— Привет.
Lurkopub Alive— Здравствуй.
После первого же сказанного слова я понял, что с ней что-то не так. Ну кто отвечает на «привет» — «здравствуй»? Подумал было, что мы уже встречались; ее лицо казалось неуловимо знакомым, но, хоть убей, я не мог вспомнить ее имени. Решил попробовать на «Вы» для начала.
— Можно сесть с Вами? Везде занято.
В ответ прозвучало что-то нечленораздельное. Я принял это за согласие (мест в читальном зале в самом деле не было) и отправился получать нужный мне дефицитный учебник. История медицины… Интересный предмет. Индейцы сверлят дыры в черепе с помощью камней, немцы испытывают людей на прочность, французы… Что там французы, сдаваться хорошо умеют. Итальянцы судмед придумали. А русские первыми начали использовать в хирургии наркоз вместо удара по голове или пары глотков крепкого алкоголя.
За размышлениями я вернулся к своему месту. Девушка подняла глаза от книги и уставилась на меня. Я спросил с широкой улыбкой:
— Что-то не так? Меня Алексей зовут.
— Катя. Нет. Просто у меня чувство, что мы уже встречались.
Я не сразу нашелся с ответом — внимательный взгляд темных глаз на несколько секунд будто парализовал меня сильнейшим ощущением. Все это уже происходило.
— Слушайте, я понимаю, что это все выглядит, как тупой подкат… Но, может, сходим куда-нибудь на выходных? Можете дать свой телефон? ВК?
— Мда. Подкат и правда тупой. Я был о тебе лучшего мнения.
— Да не подкат это был! Я ее и правда будто где-то видел.
Мы с Колей проводим инвентаризацию в подвале университетской библиотеки. Я с детства читаю очень много, и сейчас мы занимаемся крамольным для меня делом — выбрасываем книги. Несколько книжек отложены в сторону, но все я спасти не смогу. Пыльные и покрытые плесенью фолианты один за другим покидают шкафы вместе с препаратами в формалине и огромными бутылями из зеленого стекла с сильными кислотами. Чего не сделаешь ради автомата по биохимии!
— И как ты себе это представляешь?
— Не знаю… Может, мы в прошлой жизни встречались или она моя подруга детства…
— Подруга детства, которую ты не помнишь?
— Ну, помнишь, я рассказывал, что до десяти лет у меня нет связных воспоминаний? Отдельные моменты… Ничего цельного. Может, мы с ней тогда виделись!
— И она тоже ничего не помнит?
— Ну…
— Что-то, Леха, напридумывал ты ерунды, по-моему.
С Коляном мы общаемся с момента поступления. Его сюда, как и меня, привело обещание автомата. Очередная бутыль покидает шкаф, и мы тащим ее к выходу. Я смотрю на улыбку моего друга, но она совсем не успокаивает меня. Странный ответ девушки, ее внимательный взгляд… Ее реакция дополняла мою, будто она была моей частью.
— А что она ответила-то?
— Сказала «да».
— И что?
— Ну, переписываемся. Послезавтра свидание.
— Ууу, мои поздравления. И что, в этот раз все продлится дольше недели?
— Думаю, да.
— Да ты каждый раз так говоришь.
— Иди ты…
За разговором мы почти закончили работу и вновь спустились от залитого весенним солнцем заднего двора в темный подвал, за последней бутылью и отложенными мной книгами.
— Помнишь Дашу? В последний раз со мной в клуб каталась.
— Ну… Помню.
— Она психолог. Ты хочешь об этом поговорить?
Улыбка Коли становится еще чуть шире. Как же я люблю это в нем — всегда найдет, чем успокоить меня, и при этом обязательно сострит. Я плачу ему той же монетой.
— Думаю, да. Давай номер, пообщаюсь с ней.
— Но даже не думай ее отжать у меня! Это моя девочка! Сейчас напишу ей, встретитесь завтра.
— Конечно. И спасибо тебе.
На его улыбку я отвечаю своей.
— Итак… Дежавю… Дежа антандю…
— Что? Даш, можно по-русски? И где моя кушетка? Доктор, кто все эти люди?
Шутки шутками, а мы с ней одни на этой чистой кухне, напоминающей операционную. Колян не смог приехать со мной — укатил на смену. Плита здесь стоит дороже, чем все, что есть в моей комнате в общаге, а об общей стоимости расположенной на Васильевском острове квартиры я даже задумываться не хочу.
— Ты не на приеме. Дежавю — уже виденное. Дежа антандю — уже слышанное. Вообще, там целая куча всяких «дежа», но в нашем случае важны только первое и второе. Тебе кажется, что ты уже видел эту девушку и уже слышал ее странный ответ на твое «привет», верно?
— Не просто «видел». Что-то в самом поведении… Она будто дополняет меня. Мне кажется, что она часть меня самого.
— Я смотрю, кто-то плотно втюрился.
— Даша!
Ее тихому смеху аккомпанирует только секундная стрелка часов. Я вижу в движеньях ее рук, в том, как она вздрагивает от звуков моего голоса — она боится.
— Ну ладно, ладно… Смотри, все мы подчиняемся заложенным в детстве сценариям. Они заставляют нас искать людей с сюжетами, которые дополняют наши. Рыцари ищут принцесс и драконов, алкоголики ищут слушателей и спасителей, жертвы ищут убийц и насильников. — Даша отпила маленький глоток чая, будто еще больше испугавшись собственных слов. — А наши мозги настроены искать связи — мы ищем признаки сценариев и находим их. И твои ощущения — это просто последствия этого непрерывного поиска. Мы находим связь и воспринимаем это как узнавание. То самое дежавю. Просто эта девушка— что-то вроде родственной души для тебя. Ну что, понятно что-нибудь?
— Если честно, смутно.
— Тогда давай попробуем гипноз? Загляну в твои детские воспоминания, и, возможно, мы проясним ситуацию. Может, она просто похожа на твою мать? Я смогу сказать больше.
— Ну давай. Почему бы и нет?
С кулона, покачивающегося в Дашиной руке, мне подмигивает Уроборос. Змея, кусающая свой хвост. Я засыпаю...
На следующий день с утра я спешу на свидание с Катей. В руках — букет цветов.В голове наконец наступила весна. Спасибо, Даша, твоя терапия помогла мне собрать все части воедино. Собрать пазлы-воспоминания в единую картину.
Мне десять лет. Мой отец приходит домой.
— Здравствуй, дорогой.
Папа заносит руку — и мама отлетает к стене и кричит, умоляет его прекратить; слезы льются из ее темных глаз. Я наблюдаю за этим вечность. Но потом терпение заканчивается, и ночью я загоняю отцу нож в пузо. Он настолько пьян, что даже не чувствует, как умирает, пропитывая диван своей кровью.
Я помню отрешенную улыбку, которая играла на губах матери, пока мы избавлялись от трупа. И теперь понимаю причину ее радости на утро, когда она осознала — я ничего не помню о произошедшем.
Вот Коля вешает трубку и с улыбкой сообщает мне, что завтра я поговорю с Дашей о своей проблеме. И мешком валится на пол, получив крепкий удар в висок. «Не доверяй никому», — учил меня отец. Особенно тем, кто любит тебя.
Вот две бездны расширенных от ужаса зрачков смотрят на меня с Дашиного лица. Только что под гипнозом я рассказал ей все. Об отце, о матери. О том, что случилось с Колей. О том, куда уже два года в нашем городе пропадают девушки. Встречаясь с ними, я и не подозревал о грозящей им опасности, но теперь я помню — все они убиты моими руками. Прости меня, Даша. И спасибо тебе. Теперь я снова цельный.
Катя ждет меня у Дома Книги; болезненно яркое весеннее солнце отражается в лужах на мостовой, глади каналов, бликует с мокрых корпусов проносящихся мимо машин. Сияет в ее глазах, выделяя из толпы серых людей вокруг. Букет переходит из рук в руки; широко улыбнувшись, она прячет лицо в бутонах и говорит тихо, так, что только я слышу:
Искреннее счастье растягивает мои губы, и я отвечаю своей новой жертве.
— Здравствуй. #proigrivatel #lurkopub #lm
