Призыв

Сью посмотрела на растрескавшуюся дорожку, по которой они шли. Зигзагообразные трещины в ней выглядели как горизонтальные молнии в сером цементном небе. За домом дорожка внезапно закончилась, и дальше они пошли по твердой утоптанной земле к низкому сараю под металлической крышей.

– В основном я занимаюсь разведением скота, но, как я говорил вам по телефону, для себя у меня здесь есть небольшой сад. Всего несколько деревьев, но они снабжают меня лимонами, а остатки я обычно продаю. Пару раз даже продавал их вашему старику.
Они обошли сарай и прошли мимо пустого загона для скота.

– Это вон там, – сказал мистер Овербек, показав на группу цитрусовых деревьев позади здания. – Они погибли за одну ночь. Еще вчера были сильными и здоровыми, одно из них только начало плодоносить. А теперь? Посмотрите на них.

Сью видела, что он имел в виду. Деревья – семь или восемь – были мертвы; на них совсем не было листьев, и стволы каждого из деревьев окружали холмики все еще зеленой листвы. Когда они подошли поближе, девушка увидела, что стволы съежились, а их кора ссохлась, увяла и отслоилась.
Сью почувствовала, как волна холода пробежала по ее телу от головы к ногам.
Деревья высохли – так рассказывала ее бабушка.

Сью сняла крышку с объектива фотоаппарата, приникла к видоискателю и сделала фото. Затем перевернула камеру в вертикальное положение и сделала еще один снимок.
– Вы не возражаете, если я посмотрю поближе? – спросила она.
– Нет, подойдите и посмотрите.
– У вас есть какая-нибудь идея насчет того, что могло быть причиной?
Овербек отрицательно покачал головой.

– Болезнь развивается постепенно, а насекомые-вредители не смогли бы нанести такой ущерб всего за одну ночь. Хотя на стволе одного из деревьев я заметил что-то вроде зарубки, но не знаю, на всех ли деревьях они есть. У меня не было времени посмотреть. Но, возможно, это как-то связано с тем, что произошло.
Сердце Сью забилось.
– Вы можете мне показать?
– Конечно.

Овербек подвел девушку к дереву, росшему ближе всего к сараю. Теперь Сью видела, что под отслаивающейся корой дерево было серым и сморщенным, как сушеное яблоко.
– Это вот здесь. – Овербек показал чуть выше своей головы большую зарубку на одной из двух главных ветвей, отходивших от ствола.
Это была скорее не зарубка, а укус.

Сью навела резкость и нажала на спуск. Затем молча подошла к другому дереву и, подняв голову, увидела примерно на той же высоте еще один укус. На куче листьев под деревом лежали два обезвоженных, высохших лимона.
Она прочистила горло, глубоко вздохнула, посмотрела на Овербека и сказала:
– Я думаю, что ваши деревья убил вампир.

Когда она вернулась в газету, Рич сидел за своим столом и яростно печатал на клавиатуре. Сью услышала стук клавиш из-за перегородки, как только вошла в здание. Кэрол кивнула на перегородку и улыбнулась девушке.
– Добрый день, ангелочек.
– Добрый день, – сказала Сью, улыбнувшись в ответ.

Рич поднял голову, когда она вошла в отдел новостей. Сью была так потрясена видом погибшего сада, что остановилась около магазина «Серкл К», купила себе пять разных видов газировки – апельсиновую, вишневую, имбирную, «Доктор Пеппер» и «Спрайт», – сделала себе из них коктейль и медленно поехала в редакцию. Это дало ей время взять себя в руки.
– Как все прошло? – спросил Рич.
– Хорошо, – ответила девушка.

Она не была уверена в том, что именно сказать ему сейчас и насколько подробно. Сью подумала, что лучше будет написать статью и дать ему прочитать. Теперь она думала, что было глупо говорить Овербеку о том, что
капху гирнгси

убил его деревья. В то же время владелец ранчо на удивление спокойно воспринял эти ее слова и, хотя и не согласился, чтобы она упоминала вампира в тексте статьи, не возражал против того, чтобы Сью в статье называла зарубки на деревьях «укусами», и подтвердил, что раньше, до гибели деревьев, на них этих ран не было.
И все же девушке было неловко говорить о вампирах с Ричем.
Редактор встал.

– Я подумал, что буду очень занят в следующие две недели, и поэтому хочу показать вам, как проявлять пленки, чтобы вы могли делать это сами. Это сэкономит мое время, а вы мне здорово поможете. Вы сфотографировали деревья?
Сью кивнула:
– Да.
– А владельца ранчо вместе с деревьями?
Она отрицательно покачала головой, чувствуя, как покраснела от смущения.
– Нет, я забыла. Извините.

– Ничего страшного. Я вообще не уверен, что мы напечатаем фото в этой заметке, но я использую эту кассету, чтобы показать вам, как проявлять пленку. У вас найдется пятнадцать минут?
– Да.
– Тогда давайте приступим. – Он выключил монитор своего компьютера. – Кэрол! Я покажу Сью, как проявлять пленку. Мы будем сидеть в темной комнате. Если зайдет Джим, пусть постучит. Всем остальным скажите подождать.
– Так точно, сэр-босс.
Рич усмехнулся.
– Перестаньте.
– Есть, сэр.
– Кэрол!
– Ну ладно, ладно.

Рич встал и направился к темной комнате.
– Пойдемте?
Сью вынула кассету с пленкой из камеры, положила камеру рядом с блокнотом и ручкой на свой стол и вошла вслед за Ричем в темную комнату. Он закрыл за ними дверь, и на секунду они оказались в полной темноте. Затем Рич включил красный свет. Это освещение показалось ярким в сравнении с угольно-черной тьмой за секунду до этого, и Сью обнаружила, что снова может видеть.

– Когда вы впервые достаете пленку из кассеты, это нужно делать в полной темноте, даже красную лампу нельзя включать. Такой свет не повредит отпечаткам, но он засветит пленку, поэтому, пока негативы не помещены в контейнер, вы остаетесь в полной темноте. Сначала будет трудно, поскольку все приходится делать наощупь, но вы привыкнете.
– Хорошо.

– Вот ваша кассета. В полной темноте вы открываете ее с одной стороны, находите свободный конец пленки и закрепляете его вот так. – Он засунул свободный конец пленки в шпульку и закрепил его тонкой проволочной скрепкой. – После этого наматываете вашу пленку. – Он намотал пленку на шпульку. – А теперь вставляете ее в контейнер, и все готово. Можно включать красный свет.
– У вас есть пленка, с которой я могу попрактиковаться перед тем, как делать все по-настоящему?
– Конечно.

Потом Рич стал объяснять назначение разных химикатов и показал, как наливать их в контейнер через закрывающуюся щель в крышке.

Сью оглядела темную комнату. На веревке над раковиной висела проявленная пленка, закрепленная бельевой прищепкой; на негативах была женщина, высокая, с темными кудрявыми волосами. Сью стояла достаточно далеко от пленки, чтобы разглядеть черты ее лица, но предположила, что это была жена Рича. Она продолжала смотреть, как редактор демонстрировал ей последовательность действий для проявки пленки, но краем глаза поглядывала на негативы. На верхнем кадре женщина стояла на улице перед клумбой с цветами и указывала на камеру, но на всех остальных фото на ней красовалось сексуальное темное белье, и она позировала в соблазнительных позах на кровати. На последнем кадре женщина была полностью обнаженной.

Сью быстро отвернулась. Слишком быстро, подумала она. Ей показалось, что Рич заметил это движение. Но нет, он все еще был сосредоточен на пластиковом контейнере с химическим раствором.
– Потом, – говорил он, – вынимаете негативы, промываете их в раковине, и вуаля! Все готово.

Она кивала, показывая, что понимает. Он, вероятно, забыл, что оставил здесь негативы. Сью ощущала себя виноватой за вторжение в его личную жизнь и была рада тому, что Рич не видит, как она покраснела от смущения в свете красного фонаря.
Но ей также хотелось бы, чтобы на той же веревке висели негативы с ним.

Она впервые поняла, какой маленькой была темная комната и какой жаркой. В нее не поступал воздух. Даже не глядя на Рича, Сью чувствовала его близость и боялась двигаться из страха, что неожиданно прикоснется к нему, что ее грудь ненароком заденет его спину или что ее пальцы случайно коснутся его ягодиц.
О чем она думала?
Послышался стук в дверь темной комнаты, и Рич крикнул:
– Не открывать!
– Папочка?
– Секунду! – Он улыбнулся Сью. – Это Анна.

– Ну, я думаю, что в любом случае на сегодня это все, что я могу усвоить; иначе будет перегрузка, и я, вероятно, забуду и то, что вы только что объясняли.
– Тогда достаточно. Вы готовы к тому, чтобы проявить вашу сегодняшнюю пленку.
– У меня все равно могут возникнуть вопросы.
– Вот почему я здесь.
– Папочка!
– Иду, – сказал Рич. – Он быстро оглядел темную комнату, проверяя, не осталась ли где-то непроявленная пленка или фотобумага, а потом открыл дверь.

Сью вышла, жмурясь на ярком свету, и увидела улыбающуюся Анну.
– Привет, Сью.
– Привет.
Она чувствовала себя виноватой и пыталась не смотреть девочке прямо в глаза. Ничего не произошло, она не сделала ничего плохого, но все равно у нее было странное чувство, будто Рич мог прочитать ее глупые мысли. Сью бросила на него взгляд, но он улыбался дочке, а на нее не смотрел.
– Вы принесли мне печенье с сюрпризом? – спросила девочка. Теперь Сью уже могла спокойно смотреть Анне в глаза.

– Я забыла, но завтра обязательно принесу.
– Ладно, – сказала Анна. Она улыбнулась Сью. – Вы мне нравитесь больше, чем мистер Фредрикс.
– Анна! – сказал Рич.
Сью рассмеялась. Теперь ее настроение улучшилось, и она прошла по отделу новостей к своему столу. Села за него, открыла свой блокнот, вырвала чистый лист бумаги и начала работать над статьей.

– Вам пришел факс, агент Росситер.
– Спасибо.

Грегори Росситер оторвал глаза от компьютерного экрана и заставил себя улыбнуться стажеру, худому и бестолковому юноше, у которого были слишком крупные зубы и большие уши. Он никогда не станет агентом, как бы ни старался и сколько бы ни потратил на это времени.
Некоторым людям просто не хватает способностей.

Росситер вернулся к информации на экране, передвинул курсор к следующей папке с нераскрытыми делами и открыл первое из них. Просмотрел резюме, не обнаружил того, что искал, и перешел к следующему делу.
Просмотрев еще три дела, он обнаружил совпадение и распечатал информацию на лазерном принтере, подсоединенном к его терминалу.
Через пять минут стажер вернулся.
– Агент Росситер? – Парень неуклюже переминался с ноги на ногу.
– Ну, что еще?

– Начальник отдела Энгельс велел мне передать вам, чтобы вы забрали ваш факс. – Стажер стоял, не зная, что делать дальше.
– Иди, – приказал Росситер.
Юноша поспешно удалился.
Грегори криво улыбнулся, глядя на экран. Его не просто заслали в эту дыру для пенсионеров-гайморитчиков, которую по ошибке назвали штатом, но еще и подчинили Фредерику Энгельсу – наверное, самому неумелому руководителю из всех, кого он встречал.
Агент ФБР с именем и фамилией марксиста.
Уже это одно о многом говорит.

Росситер откинулся на спинку кресла, повернулся чуть налево и посмотрел через тонированное окно на силуэт делового центра Финикса. За окнами федерального здания небо, как всегда, было голубым, ясным и безоблачным.
Даже погода его раздражала. Он подъехал в своем кресле на колесиках к принтеру, оторвал длинную распечатку и снова просмотрел всю информацию. Шесть нераскрытых убийств в Розуэлле, в штате Нью-Мексико, в июне 1984 года. Причина смерти: обескровливание в необычных обстоятельствах.

Пятнадцать смертей в Денвере, в 1970-м. Обескровливание. Три убийства в Броукен-Боу, штат Монтана, 1969-й. Десять в Стюарте, Вайоминг, 1965-й. Восемь в Шайенне, 1953-й. Два в Рино, 1946-й. Вако, Плейнс, Маунт Джулиет – 1937, 1922, 1919.

Во всех этих случаях картина преступлений была или идентичной, или очень схожей, и все они остались нераскрытыми. Сходство было ясным и очевидным. Даже новичок его заметил бы. Росситер глядел на экран, на который вывелись подробности шестого убийства в Розуэлле, и медленно покачал головой. Просто невероятно. Почему связь между этими преступлениями никто не отметил раньше? Почему сходство не было найдено ни компьютерными программами, ни агентами-аналитиками? Он пристально глядел на дисплей. Возможно, кто-то когда-то и замечал нечто такое, но поскольку все эти случаи растянулись на такой большой промежуток времени, аналитики сделали вывод, что они не могли быть связаны.

А вот он не стал бы исключать такой возможности, хотя, на первый взгляд, она и казалась невероятной.

Оставался вопрос: существует ли логичная связь между этими убийствами, или совпадения просто случайны? Было практически невозможно, чтобы их совершил один и тот же индивид. Такому человеку, даже если он был подростком во время убийств в Маунт Джулиет, сейчас было бы уже около ста лет. Может быть, убийства были делом рук какого-то культа или секты, которая передавала свои смертельные ритуалы из поколения в поколение?
Или это дело рук вампира?

Где-то в глубине сознания у Росситера притаилась такая мысль, и даже ему было трудно от нее полностью отстраниться. Внешний вид жертв, тот факт, что эксперты Бюро до сих пор не смогли определить, каким образом из тел могли быть выкачаны все жидкости, полное отсутствие свидетелей или улик – все это производило впечатление чего-то ненастоящего, какого-то дешевого фильма или романа, и было трудно думать о деле, производившем такое впечатление.

Он не верил в то, что тут имело место нечто сверхъестественное, но считал, что убийства в Рио-Верде и более ранние убийства взаимосвязаны.
Росситер глянул поверх перегородки, отделявший его кабинку, на кабинет Энгельса. Правила говорили, что на этой стадии ему следовало информировать своего начальника и представить ему как устный, так и письменный доклад, но он не был уверен в том, что хочет это делать.

Энгельс был совершенным образцом противного, тупого и толстозадого бюрократа, который не способен раскрыть преступление, даже если оно совершается у него под носом. Он не выходил из своего кабинета ни для чего более важного, чем поход в «Макдоналдс», со времени отставки Гувера в 1972 году, и у него точно недостаточно амбиций, чтобы активно вести расследование по данному делу. Будь то серийные убийства или что-то иное, стиль Энгельса оставался неизменным – сидеть и ждать, предоставив возможность местной полиции действовать.

Но это не его стиль. Не стиль Грегори Росситера.
У него-то как раз были амбиции, и, если он верно разыграет свои карты, если раскроет этот случай и успешно свяжет его с другими нераскрытыми делами в других штатах, – это будет его билетом в Вашингтон из опостылевшего Финикса.
Вернулся стажер, который нервно улыбался Росситеру:
– Шеф Энгельс сказал, чтобы вы немедленно забрали ваш факс.
Росситер ухмыльнулся, но в его улыбке не было и оттенка юмора.

– Скажи ему… – Он не закончил фразу, покачав головой. – Неважно. Я иду.
Грегори убрал распечатку в ящик своего стола и выключил монитор.
Нет, он не станет ничего докладывать Энгельсу. Правила правилами, но он пока оставит эту информацию при себе.

Сью хотела поговорить со своей бабушкой после ужина, но сразу после него старушка неожиданно вышла из-за стола и скрылась в своей спальне.
– Бабушка себя хорошо чувствует? – спросила Сью.

Джон пожал плечами, никто из родителей ничего ей не ответил. Сью молча доела свой рис.

В ресторане и она, и Джон убирали со столов, подметали, мыли посуду, но дома это было только женскими обязанностями, и после ужина Джон отправился в гостиную смотреть телевизор, а Сью осталась на кухне с матерью. Она, возможно, уже давно стала бы возражать против такой вопиющей дискриминации, но на самом деле это время было единственным, когда ей представлялась возможность поговорить с матерью наедине, и только поэтому Сью согласилась на такое несправедливое разделение труда. Правда была в том, что именно в эти моменты она чувствовала настоящую близость к матери. Моя посуду, работая на кухне, они уже были не матерью и дочерью, а коллегами, равными. Их роли были четко определены: одна мыла посуду, а вторая ее вытирала. Они менялись этими ролями, при этом могли говорить свободнее, чем в иных ситуациях, когда в присутствии других людей между ними иногда возникала некая враждебность.

Была очередь Сью мыть посуду. Она взяла мочалку с деревянной полки и выдавила в раковину средство для мытья посуду, перед тем как включить воду.
Мать казалось озабоченной и размышляла о чем-то, глядя в окно. Сью подумала, что, возможно, бабушка рассказала ей что-то о
капху гирнгси
. Она уже хотела спросить об этом, но осеклась.

Раковина наполнилась водой, появились мыльные пузыри. Сью бросила туда палочки и вилки, а потом повернула кран, чтобы в другой половине раковины мать могла споласкивать посуду.
Какое-то время они работали в молчании.
Сью поймала себя на том, что думает о матери, об отце, и вежливо кашлянула. Мать сурово посмотрела на нее, и девушка чуть не попятилась, но потом заставила себя задать тот вопрос, который уже хотела задать раньше.
– Ты любишь отца?

На лице матери ничего не отразилось – ни удивления, ни недоумения. Она сполоснула тарелку и принялась вытирать ее.
– У нас очень хороший брак.
Сью набралась храбрости и продолжила настаивать.
– Но ты любишь его?
– Да, люблю. – Еще одна тарелка: сполоснула, вытерла.
Сью закончила мыть посуду, вытерла руки о свои джинсы и посмотрела на мать.
– Ты всегда любила его? Когда вы впервые встретились, ты уже знала, что любишь его?

Ее мать на мгновение замолчала – ее маленькие руки продолжали вытирать тарелку, хотя она уже давно была сухой.
– Я полюбила его постепенно, – наконец сказала она.
– А ты…
– Мой, – строго сказала мать, – я не в настроении разговаривать.

Сью кивнула. Мама вдруг показалась ей старой, и это напугало девушку. Она увидела сходство с лицом бабушки в том, как на лице матери появлялись такие же морщинки вокруг рта и глаз; но в то же время под этими морщинками угадывалось и ее собственное лицо. Сью поняла то, что не приходило ей в голову во время дней рождения матери – та уже достигла верхней границы среднего возраста. Да и сама Сью уже не девочка.

Это было печальное открытие, которое оставило в ней странное чувство. Она начала мыть кастрюлю для варки риса, отскребая ногтями прилипшие к внутренней стенке зернышки. Мать Сью взяла еще одну тарелку, вытерла ее, и было что-то такое в ее медленных и неторопливых движениях, от чего она казалась хрупкой и уязвимой.
И тут Сью осенило.
Капху гирнгси
может убить ее мать. Или ее отца, или Джона, или бабушку – никто из них не был защищен.

Сью снова посмотрела на мать – и впервые поняла, как она любит ее и переживает за нее. За обоих своих родителей. За всю свою семью.
Если бы это было сценой из телевизионного сериала, то в этот момент она повернулась бы к матери и сказала: «Я люблю тебя», и они обнялись бы, и все проблемы были бы решены, а все прошлые конфликты забыты.
Но ее семья не была одной из этих придуманных семей, и Сью передала матери кастрюлю для варки риса, ничего не сказав, а затем принялась скрести палочки.

После того как посуда была вымыта, Сью сидела некоторое время между отцом и братом и смотрела информационно-развлекательное шоу «Энтертейнмент тунайт», потом пожелала спокойной ночи и пошла по коридору к комнате бабушки.

Она медленно открыла дверь. Бабушка лежала на кровати, закрыв глаза левой рукой. Шторы и жалюзи опущены, так что ни лучик дневного света в ее спальню проникнуть не мог; обе лампы выключены, и свет проникал только из коридора через открытую Сью дверь. Комната еще сильнее, чем обычно, пахла травами и средствами китайской медицины.
– Я устала, – сказала бабушка; слабый, тихий голос старой женщины, почти шепот, подтверждал ее слова.

Сью пронзил импульс страха, внезапное иррациональное чувство, что ее бабушка серьезно больна и умирает, но она подавила его и вошла в комнату.
– Ты хочешь, чтобы я закрыла дверь?
Старушка отрицательно покачала головой, не отнимая руки от лица.
– Не нужно, оставь так.
– Мне необходимо знать о
капху гирнгси
.
Теперь бабушка пошевелилась.

Сью увидела, как из-под руки на нее смотрят ее глаза. Тяжело вздохнув, с большим усилием бабушка села, свесив с кровати свои тощие и сморщенные ноги. Она крепко закрыла глаза, потом снова открыла их и посмотрела на Сью.
– Я рада, что ты наконец готова.
Сью почувствовала растерянность.
– Я не знаю, к чему должна быть готова. Я не знаю, готова ли к чему-либо. Я просто хочу узнать о
капху гирнгси
.
– Ты веришь. – Бабушка изучающе посмотрела на нее.
Девушка кивнула.
– Я верю.

– Я устала. Я думала об этом сегодня, старалась собрать мою силу, проверяла себя. – Она замолчала, моргнула, и Сью впервые заметила, что глаза бабушки похожи на ее собственные: миндалевидные и большие, больше, чем у Джона, у отца и даже у матери.
– Я стара, я слаба, и я не знаю, смогу ли бороться с этим
капху гирнгси
; думаю, возможно, нам лучше уехать.
Сью опустилась на колени на пол рядом с бабушкой.
– Я думала, что это наша обязанность – остановить его…
Старушка ничего не ответила.

Все материалы, размещенные в боте и канале, получены из открытых источников сети Интернет, либо присланы пользователями  бота. 
Все права на тексты книг принадлежат их авторам и владельцам. Тексты книг предоставлены исключительно для ознакомления. Администрация бота не несет ответственности за материалы, расположенные здесь