Поздняя любовь

Лиле повезло... она сразу нашла место вожатой 2-го отряда и погрузилась в лагерьные будни. Постепенно она забывала о существовании Сергея, обиды на мать. Весь месяц она была занята различными мероприятиями, спортивными соревнованиями, разрешением мелких конфликтов своих подопечных. Наконец настал день, когда родители забрали из лагеря последнего отдыхавшего, постель и прочий инвентарь был сдан администрации, сделан отчет о работе за сезон, и наступил тихий рабочий день. Лиля со временем подружилась с другими вожатыми и часто с ними проводила свободные вечера. Вот и в этот свой последний день работы она пошла на костровую площадку, где по вечерам обычно все собирались у костра попечь картошку, послушать песни под гитару. Она пристроилась у самого костра и задумалась, глядя на незнакомого паренька, впервые согодня появившегося в лагере, но, видимо, хорошо известного остальным. Он, тоже обратив на нее внимание, часто посматривал в ее сторону. Вот гитара перешла в его руки, и он спел какую-то дворовую песню, грустную и мелодичную. Он был не в лилином вкусе... слишком длинные волосы, манеры казались развязными, голос с хрипотцой, да и то, что, ощущая себя красавчиком в центре девичьего внимания, он купался в восторженно-кокетливых взглядах собравшихся вокруг девчонок, — все это Лиле сразу не понравилось. Она недолюбливала таких ловеласов, для которых ты — не нежность и любовный порыв, а просто эпизод в веренице свиданий, трофей. Но песни его были приятными, голос, ничего не сказать, тоже хорошим. Они все время сталкивались взглядами. Лилю чем-то притягивал вид этого парня. Ему было лет 17—18. Он был высок, плечист и красив. Девчонки явно по такому сохли. Парень передал гитару другому и подсел к Лиле. Они молча сидели рядом, но Лиля чувствовала его жар, и ее дыхание от непонятного возбуждения стало прерывистым.

Все потихоньку стали расходиться... многие завтра уезжали по домам.

— Пошли? — Неожиданно спросил парень.

— Пошли. — Ответила Лиля, удивляясь, куда девалась ее антипатия к нему. Наоборот, было такое ощущение, будто они знакомы давно, с ним стало так просто и приятно идти рядом, держась за руки. Он перебирал ее пальцы, и она слабела от волнения.

— Как тебя зовут? — Спросила Лиля. — Ты где-то рядом живешь?

— Да, вон в том доме. Я всегда прихожу в свободные часы в этот лагерь. Жаль, что раньше не мог прийти... сдавал экзамены. А звать меня Витей.

— А я Лиля.

Он смешно сделал реверанс, не отпуская ее пальцев. Они сели на ближайшую скамейку и говорили долго-долго.

— Такая таплая ночь и смотри, какая звездная. — Витя погладил Лилю по волосам. — Знаешь что, давай расстелим на траве одеяло, будем лежа смотреть на звезды!

Лиля заколебалась. Она подумала, что именно может подразумеваться под фразой «будем лежа смотреть на звезды». У нее еще не было сексуальных контактов, и естественный страх останавливал ее от тесного общения с мужчинами, но внезапно вспомнив свою боль и обиду накануне отъезда из дома, она решилась на познание того необъяснимого, ради чего все так теряют голову, что даже родная мать все поставила на карту. Что же это? Ради чего? Неужели это такое безумное удовольствие, что человек забывает про самого себя, нередко бросая самое дорогое?

Лиля вынесла теплый плед, раскинула его в густой траве за корпусом и села, обхватив колени руками. Витя лег рядом, грызя травинку. Он старался не пугать ее своей возбужденностью. То, что перед ним неискушенная девчонка, нетрудно догадаться, но принуждать ее к сексу он никогда бы не стал. Лиля легла рядом. При свете звезд очертания их лиц и тел казались загадочными, размытыми, волнующими. Он нашел в темноте ее губы, и у обоих захватило дыхание... эта ночь была так романтична, что что-то долгожданное и влекущее просто должно было произойти. Они любили друг друга страстно и нежно одновременно, познавая изгибы тела друг друга, руки чуть вздрагивали и продолжали свое путешествие по впадинкам и выпуклостям, по сухой горячей или влажной коже. Многое было новым, незнакомым, пугающим, но обратной дороги не было, такой жар уже не остановить. Всю ночь они любили друг друга много раз, юные, горячие, свежие. Цикады им играли свои напевы, а звезды бледно чертили по ним своими лучиками и звенели от радости за молодую пару, так нежданно-негаданно соединившуюся. И за столь короткий срок эта встреча оказалась такой важной, особенно в жизни Лили. Она лежа глядела на эти мерцающие звезды и, уносясь ввысь, чувствовала себя легкой, любимой, желанной, счастливой, наконец! Она вдруг поняла, что такой же восторг испытывала ее мать, что той так же было сладостно и блаженно.

И дочь простила мать.

Действительно, подобные мгновения и придают вкус жизни, особенно если это не мгновения, а целая вечность!...