... Опять нас вместе свела! Ты узнала меня?

— Где ты был столько лет??? — прошептали губы, но звука своего голоса она не услышала.

— Что? Дорогая, ты как? ...Поезд пять минут стоит, скоро уходит... Тебе плохо? Вставай!

— Где ты был столько лет?...

— А ты письмо не получала? Я тебе писал, я же отправлял... Точно отправлял! Бумажное. С телефонами то мы потерялись с тобой. Я твой потерял, ты - мой.

Ирина дважды сглотнула. Внезапно её затошнило, как в тот день, когда он исчез, узнав о беременности. Исчез навсегда. Мать искала, браться искали – думали утонул или где погиб по колесами. Сколько леса они прочесали, один бог знает.

Двенадцать лет.

— Где ты был? — сказала она вставая с колен, — Я уезжаю через минуту. Только скажи, где ты был!

— Так я на работе был, вахтой. Предложили поехать а Якутию, я и поехал. Платят там хорошо, хотел вам денег заработать... А там так всё пошло, что... в общем потом мы всей бригадой поехали в Сочи, купили жильё... Да. У меня в Сочи квартира теперь. И дом перестраиваю. Там... Я вот... мать туда перевез с братьями не так давно, пару лет назад. Старая же она стала, мать. А ты не знаешь? Тебе не сказали?

— Я не знаю, — просто сказала Ирина, слезы защипали ей глаза. — Я ничего не знаю. Я ребенка твоего сохранила. Думала, ты умер, Володя... я думала, что тебя больше нет!

— Не поедешь никуда сегодня. Женщина, она сегодня не поедет! Я с ней должен всё решить! Иринка, пойдем, поговорим. Так ты что, оставила, что ли ребенка? Мы же договорились! Я ж тебе... обещаний не давал, я же ... Иринка... Я очень хотел с тобой лично поговорить тогда. Но потом решил, а что разговаривать впустую? Вот буду зарабатывать, сам себя обеспечивать, тогда и свадьба, дети... А то что мне, матери на шею садиться? И вообще, письмом как-то легче ... разговоры вести. А сообщения я не стал посылать ... Вот, подумал, что напишу. Я же записку тебе оставил? Ты же не просто так осталась? Я под тарелку тебе положил. Подумал, что утром будешь завтракать и увидишь.

— Мужчина, поезд из-за вас задерживать не будут! Женщина, вы едете?

— Я должна ехать, там... Я должна ехать!!! — Ирина вдруг пришла в себя и поняла, какой была дуp ой все эти годы. Однолюбкой была. Жила только с мыслью о том, что он сгинул, пропал. Любовь всей жизни.

А беременности сначала так обрадовался, на руках весь вечер носил. Легли спать, и говорит - всё хорошо, но рано. Надо сначала встать на ноги. А утром он как будто только-только вышел, даже вещи свои не взял. Написал два слова: "Береги себя!" Ирина обрадовалась, что заботится о ней и о ребенке. Потом начала искать, два дня нет, три дня нет. К матери побежала, она в полицию побежала, к друзьям его. И все начали искать...

Или только вид сделали? А Ирина плакала, что так мало осталось от него вещей... Две рубашки, две футболки, старые джинсы.

В новой куртке исчез Володя.

Хранила Ирина вещи. Бережно, хранила.

— Я еду!! — сказала она и полезла в вагон.

Проводница подняла флажок, такой яркий в темноте, махнула...

— Я тоже еду! — громко закричал он в последнюю секунду!

— Всё, отойдите от вагона! — непреклонно сказала проводница.

Ирина прошла в тёплый душное спящее пространство, как в другое измерение. Сердце колотилось высоко в груди, сильно и очень быстро. Слёзы предательски застилали глаза. Руки тряслись.

Зачем-то её назад понесло, к выходу. Развернулась и ...

— Поймите! Да поймите же вы! — услышала Ирина его голос, — Я к другу на похороны ехал! И тут - она! Друг простит меня, потом на девять дней приеду. А она не просит! Возьмите за деньги в поезд, а? Я тихонько посижу, сопровождать её надо, не виделись, ... у нас ребенок!!! Она же больная, выглядит плохо, упала... . Иринка зовут. Девушка моя, с армии дождалась...

Проводница не пустила.

Она еще раз проверила паспорт. Принесла чай с сахаром и посоветовала не волноваться.

— Если будет совсем плохо - вас ссадят. Я его не пустила! Он сейчас вам в уши нальёт, а потом осколки будете собирать... Сразу видно, что за тип! Я вагон закрыла, так что... не волнуйтесь.

— Спасибо, — прошептала Ирина. — Я бы сама не смогла отбиться,... Если бы он вошел...

— Любишь до сих пор, что ли? — насторожилась проводница.

— Просто испугалась. Его мать обманывала меня, получается. Знала, что он живой, а мне говорила, что сгинул... без вести пропал. И полиция найти не может. Она не любила меня совсем. Я думала, что горе нас объединит. Я его ребенка ношу, думала, что она обрадуется...

— Нет, ну ты посмотри, какие! Ничего святого! И ведь даже не покраснел! ... Ну и всё, не будь больше такой простодушной. Свекровь тебе не мать, правды никогда не скажет! Хорошей поездки, зовите, разбудите, если что понадобится! С этими словами проводница поднялась и вышла из купе.

Ирина два часа приходила в себя, пока огни следующей станции не загорелись и поезд не остановился. К этому времени она уже успела сто раз пожалеть, что не осталась.

— Не знаю, как я теперь буду жить? Как? Дочка на него похожа, я каждый раз смотрю и вспоминаю. Молилась за него, а не знала, можно ли свечки ставить, вот и не ставила.

Ирина вышла подышать немного. Пятнадцать минут должен был стоять этот поезда.

«Эх было бы у нас тоже пятнадцать минут... — думала она, — Я бы столько всего могла высказать! Если бы знала, если бы я только знала, что встречу его!»

Ирина повернула голову и узнала в бегущем человеке его фигуру.

Запыхавшийся мужчина затормозил у вагона тринадцать и крикнул:

— Ну что ж, давай поговорим! Еще есть время!

— Как ты здесь оказался? — испугавшись до дрожи в коленях спросила Ирина.

— Я на машине поезд догнал. Меня встречали друзья, попросил очень. — ответил Владимир, — Ирина, я боялся! Я был трусом,

— Ты остался такой же. — Не глядя в глаза, сказала Ирина.

— А ты еще лучше, — мирно сказал он и подошел совсем близко. — Боюсь, оттолкнёшь.

Он погладил Ирину по растрёпанным волосам, поправил за ухо таким привычным жестом, что она словно попала в прошлое.

— Все искали тебя.

— А я не знал.

— Как такое может быть?

— Вот, оказывается, может. Где я только не работал, Иришка. Даже на танкере плавал... Мать сказала, что ты от ребенка избавилась и деньги у них требовала. Тебе на гулянки не хватало, ты к ним...

— Никогда я ничего не требовала!

— Я приехал, спустя семь лет, с женой. Женат я, Иришка.

Ирина, молча, смотрела, губы его подрагивали.

— А ты? ...Замужем?

— Замужем. — соврала она. — Вот как ты пропал, так я замуж и вышла. Дочь нашу воспитывает другой человек, очень хороший. Она сейчас с ним. А я к бабушке с дедушкой на могилку приезжала. И к тёте своей. Я тебя искала... потом просто надеялась, что ты жив. Теперь всё ясно стало. Не надо со мной больше стоять. Я должна идти. Меня муж и дочка ждёт.

— Ты скажи адресок-то! Дочку повидать хочу. У меня сыновья родились, дочки нет, не получилось. Ирин, а с мужем познакомишь? ... Ирин, что ты молчишь? Познакомишь?

— А зачем? – растерянно спросила Ирина, — Моему мужу, как и твоей жене это будет неприятно. Ты просто бросил меня беременную, сказал, что любишь и тихо сбежал. Разве ак люди поступают?

— Я испугался, честно признаюсь. Молод был слишком. Ты спала, а я думал – ну какой у нас шанс жить по-человечески? Да никакой. Денег не будет, ты начнешь права качать, я буду мало зарабатывать и пить, как батя мой. И твой... А как твои-то?

— Нет никого, моих больше нет.

— Спились?... А как дочку назвала?

— Таней.

— Танюшка, значит. А у меня Сашка да Васька. Давай мож познакомим их? ... А какой твой муж, Ирин? Похожи мы с ним?

— Нет, совсем не похожи. Он высокий и сильный. Большой такой, — не моргнув сказала Ирина, — Он очень сильный и не позволит подходить к его ребенку. Он мастер спорта... Я даже за тебя немного боюсь, вдруг прибьёт. Тогда и правда хоронить придется. А у тебя дети, жена. Я просто не знала жив ты или мертв, Володя. А тут буду знать. Нет, лучше не стоит.

— А ты можешь своему мужу сказать, что я в больницу попал и без памяти лежал? Потом вспомнил, поехал, а вас уже нет. Тогда разрешит. Жаль, что мать не сказала, что ты ребенка оставила.

— А мне не сказала, что ты живой. Никто не сказал.

— Так это ж я не просил. То есть.... Мать .... Решила так будет лучше. У меня ж семья, жена. А ты ей, Иришка не нравилась никогда. То, что бедная... И отец пьющий... Я не мог, понимаешь, весточку тебе подать. Но у тебя ж всё хорошо, ... Муж сильный, дочь. Вот хоть одним глазком бы посмотрел и успокоился!

— Нет, Володя. Она не знает, что есть другой отец. Ты проговориться можешь. Не надо.

— Так ей уже сколько?

— Одиннадцать исполнилось. Считать не умеешь?

— Взрослая. Моим шесть и десять будет.

«Через год у него уже ребенок родился, — подумала Ирина, — Так он меня никогда не любил!»...

— А как у вас с... доходами? Извини, это не простое любопытство. Понять хочу, обеспечена ли дочь... необходимым. Много муж зарабатывает?

— Хватает. Хорошо зарабатывает. — убедительно произнесла Ирина.

— Тогда это... алименты ему не нужны, да? Или как? — засуетился пропавший отец, — А то я могу... У нас с женой достаток позволяет, только официально маловато, но ... есть деньги. А встречаться я хочу. Ты ей лучше правду скажи, Танюшке-то.

— Извини, но я ничего дочери говорить не буду!

— Ладненько, я тогда сам своё адресок напишу. Давай... по деловому, обменяемся контактами, Да, Ириш? ... Ты передумаешь, позвонишь, в гости приедешь отдыхать... Вот так встреча! Я увидел – сразу узнал!... Судьба-злодейка.

— А почему злодейка? – усмехнулась Ирина, которая начала приходить в себя и ужасалась его спокойствию.

— Да вот... злодейка... развела нас да? По разным берегам.

— Так это не судьба, это ты, Володя, уехал.

Он засмеялся и кивнул:

— Точно. Я - злодей. Папка-злодей. Ты Танюшке так и скажи.

«Какой по д лец, — подумала Ирина, когда вернулась в купе, где уже расположилась семейная пара, которая зашла на станции. — Казался таким влюбленным. Адрес хорошо не дала, не приедет!»

— Ну что, оклемалась? — услышала Ирина тихий голос. Это заглянула проводница проверить билеты у двух подсевших пассажиров.

— Да, спасибо. Всё хорошо.

— Вот такие у нас бывают приключения. ...Так, мужчина у нас... А вы провожающая? Выходите из вагона. — строго, но вежливо скомандовала проводница.

— Я только брата обниму, минутку. — попросила женщина.

— Осталось четыре минуты, обнимайте и выходите!

Ирина вышла, чтобы не мешать, а проводница шепнула ей на ухо:

— Я предлагаю вам поднять настроенице! У него тоже что-то случилось, посмотрите, какой печальный. Может, женщина бросила, или еще какая причина... Вам еще долго ехать. Поговорите, поплачете вместе!

— С чего вы взяли, что мы будем плакать?

— Так ты в слезах вся. Утрись!

— Я? — Ирина быстро прикоснулась к щекам и вздохнула. — Можно тут пока постою? Я неважно себя чувствую... Здесь прохладней.

— Стой, раз прохладней! — согласилась проводница и направилась вслед за провожающей женщиной.

Вскоре поезд снова застучал колёсами.

Ирина долго стояла в проходе и смотрела в темноту, сквозь которую бежали огни и силуэты деревьев. Потом вернулась в купе.

Мужчина оказался высоким, сильным и спящим. Он спал сидя, положив голову на руки и тяжело глубоко дышал.

Ирина вдруг испугалась, что у неё приступ случится. Сердце зашлось. Такой он был, как в сказке про богатырей русских. Она всхлипнула и села на свою полку.

Мужчина вдохнул, поднял голову и посмотрела на неё.

Ирина подумала, что никогда не видела таких глаз... Они были великодушные. Это слово подходило, как нельзя лучше.

Ему хотелось рассказать всё.

Поэтому, когда он спросил, почему она плакала, Ирина, смущаясь и дрожа рассказала ему невероятную историю..

— Я не верю, что за все эти годы нельзя было никак найти вас, и подать знак, что живой. Жестоко. — сказал мужчина дослушав её рассказ.

— Я тоже не верю. — призналась Ирина, — Мы с вами чаю попьём, и вы расскажете, что у вас... Попутчики всегда так делают, да?

— А можно вас пригласить?... Пойдёмте в ресторан?

— Когда?

— Да вот прямо сейчас. Там будет столик. Или нет. Мы сейчас закажем. Я проголодался, впервые за ... много времени... Братишка мой разбился, он как сын мне был! Поехали пьяными какие-то гады... — мужчина вздохнул несколько раз, и в глазах действительно сверкнули слезы. Но он справился.

— Братишка... — прошептала Ирина.

— Всё, ушел мой братишка навсегда. Вот, еду один домой. Братишка решил к своим дружкам съездить, один поехал... Знаете, как я себя корил, что не поехал? Двадцать один год всего... Я срочно, срочно, на самолете полетел... А врачи местные ничего сделать не смогли. Решил, обратно некуда спешить. И ... вас встретил. Мне братишка говорил, что кроме него у меня никого нет, а столько женщин вокруг. А у меня всё ... нет жены и детей.

— У меня дочка есть. — улыбнулась Ирина.

— Это хорошо... — задумчиво сказал мужчина, — Меня зовут Владимир. Тоже совпадение, да?

— А у меня дочка... Владимировна. Я дала отчество от родного отца.

— Это хорошо, — мужчина снова поднял глаза. — Ирина, а как вы думаете... То, что у меня сердце заходится, когда на вас смотрю – это что значит?

— Это значит, что мы друг друга до приступа доведем. — пошутила Ирина, прижимая руку к левой стороне там, где сердце билось птицей в клетке.

— Надо нам чаю попить, поесть, успокоиться.

— Давайте. Я взяла с собой немного конфет. И лапшу! — улыбнулась Ирина

— Мне сестра тоже положила. — признался Владимир.

— Ну вот, а вы говорите — ресторан! Ну какой ресторан в два часа ночи!

— Тогда приедем и сходим в самый лучший ресторан! Или вы всё еще думаете о своём бывшем?

— Я? ... Конечно, я думаю. Он был такой растерянный и несчастный, а я...

— Послушай меня, внимательно, Ирина. Мы с тобой должны принять правду: те, кто ушел, уже не страдают. Страдаем только мы, оставшиеся.

— Те, кто ушел, ...уже не страдают... — прошептала Ирина и еще раз повторила. Эти слова были точно бальзам, которым лечат рану раз за разом поливая её. — Те, кто ушел, не страдают... Так зачем нам страдать?

***

Они расстались на вокзале. А на следующий день Владимир позвонил и приехал. Пригласил в ресторан. Ирина сразу пригласила его его в гости.

Дочка увидела мужчину, вежливо познакомилась и отпросилась к подруге после школы. Девчонки убежали в соседний подъезд, обещали делать уроки.

Владимир осмотрел квартиру Ирины и сообщил, что у него с братом жилье намного лучше, просторнее, три комнаты, но ему там сейчас очень плохо. Не просто одиноко, он там вообще не может находиться. Все вещи напоминают о любимом братишке.

Ирина не думала долго, предложила комнату на время и решила что сама будет спать с дочкой в её комнатке, на детском диванчике. Поместится на эти несколько дней, пока мужчина не свыкнется с потерей родного человека.

Владимир с большой радостью согласился.

Дочь не удивилась, приняла, как есть.

Наутро Ирина застала семейный завтрак: дочка с удовольствием смаковала геркулесовую кашу, которую она раньше терпеть не могла. Ей Владимир сварил и накормил, потому, что это очень полезно. Потом дочь с удовольствием сделала зарядку...

Они как будто всю жизнь вместе прожили. Собирались и шли каждый на свою работу, а Танюшка в школу. Смеялись, смотрели телевизор, гуляли втроём, как семья. Только спали в разных комнатах и о любви не говорили.

Владимир покупал продукты, очень хорошие, дорогие, но не рассказывал, кем он работает и по какому адресу прописан.

Ирина подозревала: что-то не так. Не бывает такого, чтобы как в счастливом сне жить с человеком по имени Владимир с внешностью, которую она себе вообразила. Восторг, что такой хороший мужчина уделяет всё своё внимание ей и дочке сменялся приступами паники. Пустить чужого в свой дом, к своему ребенку? Да она раньше и думать не смела о таком. И вот - пустила. Живёт, как с хорошим соседом. Дочка довольная, послушная, на вид счастливая.

Ирина сама тоже изменилась, похорошела, купила себе новые модные вещи.

Ей начало казаться, что он сам никогда не предложит быть вместе, так и будет жить соседом, платить за обед и составлять компанию.

Ирина не выдержала. Впервые после того, как Таня пошла спать, не закрылась с дочкой, а завела разговор о будущем. Радостно призналась в симпатии.

Пригласить к себе в комнату не могла - там спал ребенок, поэтому целовались на кухне, долго, как подростки. Он тоже не пригласил в комнату Ирину, пожелал спокойной ночи. А наутро Владимир просто исчез.

Ирина в шоке ходила по дому, пытаясь представить, что она скажет дочери, когда та проснётся. Танечка привыкла и удивится, расстроится.

Всё получилось, как в дурном сне, который был даже хуже, чем в далёком прошлом, когда жених ушел от беременной Ирины. В молодости чуть от горя с ума не сошла, все окна проглядела, все глаза выплакала, а сейчас пыталась сохранить спокойствие, но чувствовала еще и глупый стыд за себя и свою самонадеянность.

«А был ли он вообще? Вдруг этого замечательного мужчину по имени Владимир, который жил со мной, как муж, я вообразила? — испугавшись, думала Ирина. — Люди, которые сходят с ума об этом не знают. Для них всё кажется нормальным».

Ирина в ужасе зажала рот ладонью. Нет, она не сумасшедшая. До нее мгновенно дошло, что это мог быть настоящий аферист. Это исчезновение могло означать только одно — он что-нибудь ценное нашел, украл и уехал. Жил здесь, разведывал, сыграл роль её мужа, а когда совершил ограбление, сбежал и никак его не найдёшь. Он совсем не богач, тратил, небось не свои, а её деньги. А, может, и брата никакого не было? И не хоронил он никого, а сказал, чтобы пожалела?...

Резко вскочив, Ирина бросилась проверять шкафы, шкатулку с золотыми вещами, деньги, которые она хранила наличными, не всё на банковском счете держала.

Верная принципу «доверяй, но проверяй», Ирина проверила деньги на карте и не обнаружила недостачи. Но драгоценности и наличка исчезли!

Схватив телефон, чтобы не пугать спящую дочь, Ирина выбежала в подъезд. Пылая волнением и досадой, на ходу вызвала полицию.

Спустя пятнадцать минут встречая следователей возле дома, Ирина сообщила, что везде в квартире остались его отпечатки пальцев. Известно ей только имя. Ни фамилии, ни адреса, ни семейного положения не известно.

— Я жила с незнакомым, чужим человеком почти целую неделю! — расплакалась Ирина, — Какой ужас, он мог бы я не знаю что с нами сделать! Помогите, пожалуйста, найти и вернуть похищенное!

Процесс дачи показаний шел полным ходом, когда в двери зашуршал ключ. Показался огромных размеров букет красных роз, пять десятков, не меньше. Букет пролез в дверь, а за ним показалось лицо Владимира, сосредоточенного на букете. Мужчина остановился возле порога и поставил на пол спортивную сумку в которой стекло звякнуло.

— Здрасьте, гражданин, проходите, — вежливо сказал один из полицейских. — Назовите имя, фамилию, отчество.

Владимир несколько секунд смотрел на Ирину, которая сидела с огромными глазами и смотрела на него. Одна его бровь изогнулась, а глаза заискрились страхом:

— Что-то с Танюшей? Она ... не вернулась домой? Она сбежала?

— Это вы сбежали, гражданин. Гражданка в розыск объявила. Грабителя ищем, вот заявление. — усмехнулся второй полицейский, а третий вздохнул и начал собирать бумаги со стола.

— Какого грабителя? — не понял Владимир.

— Тебя, — тихо ответила Ирина, — Я думала, что ты ушел. С награбленным.

— Куда? С каким награбленным? Я только за цветами и кольцами ездил. хотел, чтобы по-людски, по-человечески...

— А золотые изделия где? Сто пятьдесят тысяч рублей из коробки пропали? — уточнил следователь. — Или вы сообщили заведомо ложные сведения, гражданка Снежкова... Ирина Валентиновна?

— Золотые изделия у меня, а деньги — понятия не имею, — ответил Владимир и достал из кармана коробку с двумя обручальными кольцами.

— Не вздумайте бежать, мы вас всё равно поймаем и заставим ...жениться! — пошутил один из полицейских, которые уже смеялись.

— Так, всё ясно. Заявление забираете?

— А где деньги и моё золото?

— А это я спрятала, — нежным голосом призналась Таня, — Мама, я спрятала, потому, что он мог украсть. Случайно. Мне так лучшая подруга подсказала, у неё такое было у соседей. А если вы женитесь, я тогда отдам.

— Был неправ, хотел успеть, пока не проснулись. Но теперь считаю этот сюрприз безобразной ошибкой! Прошу дать возможность загладить... искупить.

— Володя, а ты уверен?

— Уверен. Я хочу провести с вами всю оставшуюся жизнь. Хочу, чтобы твоё лицо, Ирочка, я видел утром, вечером и по выходным. Татьяну ты хорошо воспитала, я помогать буду. Я не вор и не обманщик. Все отлично. Все просто великолепно. А паспорт я почему-то не нашел. Хотел сегодня же в ЗАГС пригласить, а паспорта и дома тоже нет. Странно, ведь я его точно привозил, а чтобы куда возил... Не помню.

Танюшка тихо прошмыгнула в комнату.

— Таня! Ты не видела дяди Володин паспорт? — настороженно крикнула Ирина.

— Да иду, иду! Несу! Мам, но я это сделала ради нашей с тобой безопасности. И еще я отдала подруге письмо с копией его паспорта. Это на случай, если мы с тобой пропадём без вести. Тогда она отнесет, куда следует и всё расскажет!

— Какая умная девчонка! — восхитился полицейский. — Твоей маме еще поучиться надо, а то знаешь, сколько аферистов в стране.

— Знаю, я сводки читаю. Хочу стать секьюрити. Или старшим сержантом полиции, на худой конец! — стрельнула глазками Таня. — Или майором.

— А что мне делать теперь? ...Я где-нибудь должна расписаться? Извините, за дочь, — растерялась Ирина.

— В ЗАГСЕ распишитесь. И не волнуйтесь. С такой дочерью, как за каменной стеной.

— Тогда можно с вам сфотографироваться? — ласково проворковала Танюшка, — К нам домой первый раз полиция пришла.

— Вот уж событие, — улыбнулся Владимир.

— Судимость имеется? — уточнил нахмурившись полицейский.

— Никак нет! — поспешно добавил мужчина. — Я честный труженик.

— Мам, он проектирует в отделе архитектуры здания и сооружения... Мы проследили с Люськой, узнали, где дядя Володя работает и кем, — скромно добавила Танюшка, — Ничего опасного в этом не вижу.

— Да, Таня... Удивила ты меня, дочка.

— Жаль, что он где-то был столько лет. Папка мой. Об этом я тоже догадалась. Он - Володя, я - Владимировна. И ты, мама, его сразу пустила жить. Уехала на два дня, привезла и сразу в комнате своей поселила. Но отцы тоже бывают, знаете, какими... обманщиками... Только у меня не такой. Я уже проверила. Ничего опасного! Можно пожениться!