Про борьбу против власти

Вот вы были в городе Торопец? Между прочим, 12 тысяч населения и, конечно, свой центр по борьбе с экстремизмом. 

То есть понимаете, куда я клоню. 

Электрик Владимир Егоров в городе Торопец был блогером, активистом, борцом за экологию и разоблачителем всяких местных безобразий. Промежуточный итог - два нападения, поджог дома, увольнение с работы (единственного кормильца в семье). И наконец - возбуждение уголовного дела за “публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности” (ст. 280 ч 2 УК РФ), которая выразилась, естественно, в пламенных постах. 

Сейчас никаких постов нет – Егоров всё потер. Где-то они сохранились в скриншотах. Егоров изобличал министра здравоохранения Тверской области Курынина, который "заслужил отставку за преступные коррупционные схемы, повлекшие инвалидности и смерти сотен людей за 2 года своего правления”. Вторая его тема - незаконный вывоз песка и грунта с карьера Торопца под полицейский крышей. Ну то есть обычные дела. 

Егоров после возбуждения уголовки и нападений уехал, написав пост: “Я пробовал бороться в своём городке против преступного путинского режима в одиночку. Думал, найдутся там ещё люди, готовые помочь мне. Нет, не нашлись. Я сделал все что мог , за это мне выбили стекла ночью, хотели поджечь дом с семьей. Намек я понял, я сдался. Чтобы обезопасить семью я уехал из России. Они сказали, что семью не тронут им было нужно, что бы не было лишь меня. Но они не остановились. Этой ночью подожгли мой дом вместе с пятилетней доченькой Полиной, 12 летним сыном Ваней и женой Зоей. Чудом их спасли пожарные.” Ну и дальше про фашизм. 

Сумасшедший провинциальный «борец с режымом». Да, можно и так. А вообще-то просто не нашлось никого, кто бы мог и хотел работать с неравнодушными гражданами шукшинского типа – в смысле из рассказов. Нет у нас таких организаций и партий. Не заинтересованы. 

Электрик Егоров обратился за помощью в свою родную партию «Яблоко». Понятное дело, там он никому не нужен – нищий, беглый, провинциальный, никому не известный. Обратился в «Эмнисти» с тем же результатом. Единственное, что на некоторое время ему помогло и несколько снизило градус давления - это его интервью на радио «Свобода». Более того, сам Егоров считает, что это интервью в какой-то момент спасло ему жизнь. 

И что должен был в этой ситуации сделать гражданин без языков, виз, загранпаспортов, преследуемый по экстремизму? Правильно, он едет к украинской границе. 

А никто и не говорил, что Егоров у нас Спиноза. 

Вот Егоров против войны с Украиной, и молодец. В июне он садится на свой драндулет и уезжает в Киев, где просит политическое убежище. И тут происходит странное (привет Леониду Развозжаеву). Некие неизвестные люди насильно выдворили Егорова на нейтральную территорию между украинским и белорусским пограничными пунктами. По его словам, это были сотрудники СБУ. Хотя украинские спецслужбы впоследствии отрицали журналистам Громадське ТВ, что это были они. 

На нейтральной полосе Егоров оставался около трёх недель, ожидая ответа из СБУ на запрос Управления Верховного комиссара ООН по делам беженцев, о том действительно ли ему запрещен въезд в страну. А в Беларусь он въезжать боялся. Все это время он жил в своём драндулете и питался килькой в томате. 

Ответа из Украины так и не было, УВКБ тоже не спешило, и в результате Егоров решился на то, чтобы въехать на территорию Беларуси. А белорусские власти отправили его в Россию. Сейчас он сидит в СИЗО города Ржев, ждет суда. 

Пишет мне журналист Sofia Rusova, которая и занимается всей этой историей: 

«Егоров понимает, что его семья “не очень приветствовала” его борьбу с коррупцией, и ему понятно, что не каждая женщина, тем более мать маленьких детей, обязана быть “женой декабриста”. Когда Егоров жил в машине между Украиной и Беларусью и питался консервами, он писал мне, что в эти моменты больше всего на свете хочет увидеть свою дочь и вымолить прощение у семьи, так как думает, что он её предал. И действительно, можно представить, как сейчас, когда после всех этих перипетий Владимир оказался в СИЗО города Ржева, тяжело его семье. 

Самым тяжелым для меня в общении с Владимиром было то, что он жалел о том, что вообще когда-то начал заниматься общественной деятельностью, что он полностью разуверился и в своей правоте, и в окружающих людях. И я не могу отделаться от мысли, что на моих глазах развернулась большая человеческая трагедия». 

Всё, как мы любим, как завещали классики – трагедия маленького человека. 

Ладно. Классикой делу не помочь. Посылку вот собираем электрику Егорову.