Признание

Прочитал стихотворение сегодня.

Николай Заболоцкий

Счастливец

Есть за Пресней Ваганьково кладбище,

Есть на кладбище маленький скит,

Там жена моя, жирная бабища,

За могильной решеткою спит.

Целый день я сижу в канцелярии,

По ночам не тушу я огня,

И не встретишь во всем полушарии

Человека счастливей меня!

Стихотворение написано в 1950 году. Упомянуть так свою живую жену, просто женщину, хм... пусть даже и в иронической, шутливой форме - это ж тема для пересудов и сплетен. Надо про Николая Алексеевича рассказать обязательно.

Заболоцкий в молодости слыл женоненавистником, ему приписывают "курица - не птица, баба - не поэт". Но в 27 лет влюбился до беспамятства в Екатерину Клыкову и неожиданно для многих друзей женился в 1930 году. Жена была с ним всю жизнь, всё перенесла, не отреклась, дождалась.

Сталинский Большой Террор не обошел семью Заболоцких. В марте 1938 его арестовали и осудили по делу об антисоветской пропаганде. На пытках не сломался, от него не выбили признаний о создании контрреволюционной организации, не дал свидетельств о знакомых ему людях.

«Первые дни меня не били, стараясь разложить морально и физически. Мне не давали пищи. Не разрешали спать. Следователи сменяли друг друга, я же неподвижно сидел на стуле перед следовательским столом — сутки за сутками. За стеной, в соседнем кабинете, по временам слышались чьи-то неистовые вопли. Ноги мои стали отекать, и на третьи сутки мне пришлось разорвать ботинки, так как я не мог переносить боли в стопах. Сознание стало затуманиваться, и я все силы напрягал для того, чтобы отвечать разумно и не допустить какой-либо несправедливости в отношении тех людей, о которых меня спрашивали…»

Следствие и суд закончились к счастью не расстрелом, а лагерями, из которых он вышел в 1944 году.

Жена, его ангел-хранитель, дождалась его, вернувшегося постаревшим и больным. Ей и детям Николай Алексеевич писал письма из лагерей, из которых он потом подготовил подборку «Сто писем 1938—1944 годов».

После освобождения в условиях жесткого идеологического гнёта в стране занимался только литературными переводами. В первые годы свободы закончил переложение Слова о полку Игореве, начатое еще до ареста. Стихи практически не писал до самой хрущевской оттепели.

В быту Заболоцкий был очень требователен и, порой, даже деспотичен к домочадцам. Когда он работал, в доме должна была стоять идеальная тишина, а работал он много, по 10-12 часов в сутки. Это же ему принадлежит "Душа обязана трудиться и день, и ночь! И день, и ночь!". Скандал при нарушении режима был неизбежен.

Жена, обожая его, не могла выдержать такого психологического прессинга от любимого человека и в 1956 году ушла к Василию Гроссману (тому самому). Поэт понял, что она была не прислугой в семье, а музой, ангелом-хранителем и очень близким другом. Первый инфаркт от переживаний. Появился цикл замечательных лирических стихотворений, полных любви и размышлений, надежды и воспоминаний.

В жизни 54-летнего поэта появляется 28-летняя поклонница Наталья Роскина, которая даже внешне была похожа на молодую Екатерину Клыкову.

Вот и родился лирический цикл Последняя любовь, в котором центральный шедевр написан то ли от боготворения последней любви, то ли от первой, единственной - кто же знает теперь:

Зацелована, околдована,

С ветром в поле когда-то обвенчана,

Вся ты словно в оковы закована,

Драгоценная моя женщина!

Не веселая, не печальная,

Словно с темного неба сошедшая,

Ты и песнь моя обручальная,

И звезда моя сумашедшая.

Я склонюсь над твоими коленями,

Обниму их с неистовой силою,

И слезами и стихотвореньями

Обожгу тебя, горькую, милую.

Отвори мне лицо полуночное,

Дай войти в эти очи тяжелые,

В эти черные брови восточные,

В эти руки твои полуголые.

Что прибавится — не убавится,

Что не сбудется — позабудется…

Отчего же ты плачешь, красавица?

Или это мне только чудится?

(Мне исполнение романса никогда не нравилось, слишком приторным казалось, думалось, что такие строки нельзя публично произносить при посторонних - они только для двоих).

Страсть и чувственность, легкая грусть и покорность судьбе – Николай Заблоцкий вложил в строчки всю свою душу, словно бы прося прощения у законной супруги, но при этом благодаря любовницу за подаренные ему минуты счастья. Собирательный характер образа героини произведения получился настолько ярким и волнующим, что критики единодушно заявили, что «Признание» является одним из лучших стихотворений Николая Заблоцкого.

Муза, как и положено, выполнив свою миссию, исчезла из жизни поэта - мудрая, дальновидная женщина. Вернулась в 1958 году и жена, Екатерина Васильевна. Но счастье от примирения длилось не долго. Сердце часто не может выдержать горя, а иногда и счастья - у поэта случился второй инфаркт.

Похоронили Николая Заболоцкого на Новодевичьем кладбище.

Екатерина Васильевна добилась в 1963 году реабилитации мужа по делу 1938 года. Похоронили её в 1997 году рядом с мужем.

и в конце

одно из самых пронзительных стихотворений эпохи

1956г.

Где-то в поле возле Магадана,

Посреди опасностей и бед,

В испареньях мерзлого тумана

Шли они за розвальнями вслед.

От солдат, от их луженых глоток,

От бандитов шайки воровской

Здесь спасали только околодок

Да наряды в город за мукой.

Вот они и шли в своих бушлатах -

Два несчастных русских старика,

Вспоминая о родимых хатах

И томясь о них издалека.

Вся душа у них перегорела

Вдалеке от близких и родных,

И усталость, сгорбившая тело,

В эту ночь снедала души их,

Жизнь над ними в образах природы

Чередою двигалась своей.

Только звезды, символы свободы,

Не смотрели больше на людей.

Дивная мистерия вселенной

Шла в театре северных светил,

Но огонь ее проникновенный

До людей уже не доходил.

Вкруг людей посвистывала вьюга,

Заметая мерзлые пеньки.

И на них, не глядя друг на друга,

Замерзая, сели старики.

Стали кони, кончилась работа,

Смертные доделались дела...

Обняла их сладкая дремота,

В дальний край, рыдая, повела.

Не нагонит больше их охрана,

Не настигнет лагерный конвой,

Лишь одни созвездья Магадана

Засверкают, став над головой.